Потти всегда стеснялся. Единицы знали, что он поёт. По крайней мере, слышали, как он это делает. А сам факт был некоторым известен только потому, что Драко упоминал об этом в своих блогах, раз или два… Но в тот вечер, когда Поттер вышел на сцену с микрофоном и началась музыка… Сначала Ледышка думал, что будет монолог. Потом, что это и есть его подарок, — то, что Гарри выступает специально для него. Но услышав слова… «Заведомо проигрышная игра — любить тебя»… И финал, когда он очень скромно сказал, что надеется, что ошибается, и он станет победителем… Всё это сопровождалось видеорядом на большом экране. Фото Драко. Из разных эпох, из разных историй, разных в принципе, но… Тех фото, что сделал Гарри. Тех, которые теперь, после «Иллюзий», говорили об одном и том же. Фотограф любит свою модель. Не камера — фотограф…
Малфоя тогда сорвало с места ещё до того, как он услышал окончание выступления Гарри. Он стоял прямо у сцены, глядя на любимого парня, в его глаза, которые Потти не отводил от Драко ни на секунду с того момента, как вообще вышел на сцену. И по завершении, когда Поттер замер с микрофоном в руках, не зная, куда себя деть, Ледышка понял, что плачет. Что слёзы, что стояли в его глазах почти всю мелодию, — они стекают по его щекам, и это совсем не страшно. Не страшно показать свою самую страшную слабость. Он протянул руку, чтобы помочь Гарри спуститься, и просто вписался в него, шепча на ухо: «Я люблю тебя, Потти, я люблю… Люблю…» И, услышав ласковое: «Я знаю…», просто схватил его ладонь и уволок подальше от любопытных. Это нужно было сделать наедине. Посмотреть в его глаза, сказать ещё раз, что чувствует, и поцеловать. Наконец поцеловать не для кадра на свадебном снимке, не для блога, не в нелепом прощании, а точно зная, кто они друг для друга, и что они значат в жизнях друг друга.
Можно ли превзойти такой подарок? Тот, что не требует никаких вопросов и уточнений, неповторимый и бесценный? И не важно, откуда он знает. И если Гарри говорит, то это «точно» и «уверен», без лишних слов. Драко несколько дней не мог поверить в то, что это всё по-настоящему. Не сон, не маркетинг, не шутка.
Гойл опять немного обеспокоенно окликнул подопечного.
— Ты в порядке? Я тебя уже пару минут не могу дозваться…
— Да, Грег, извини. Просто я счастлив… — запрокинул голову Драко и улыбнулся.
— На месте. Готов? Переобулся?
— Нет, но так даже лучше…
Он подхватил сумку с обувью и дождался, пока дверь авто откроется.
— Я помню, что ты говорил о своей роли здесь, но если я ненадолго попрошу подержать её, я надеюсь, это не помешает тебе работать?
— Не помешает. Винс написал. Гарри скоро будет здесь.
Малфой споткнулся.
— Что? Но у него же были другие планы…
— А ещё есть адрес…
Драко замер на несколько секунд, поправил пиджак, волосы. Потом бодро улыбнулся.
— Нужно организовать доставку туда. Точно! Сможешь заняться? Я знаю, что ты телохранитель, но мне очень нужна твоя помощь… Я ничего не упаковал, и он сразу догадается…
— Не проблема. Совсем. Иди, я займусь. Но тебе нужен ассистент. Ты опаздываешь с эфиром…
Ледышка глянул на часы, поджал губы.
— Нужен. Спасибо, Грег, это для меня очень важно, — он достал телефон и привычно открыл приложение.
— Вот и я, мои дорогие! И я, как и обещал, открываю вам эту невероятную локацию. Мы с вами находимся в очень необычном месте. Здесь моя подруга подготовила для вас, ну и для всех остальных, конечно, тоже, свою маленькую выставку огромных работ. Её талант для меня бесспорен, но я буду очень ждать ваших комментариев. Смотрите, вот и она, моя несравненная Пансифора Паркинсон. И её графическая эквилибристика… — он переключил камеру, и перед зрителями появилась сначала девушка вдалеке, а потом и стены заброшенной территории то ли фабрики, то ли завода, сплошь разрисованные в что-то непонятное. — Не торопитесь, мои дорогие, ставить оценки и бросаться тапками. Просто подождите. Совсем чуть-чуть… — камера пришла в движение, а потом уровень съёмки поднялся выше. И в определённой точке картинка замерла. — Вы видите это? Вы даже представить не можете, как я обалдел, когда увидел её первую работу. Она просто бомба, ребята, и дальше я замолкаю. Обещаю, что самые яркие моменты выложу завтра, а сейчас Панс просто сметёт меня в объятьях, так что, чтобы не разбить телефон, я говорю вам пока-пока… Образ ждите в ленте…
Паркинсон действительно его чуть не задушила. Потом всё-таки отпустила, сняла, как он переобувает свои шпильки на удобную обувь, а потом повела по всем точкам, без устали рассказывая о задумках. Это было, и правда, талантливо. Со смыслом, сюжетом… Это было настоящее творчество в масштабе. И Драко гордился подругой, с совершенным восторгом воспринимая её радость и торжество.
