Кристофф зашел и увидел Алису, сидящей в углу со скучающим видом. Но, когда он подошел к ней, то лицо поменялось, на то самое невинное в ее арсенале. Но он знал, что это маска и сейчас произойдет что-то интересное и ужасное сразу. Конечно, она была хорошей девочкой, но какая нормальная девушка не слетает с катушек, когда ей изменяют?

Говоря честно, он ожидал, что она могла раздать бездомным его вещи, сдать подарки и украшение в ломбард, найти ту девушку и сломать ей пару частей тела, а, возможно, и сжечь его загородный дом. Иногда было время, когда он, правда боялся ее, и на то были причины. В одну из их ссор она взяла биту и разбила все стекла в его доме, туда входило четыре окна, телевизор, некоторая посуда и самое важное – статуэтку, он купил ее на небольшом аукционе, и стоила она целое состояние.

Многие задались бы вопрос, по какой причине он сразу не бросил ее? Любовь… она такая.

Он сел напротив Алисы в ожидании. Она улыбнулась ему своей фирменной улыбочкой «ты поплатишься».

– Что ж, как ты дорогая? – медленно произнес он.

– Замечательно, любимый, – ядовито проговорила она. – Знаешь, я ведь, правда, люблю тебя. А ты так со мной поступаешь. Неправильно как-то, так обращаться с девушкой.

Кристофф посмотрел вниз на свои руки, он чувствовал вину, но знал, что это не конец. Можно сказать, что измена для любых отношений окончательный этап. Но не в случае, когда любовь – это не просто чувство, а болезнь.

– Я хотела бы сказать тебе две вещи, – начала девушка. – Завтра я улетаю, можешь не спрашивать куда, я не отвечу и надеюсь, что больше не увижу тебя, любимый.

– Справедливо, – согласился Кристофф. – А вторая?

– Посмотри под стол, любимый.

Он приподнял скатерть и посмотрел на пол, но ничего не увидел, и тут желание немного одолело, и он решил посмотреть на ее длинные ножки, он медленно скользил вверх взглядом, пока не заметил пистолет, нацеленный на него. Такого он точно не ожидал, резко дернулся вверх, и его голова столкнулась с обратной стороной столешницы. Боль в голове слегка помутнила мысли, но спустя пару секунд все стало снова ясно.

– И что ты собираешься выстрелить в меня в таком людном месте, – пытаясь скрыть волнение, произнес мужчина.

– Конечно, нет. Ты что, любимый, испугался? – она заметила, как лицо Кристоффа приобрело цвет молока. – Это просто, чтоб ты понимал, что это все – конец. И мои гарантии, что ты не приползешь с извинениями, в данный момент – твои яйца. Любимый.

Воспоминание прошло и ему все так же надо поговорить с Алисой. Кристофф желал, чтоб время остановилось и дало ему еще чуточку обдумать, как ей все объяснить. Но не все наши желания исполняются, и он сел за столик.

Сначала она молчала, а он выжидал. Алиса еще ни разу не посмотрела на него. Ее взгляд устремлялся куда-то далеко. Она уже успела успокоиться и знала, как вести себя. Это осложняло действия Кристоффа.

– Алиса, – начал мужчина. – я понимаю, что та ситуация, которая произошла, ужасна. И как бы мне не хотелось, но у меня нет оправданий для самого себя. Еще вчера я думал больше не тревожить тебя и просто попробовать забыть все.

Девушка улыбнулась:

– Забыть все, как я не получится, любимый.

Одно слово, и Кристофф еще раз удостоверился, что она все помнит, а значит опасаться стоит.

– Думаю, я знаю, как нам выйти из такого кошмара, – продолжила она. – Я благодарна тебе, что вернул мне память, но не рада способу. С одной стороны, я понимаю, что между нами ничего не было, хотя бы, потому что я ничего не помнила, и это твоя жизнь, и ты можешь поступать, так как хочешь сам. Я не имею к тебе никаких претензий. Лишь попрошу не пытаться залезть в мою жизнь.

– Алиса, ты говоришь мне, чтоб я сейчас уехал? Вернулся в свою холодную кровать, и не знал бы что делать, потому что ты будешь сидеть у меня в голове?

– Найдешь, кем согреть свою кровать.

