— И вы не пробовали уйти в измерение, куда ещё нескоро доберутся, чтобы собрать там все силы, подготовить людей и оружие и дать настоящий отпор? Вместо спасения руин и остатков выживших.

— Чего мы об этом спорим, дорогуша? Думаешь, ты одна такая умная, чтобы до этого додуматься? Риск слишком велик. А что станет с мирами, которые мы проигнорируем, спасая собственные шкуры?

— Зато вы сможете раз и навсегда это остановить! Цена велика, но пусть так, чем вечная война и борьба за последний обитаемый клочок земли.

— Ладно, другой расклад. Допустим, мы вложили все ресурсы в твой супер-подготовленный мирок, как последний оплот надежды. Повоевали чутка и хрясь! Нас уничтожили. И некому! Некому будет идти вперёд, чтоб готовить другие миры. И уродам останется спокойно пройти по ним и собрать урожай трупов без малейшего сопротивления!!!

Шакал сорвался на крик. Впервые за всё время искренний и неравнодушный. Прежде он старательно делал вид, что занимается этим ради забавы, и ему нет дела ни до кого, кроме себя.

— Ты чё на меня пялишься? Сахарный, штоле? Займись принятием безысходности в своей голове и хватит на сегодня идей о смене тактики. Солдатам не вздумай сболтнуть. Хоть раз о таком заикнёшься, и прости-прощай вся борьба. Только и будут думать об этой «оптимизации» войны, которая себя не оправдает. Не дай бог им услышать эту идею от собственного командования.

— Вот оно что. Я — командование?

— Ну, не я же. Поздравляю с неторжественным назначением, дорогуша. Я свалю отсюда как только — так сразу, дальше сама будешь заправлять.

— Чертовыми руинами...

— Ох, любимая твоя фраза. Не руинами, прежде всего, а людьми.

Ещё пару часов мы отдыхали в тишине. Стэн по-прежнему был в своих думах и не обращал внимания на нас с Шакалом. Фантомов меньше не становилось, но кроме нас их по-прежнему никто не видел. На мой немой вопрос, Шакал оперативно выдал:

— Их видят те, кого они затронули.

— А я?

— Вспомни, в подъезде, где один напал на нас, — вмешался Стэн, по-прежнему глядя себе под нос.

— Но на мне нет ни единой царапины! По-моему он не успел коснуться меня.

Стэн промолчал. Пришлось осмотреть себя с ног до головы в поисках ожогов, царапин, или как они должны выглядеть? Но даже на спине я не нашла ничего, кроме родинок.

По возвращении из ванной я решила достать из запасов последнюю в спокойной жизни шоколадку.

— Естественно, что ты не нашла его, — резюмировал Шакал, — На шее твой ожог зияет. Красивой, между прочим, синюшной молнией. А ты, герой-любовник, всё просмотрел, как всегда.

Он

Не вижу смысла в своём существовании. Все эти бла-бла насчёт тысяч Анн и одного меня… Я же помню, что она была одна, я хорошо её знал. Она была лучше всех. Лучше, чем… Или…

Туго вспоминается, что там происходило. Куски, обрывки… Никакой внятной картины. Ведь я всё помнил до того, как попал сюда. Как оно могло выветриться? Чётким остался один лишь момент, когда она выслала меня прочь. Вперёд, в светлое прошлое, как я думал.

— Собирайтесь, мои бестолковые падаваны. Барахлишко с собой приберите, если что нужное. Этот дом один из первых ссыпется в пыль. Угадайте, почему? — ехидно намекнул Шакал.

— Да, да, всё из-за меня, спасибо за тонкий намёк. Все уже поняли, что я тут главный пуп земли. Не полегчало.

Анна наехала на хмыря и пошла собирать вещи. Мне собирать нечего, даже не знаю, чем заняться. Подготовиться к очередной выпинке меня из её жизни?..

Может, забить на всё это и найти родителей того парня, который погиб в аварии? Заявлю про потерю памяти, там. Не так уж и далеко от реальности. Они охренеют, но примут, наверное. Поживу его жизнью, почувствую себя нужным. Всяко лучше уготованной судьбы.

— Да твою же ж мать! — заорал Шакал, — Почему они уже на месте?! Я же сказал, не приходить, пока меня там нет, а!

Этот в своём репертуаре. Чуть не разбил свою рацию, психованный.

— Давайте живее, база ждёт, бойцы готовы. Да забудь ты весь этот хлам, Анна! — возмутился он, видя, как Анна упаковывает целый дорожный чемодан, — Тебе понадобится только одежда, оставь ноутбук руинам!