Гарри он заметил издали. Тот разговаривал с кем-то незнакомым, и пока не видел его. Драко был уверен, что они увидятся только вечером, и совершенно не знал, как себя вести.
Как так вышло, что фото и слухи после дня рождения Ледышки не расползлись по интернету, Малфой не понимал. Они с Гарри попросили гостей о конфиденциальности, но никаких документов не подписывали, однако никто не слил их счастливый момент в сеть. И сейчас Драко больше всего хотелось повторить то поздравление, которое он нашептал утром в аудиосообщении, прямо на ушко любимому. Но они ещё ни разу не афишировали на публике свои новые отношения. Не сговариваясь, они не хотели в этом публичности. Хотели этого только наедине, друг для друга. И Малфой боялся не сдержаться, но и сейчас не готов был показать всему миру своё счастье. Поэтому он повременил подходить к Гарри, занявшись публикацией новых фото. Как всегда, увлёкся, как всегда, вышел из таминга, потому что обещал заехать за Гермионой, а потом за Тэдди, сходить с ними за подарками, и ещё успеть к самому началу торжества.
— Привет, любимый, — услышал он прямо над ухом. Потти склонился над ним, всматриваясь в дисплей, но не было похоже, что он действительно интересуется, что там происходит. Взгляд был сосредоточен где-то в себе, а сам Поттер будто замер в пространстве. — Я так давно, я всегда хотел сказать тебе это. Тебе. Не в кадр, не для кого-то, для тебя. Чтобы ты услышал меня, чтобы ты знал, о чём я говорю, и…
— Я люблю тебя, Потти, и если ты не остановишься, я пошлю к чёрту всю нашу осторожность и поцелую тебя. На глазах у них. И сделаю это ещё и ещё…
Драко был странно напряжён, потому что, и правда, едва держал себя в руках, но в то же время чувствовал необычайную лёгкость. Чувствовал, что ему искренне плевать сейчас на всех, кроме Гарри, который был близко, так близко… И говорил те слова, которые разрывали сердце, в сотый раз рождая понимание, насколько он был слеп, и насколько тесно рядом с ним жило его счастье, а он его не замечал.
— Я любил тебя даже тогда, когда думал, что не люблю, Драко, — робко ответил Гарри, глядя теперь в глаза Малфоя, и Ледышка потянулся к нему, сокращая расстояние.
— Мальчики! — Панси окликнула их издалека, но стремительно приближаясь. — Герм вне себя от злости! Малфой опаздывает! И его телефон недоступен!
Драко дёрнулся и тут же стал проверять настройки телефона.
— Опять при выгрузке выключается общая сеть… — пробормотал он, всё ещё в ощущениях неслучившегося поцелуя. У них вообще было ещё много неслучившегося. Они вместе уже два месяца, а так много ещё между ними не случилось…
— Покажешь Неву, он посмотрит… Драко, мы поговорим об этом… Позже. У нас сегодня будет ещё не одна возможность…
Малфой прикрыл глаза и кивнул. А потом вспомнил, что хотел спросить у Гарри:
— А что ты вообще здесь делаешь? Я думал, у тебя сегодня беседа в управлении образования…
— Да, — улыбнулся Потти, — всё прошло не очень хорошо. Но это вопрос времени, я думаю. Тэдди пока остаётся в приюте на следующий учебный год, но летом он всё ещё может гостевать у меня. Вопросы с Колином поставили меня в тупик, но… Драко, иди. Я потом расскажу. Сейчас у тебя дела. И у меня тоже. Наш совместный счёт с Криви был в базе для оплаты резервации, по нему пока все движения заморожены, и мне нужно решить эти моменты. Увидимся вечером… Люблю тебя, — Гарри поцеловал его в щёку, на секунду задержавшись рядом, а потом ушёл в сторону Винса. Малфой последовал его примеру и занялся делами.
