— А я просто хочу видеть тебя спокойным, весёлым и собранным. Но так и знай, ты выбираешь охрану для меня. А я для тебя. Потому что я тоже волнуюсь. Панс мне всё рассказала… Про зоопарк и про Рождество… И вообще, Гарри, это не обсуждается.
— Признай, ты просто хочешь тоже посмотреть на их физподготовку… — сказал Потти двадцать пять минут спустя, когда их проводили в зал для тренировок. Драко тогда долго не мог подобрать остроумный ответ. Как вообще можно было пошутить, если единственный парень, о котором он мог думать в этом плане, сидел рядом.
— Меня намного больше впечатлил их курс по аналитике и психологии поведения, — в конце концов ответил он и сделал, наконец, выбор.
Так они обзавелись двумя хвостиками и довольно серьёзной статьёй расходов. Но на этом ни один из них даже не думал экономить.
Получив уведомление о выпуске новой публикации, Драко выключил компьютер и написал Грегори, что готов выезжать. Тот подогнал машину. Дорога в центр была всегда возможностью заняться чем-то полезным, но сегодня Малфоя накрыли воспоминания.
Когда вопрос с безопасностью оказался решён, у них с Потти почти до конца апреля просто не было времени даже потусоваться. Они снова перешли в режим онлайн-общения, будто находились где-то далеко друг от друга. Драко решился сделать публичное заявление о событиях на презентации, осветив и то, что произошло с ним на Хэллоуин. Признаться в этом было всё равно не просто. Но рядом были друзья, и это значительно облегчило задачу. Имени своего обидчика он не называл, но слухи ходили. Разные, и верные в том числе. Ледышка ссылался на тайну следствия и никак не комментировал. Естественно, после всей той паники, которая разгорелась вокруг его загадочного обморока, да ещё и молчания Потти, который вообще забыл о своём канале на эти несколько суток, Драко много времени уделял своей интернет-жизни. Тут же было письмо и от Джона, который предлагал истребовать компенсацию, которую Малфой заплатил Экобьюти, и более того, уже подал часть документов в процесс. А ещё отписался, что сделку с продажей дома тоже удалось отстоять, хотя Драко уже и забыл о том, что этот вопрос мог стать проблемой. Гарри же на время приостановил обновления на канале, оставив только соцсети, и то делился редко и по делу.
В тот вечер, после беседы с Сири, после осознаний и таких нужных Драко объятий, они ещё долго болтали о том, какую шумиху подняли их подписчики, но тему с Криви обходили стороной. Ледышка едва выгнал Гарри домой — тот выглядел так, что было очевидно: он устал и ему нужен отдых, тем более, что у него были свои планы, своя жизнь, поставленная из-за Драко на паузу. А ещё Потти периодически порывался что-то сказать, но едва открывал рот, как зависал на полуслове. И как бы Малфою ни хотелось провести с ним ещё время, он понимал, что это правильное решение. Что обоим нужно многое осознать и прожить, то, что рядом друг с другом они сделать просто не смогут. Тогда же он с удивлением ответил на вопрос Гарри о том, кто и когда менял замок на выбитой им двери. Драко тогда заказал ремонт практически на завтра же, но переночевать ему пришлось с поломанной дверью, и Поттер с трудом воспринимал информацию, что Ледышка-истеричка не боялся. Не боялся повторения отравления, не боялся кого бы то ни было вообще. Малфой ответил, что тогда его беспокоили совсем другие моменты, и да, он боялся тогда совсем других вещей.
Драко отзвонился Герм сразу, как только посадил Гарри в такси. Она назвала его в той беседе поломавшейся в самый ненужный момент Королевой Драмы, и уточнила адрес Потти. До Ледышки дошло то, что она имела в виду, только через какое-то время. Тогда же он свято верил, чтт делает другу «как лучше», даже не спросив, что для него этим «лучшим» являлось в тот момент.