Он небрежно порылся в её сумке и вытащил толстую записную книжку.

— А блокнот-то зачем?! Мемуары писать собралась?

— Да! Буду вести личный дневник, которым при случае двину тебе по харе, если ещё раз увижу в твоих руках, понял?

— Воу-воу, как дерзко. Вот чтоб также себя при солдатах вела, ясно? Больше достоинства, приосанься, людьми не рискуй лишний раз… Ладно, потом ещё инструктаж проведу. Главное, не показывай свой дурацкий «характер» и общайся на равных, а не как со взрослыми дядями и тётями. Авторитет здесь — всё! Один раз просрёшь — больше не восстановишь.

М-да. Зато меня перестал лечить. Видимо, я уже отыграл свою роль. Хотя я так и не понял, в чём она заключалась. Заставить Анну поверить в конец света своими безумными россказнями?.. То есть, это всё, для чего я был нужен?

Она

Собрать необходимое он мне так и не дал. В итоге я успела скидать лишь пару кофт, джинсов, нижнее бельё со средствами гигиены, да блокнот — всё, что влезло в старую спортивную сумку, вместо чемодана. А как же мои цветы, а ноутбук, а… Господи, да мои полки заставлены крайне нужным барахлом, каждая статуэтка, фоторамка — это же воспоминания, кто я без них? Придётся пожертвовать старой жизнью ради несусветного безумия.

Эх, надо было воспользоваться советом из интернета и составить список вещей для выживания, или «что захватить из дома, если грянет апокалипсис».

Прощай, мой дом родной, родные стены. Надо позвонить родителям по дороге, правда, не представляю, что им сказать. Стэн взвалил сумку на плечо, даже не взглянув на меня. Не то, чтоб хотелось тащить её самой, просто… Из-за чего он так помрачнел?

Шакал уверенно вышагнул из подъезда и заторопился к месту, что зовётся базой — долбаная заброшка в спальном районе. Я бросаю последний взгляд на третий этаж, вспоминая о последних днях, проведённых в этой уютной квартире…

Во дворе хозяйничали фантомы, врезаясь в качели и путаясь в ветках деревьев, но людей ещё игнорируют. Без команды сверху они бы вообще не функционировали. Чёрт, ведь надо всего лишь добраться до тех, кто ими руководит!.. Разнести их обитель зла и всё будет кончено! Я обязана что-то придумать.

Шакал шёл, вертясь по сторонам в попытках отвлечь нас от тяжёлых раздумий.

— Смотрите, балбесы, фантомы бывают разных цветов, — проорал он, указывая на кишащую стайку фантомов у светофора, — Нормальный фантом должен быть бледно-розовым, бледно-жёлтым, любых тёплых цветов, сечёте? А эти все взломанные. Темно-синие, голубые, фиолетовые, белые бывают, чёрных тоже видел.

— Разноцветные, миленько. В этом есть какой-то смысл или чтоб мы радовались перед смертью? Типа, «о, сиреневый, красота какая».

— Смысл есть. Будете знать, которых бояться. Чем темнее и расцветка — тем хуже. Увидел чёрного — прощайся с любой жизнью в радиусе десяти метров. Они создают вокруг себя высоковольтное электрическое поле и всё сгорает на месте. Тёмно-синие попроще, атакуют подобием лазерных лучей, только, опять же, электрическим. Если чёрные медленно неумолимо прут, как танки, то синие — живчики, и не отвалят, пока их не грохнешь. Бирюзовые — заднеприводные. Неслышно подлетают сзади и торкают разрядом, от чего ты получаешь разной степени ожоги и, если выживаешь, обретаешь некие способности. Не знаю, как сейчас с белыми, но если явились — жди эпидемии. С ними везде по-разному, иногда люди сразу коней двигают, иногда долго мучаются от тяжёлой заразы. Приходят, как правило, под конец цивилизации, когда остаётся мало выживших, чтобы «мирно» добить. В общем, фантомы знают толк.

— Боюсь спросить насчёт фиолетовых…

— М-м! Фиолетовые редкие птицы. Никто не знает, что именно они делают. Их видели в воздухе, но до нападений ни разу не доходило.

Пока мы уныло тащились, слушая оживленный рассказ о наших врагах на всё обозримое будущее, прохожие оборачивались и таращились на подрипанного мужичонку, который громко и без стеснения раздувал про смерть и убийства, постоянно тыкая пальцем в небо, как умалишённый. А он не обращал внимания, будто они уже приговорённые кучки пепла. Глядя на это зрелище, мы со Стэном сдержанно хихикали