Последняя ее фраза была холодна и спокойна. Ни одной эмоции. И после она встала и направилась в свою квартиру. Там она планировала открыть бутылку вина и выпустить все, что накопило внутри за этот короткий день.

Кристофф же остался сидеть в растерянности, он думал обо всем. Обо всей своей жизни и как он потратил так много времени на ошибки. Теперь ему ничего не оставалось, как вернуться в свою страну и жить дальше.

Месяц спустя

Зайдя, я увидел, что вызов оказался не ложным. Девушка стояла на коленях, а ее голова аккуратно лежала на кровати. Из-за красных простыней, не сразу было видно, что все пропитано кровью и мозговой жидкостью.

Мы начали осмотр. В квартире не было ничего особенного. Девушки любят жить в красоте, и она не отличалась. Темно-красное постельное белье, черные шторы, которые были задвинуты, большая кровать. Низкий стеклянный столик. На кухне все было аккуратно убрано, разве что на столе стоял бокал с остатками белого вина, початая бутылки была также рядом.

– Ох, как хорошо, – произнёс мой напарник, – это просто самоубийство.

– Думаешь, все так просто? – что-то меня беспокоило.

– Разумеется мы проверим отпечатки на пистолете, но по мне все очевидно. Девка выстрелила себя в башку, наверное, несчастная любовь, или что-то вроде того. Она достаточно молодо выглядит.

На следующее утро подтвердилось, что на орудие были отпечатки, лишь девушки. Но что-то все-таки не давало мне покоя. Я разложил снимки, сделанные при осмотре. Все казалось обычным, но я чувствовал, как что-то крутится, прям передо мной.

Итак, девушку звали Алексис Грин. Ей было двадцать пять лет, всего год назад она прилетела в Париж, через три месяца купила эту квартиру. Все совсем не складывалось. Для чего покупать квартиру в другой стране, чтоб пристрелить себя?

Выяснить, можно было не так много, как хотелось бы. Здесь у нее практически не было знакомых или друзей. Даже тело некому было отдать, пока я ни нашел одну зацепку. Соседка по имени Амели сказала, что за пару дней до случившегося, к ней заходил мужчина. Но точного описания не могла дать, девушку она знала несколько недель, и то лишь потому, что Алексис увидела как-то раз куст розы, посаженный Амели, вот они и разговорились. Однако, пускай женщина не могла описать внешность, но слышала имя, и кое-что еще. Мужчина сказал, что «остановился в том самом отели». И логическим путем соседки решила, что это тот отель, где останавливалась сама девушка. А это она упомянула в разговоре при знакомстве. Le Bristolen. Одна единственная зацепка, но была. Его звали Кристофф. И так как это мог быть близкий друг умершей, я направился в отель.

Через час молодой офицер был там, подойдя к стойке, он обратился к администратору и узнал, в каком номере живет мужчина. Не спеша, поднялся на восьмой этаж и постучался в номер. Ему открыл высокий мужчина, он не был молод или стар. Ничего не привлекало внимания. Когда он открыл дверь и увидел парня в форме, его брови нахмурились, и он произнес на ломаном французском:

– Чем обязан?

– Здравствуйте, меня зовут Жан, я из местного отделения полиции. Вы знакомы с Алексис Грин?

Повисла небольшая пауза, и тихо, почти одними губами он произнес: «Алиса». Теперь он стал еще более напряженным.

– Проходите, – он пропустил офицера в номер. – Да, я знаком с ней. Что-то случилось?

Взгляд парня в форме помрачнел. Сейчас он должен был ему сказать.

– Мне жаль Вам сообщать эту новость. Алексис покончила с собой.

Мужчина уставился на полицейского, как будто тот сказал, что трава на самом деле синяя. Но спустя несколько секунд Кристофф помрачнел сильнее, и его кожа приобрела сероватый оттенок. Он сел на стул, опустил голову и рассматривал свои руки, будто не мог понять, что это часть его тела.

– Я нашел Вас, – продолжил Жан, – потому что не смогли обнаружить кого-либо, кто мог бы забрать тело девушки.

Мужчина засмеялся, полисмену показалось это странным, неужели этот парень так желал смерти бедной девушки, но вскоре осознал, что это скорее истерический смех.