Каким бы ни было расписание обоих, парни после нескольких дней в состоянии непонятном и напряжённом, не сговариваясь, оказались в «Котелке желаний». Точнее, они, конечно, говорили об этом, но решение приняли в одно одно то же утро. Благодаря нескольким встречам с профессором Трелони им удалось осознать и конструктивно пережить травму. И здесь не только о самой опасности для жизни… Гарри переживал нападение на Драко очень детально и масштабно, а тот факт, что они проходили терапию раздельно, позволил обоим проговорить свои чувства без стеснения. Но об этом Драко узнает позже. Справиться обоим с последствиями этого события удалось довольно быстро, и тут уже психоаналитику довелось удивляться, насколько методы её коллеги оказались действенными. Доктор Сириус Блэк не только дал возможность Поттеру не бояться терапии и входить в неё с открытыми глазами, но и показал Малфою те его теневой стороны, на борьбу с которыми у неё, как у специалиста ушли бы месяцы… В этом случае на всё про всё ушла буквально пара недель — рекордные сроки для профессора Трелони. Беседы с ней помогли им конструктивно выйти из тех травмирующих событий, и хотя это отняло у них на самом деле не так много времени, оба в этом остро нуждались, ставя эти сеансы в приоритет. Оба понимали, что им это нужно. Драко, чтобы свои озарения от беседы с Би уложить по полочкам, не путаться в собственных мыслях, а Гарри, чтобы вывести весь мусор из эмоций и чувств по поводу Колина, которые ошмётками оставались висеть в его душе. Кто из них сильнее переживал эту психологическую травму, даже профессор затруднялась сделать вывод, потому что для Потти всего несколько дней стали глобальной точкой невозврата. Не только из-за поступка Колина, но и из-за всех тех мыслей, что он позволил себе обдумать. Тот факт, что терапия проходила лично, дало обоим проговорить вслух те моменты, которые раньше не обсуждались так прямо ни с кем, и дышать стало легче. Они иногда обсуждали какие-то моменты о ходе лечения. Однако некоторая дистанция между ними была необходима. На свободный вдох. На минуту с собой.
Уже после окончания сеансов Герм как-то рассказала, что произошло в тот вечер, когда Гарри уехал домой. Её безапеляционное и дерзкое: «Поттер, клининг вызывали?», спасло и его, и дом от разрушений. Они до раннего утра выгребали все вещи Криви, чтобы сложить в пакеты и отправить на благотворительность. Самым печальным в этом было то, что фото Колина были действительно талантливыми. Он снимал детский дом, снимал много важного. И Герм приняла решение за Потти. Она сложила всё в несколько коробок, чтобы отправить родителям Криви. Гарри не возражал. Он вообще только молча слушал её указания и заговорить решился, лишь когда последние пакеты были сгужены внизу, дожидаясь грузовика. Герм понимала, что ему нужно высказаться. Поэтому просто сидела в кресле, поджав ноги, и слушала его. А потом повторила свой совет про помощь специалиста.
— Что бы я тебе ни сказала, Гарри, тебя просто так не попустит. Ты не любил его, но принимал его чувства. Не скрывал этого, но давал надежду. Я не оправдываю Криви, Поттер. И ему же будет лучше, если он не попадётся мне на глаза, — её лицо стало таким угрожающим, что Потти примерещилось после всех этих тяжёлых дней и ночей, что с ним говорит сама смерть. — Но и тебя оправдать мне не просто. Ты не мог знать о его тайнах, но ведь и не хотел… Был безразличен к нему в определённой части… Думал, что для него всё так же открыто и понятно, как и для тебя, но ведь Колин на самом деле не идиот. А ты просто не хотел видеть того, чтобы было перед самым носом, предпочитая иллюзию идеальных отношений и собственный комфорт. Драко для тебя был всегда важнее. Ближе. Глубже. Криви знал об этом. Видел твоё отношение к бывшему мужу. И в этом он не виноват. В том, что ты… Ладно, в конце концов, в ваши отношения с Ледышкой я тоже лезть не буду. Но тебе нужно найти свой мир. С самим собой.
Драко тогда, после разговора с Гермионой, было очень стыдно. Потому что он даже не подумал, что Гарри просто было трудно вернуться в тот дом, где он столько времени прожил с Криви. И он просил прощения у Потти раз двадцать. На что Гарри каждый раз просто улыбался. Искренне и тепло. И в этом случае его фраза: «Никаких обид», не звучала, как конец всему прошлому.
