– Офигеть можно! – выдохнул он. Я подняла указательный палец вверх, в знак того, чтобы Максим ничего не говорил. Глядя на него мне очень хотелось смеяться, но из-за набитого рта сдерживалась. – Я тоже так хочу! – насадив отломленный кусок на вилку, Максим сделал так же, как я.

– Ну как? – спросила я дождавшись, когда он прожуёт.

– Божественно, конечно! – и мы засмеялись, как по команде.

– В детстве мама, не разрешала мне так делать, в общей тарелке, зато папа разрешал, пока она не видит, – так я решила ответить на вопрос Максима, в воздухе повисла тишина.

– А где теперь мама с папой? – осторожно спросил он.

– Умерли, – я вспомнила слова тёти Маши, что даже она бы наврала. – Папа был инженером на заводе, там авария какая-то произошла и он погиб, когда мне было восемь лет, а мама позже от болезни, – монотонно без эмоций ответила я. – Меня забрала к себе тётя Маша, – подытожила я, собрала тарелки и пошла к мойке.

Максим подошёл ко мне, в руках у него была турка, он наклонился ко мне.

– Прости, Лера, я не подумал, – я повернулась, нас разделяли пару сантиметров. – Я такой дебил, взял и испортил тебе настроение, – сожаления были искренние, он поставил турку на стол.

– Ты же должен знать про свою невесту всё, – спокойно ответила я, но слёзы сдержать всё равно не смогла. Максим повернул меня к себе и поцеловал, уже не так, как возле лифта. Видимо решил успокоить меня шоковой терапией, оттягивая мои губы и медленна проникая языком между ними. Я открыла глаза, он медленно отпустил меня, не стал настаивать на продолжении

А слёз больше не было.

– От тебя салатом пахнет, – я совсем другое хотела сказать, но вылетела какая-то хрень.

– От тебя тоже, – Максим не притрагиваясь ко мне руками, поцеловал меня в макушку. – Я же говорил, что не надо в разные тарелки, – я засмеялась, он наклонился и посмотрел мне в глаза, видимо проверял на наличие слёз. – Не плачь больше, а то я когда-нибудь с ума сойду, – взял турку со стола и налил воду.

– С такой скоростью мы к концу следующей неделе не успеем, документы разобрать, – у Максима был вид, как будто он никуда и не торопился, следил за закипающим кофе.

– Попьём кофе, поразбираем договора и пойдём гулять! – Максим не суетясь, озвучивал наши планы на сегодня.

– В смысле, гулять? – я от неожиданности замерла.

– В смысле, по улице гулять, тебе же нравится, – вид у него был невозмутимый. – Никакие документы не стоят, чтобы просидеть, все выходные дома, – Максим продолжал приводить мне доводы в пользу прогулки. – Я не помню, когда ходил пешком просто так, – мысленно я была с ним уже согласна.

– А домой? – в растерянности спросила я.

– Придём домой, как только нагуляемся, – он специально делал вид, что не понимает о чём я спросила, я заулыбалась.

– Я про то, что мне надо к себе домой, – я продолжала смотреть на Максима, пока он разливал по чашкам ароматный кофе.

– Завтра, давай? Я увезу тебя домой завтра, – чего-то в этом роде я и ждала, поэтому мотнула в знак согласия. – Лера, тебе здесь плохо? – вид у Максима на этот раз был серьёзный, и он явно ждал ответа.

– Нормально, только я скучаю по своему дому, там всё привычное, – я попыталась обосновать своё рвение домой. И вообще Максим же сам обещал увезти меня домой сегодня, вот я наверное и настроилась. Хотя, если подумать, тёти Маши всё равно не было дома.

– На улице ты не будешь по дому скучать, – тут же нашёл он выход из положения.

Вернувшись к нашим “баранам”, которые были документами, я стояла и смотрела на эти стопки, идеи сегодня меня покинули. Я просто не представляла, как можно тут совместить что-то, на это понадобится много времени.

– Я вчера не спал и думал с чего начать, – я сразу же начала надеяться, что Максим всё придумал. – Нужно отсортировать договора с однокомнатными квартирами, думаю, их больше остальных и деньги Никифорову, заныкивать удобнее, именно с однокомнатных, не так заметно, они же дешевле, – я сразу с ним согласилась и звучало логично.

Сегодня я не стала вчерашнюю ошибку повторять и села прямо на попу, а ноги вытянула, чтобы снова их не отсидеть.

С поставленной задачей мы справились очень быстро.

– Всё, теперь гулять, – я настаивать на продолжении и не собиралась, можно вечером или завтра доделать.

В комнате я надела блузку, она как раз была с коротким рукавом и брюки от костюма. Наклонилась, чтобы немного завернуть штанины и почувствовала, что замок расстёгивается, я думала, что он расстёгивается, а оказалось, что он расходится.

– У меня авария! – сказала я, когда вышла из комнаты, Максим разглядывал меня настороженно. – У меня молния на брюках разошлась, – подсказала я ему.

– Давай я посмотрю, может сделаю, – я представила эту картину и меня аж пот прошиб.

– Может я их сначала сниму? – переспросила я, в надежде, что именно это Максим и имел ввиду.

– Если ты начнёшь снимать брюки, молния разойдётся до конца и всё, потом её уже не сделаешь, – он стоял не двигаясь в ожидании моего согласия.

– Хорошо, давай, – неуверенно согласилась я и подняла руки, чтобы не мешать ему.

– Пойдём к окну, тут не видно ничего, – я пошла в большую комнату и встала у окна, Максим встал на колени. Потом положил мне руку на поясницу и повернул к себе, в этот момент я почти не дышала.

– Только не делай резких движений, – предупредил Максим и посмотрел на меня снизу вверх.

Отогнул деталь, которая закрывает молнию, потянул бегунок вниз и почти полностью расстегнул брюки, я подняла голову, чтобы не смотреть на это.

– Сейчас я немного прижму бегунок пальцами и это должно сработать, – Максим посмотрел на меня и заулыбался. – Не бойся, Лера, это не больно, – очень захотелось легонько поколотить его по голове, за то что пользуется моим положением.

Палец Максима был на моих плавках, я чувствовала его… совсем не там, где было бы прилично его чувствовать. Сердце бешено колотилось, пусть длилось это всего несколько секунд. Я понимала, что начинаю предательски дрожать, чуть ноги от слабости не подкосились, и внизу живота появилась тяжесть. Наконец-то он застегнул молнию.

– Получилось! – Максим тоже радовался, но сразу ушёл в ванную. Я подумала, что, может, он поранился, но промолчала, мне нужно было прийти в себя, после такого “ремонта”.

Совместными усилиями мы выбрались на улицу. Он протянул мне руку.

– Зачем? Нас же никто не видит? – спросила я удивлённо.

– Мне спокойней, когда я за руку тебя держу, – я заулыбалась и дала ему свою руку. Рука у Максима была тёплая, и мне в ней, вернее, моей руке было уютно.

Впереди над деревьями я увидела “чёртово колесо”.

– Пошли прокатимся? – я показала ему наверх.

– А ты не боишься? – вопрос Максима мне показался странным, интересно почему он решил, что я боюсь?

– Нет, наоборот, там на высоте очень красиво, почти весь город видно, – возразила я.

Мы прокатились на колесе, зашли в пиццерию, перекусили. Покормили голубей и воробьёв заодно. Не спеша вернулись домой.

На завтра дособирали договора, и я пошла в комнату переодеваться. Домашнюю одежду я не стала забирать.

Максим больше не уговаривал остаться, и я ему за это была благодарна.

Нужно было переварить эти выходные.

– Пойдём ко мне, я тоже кофе сварю, – предложила я, где-то внутри мне тоже не хотелось с Максимом расставаться.

– С удовольствием, – он вышел из машины. – А твоя тётя не будет против? – Максим как будто меня проверял, мне так показалось.

– Нет, даже если бы она была дома, – и тоже сделала невозмутимый  вид.

– В следующую субботу мои родители ждут нас в гости, – сообщил он, когда я варила кофе. – Отказ не принимается, – тут же предупредил Максим, чтобы я не начала отговорки придумывать.

– Я боюсь, – честно призналась я.

– Я уверен, что ты им сразу понравишься, как и мне, – я восприняла это как лозунг поддержки, но спокойней мне от этого не стало. – Покажи мне свою комнату? – вдруг попросил он, а я решила, что хочет отвлечь от разговора.