— Правильно. Только вы с ним поедете на большой полигон, лесной. Ты там вроде бы уже была?

     — Неа, на самом полигоне ни разу… Я на Фелисе появилась недалеко от него, Фрик на меня наткнулся, когда оттуда шел… А зачем нам туда надо? Колись, я же знаю, что ты знаешь, — улыбнулась я опоссуму.

     — Ритуал Марксмана.

     Я вздрогнула от неожиданности. Как-то быстро время пролетело, я думала еще не скоро о нем услышу.

     — По лицу вижу — слышала.

     — Довелось подслушать беседу магистра с Пандисом. Оружейник чуть ли не кипятком писался, уговаривая Фрика провести этот ритуал надо мной.

     — Ну тогда знаешь как это опасно. Смертельно опасно.

     — Знаю, что опасно, но, что именно — нет.

     — Я не могу ничего тебе сказать… Не потому, что не хочу, а потому, что не знаю. Каждый раз что-то новое вылезает.

     — Вылезает?

     — Ну, да. Тебе дают из оружия все, что попросишь… а потом откупоривают сосуд Марксмана, и ты остаешься один на один с тем, что оттуда появится.

     — Хрена себе… Умеешь ты девушек успокаивать, старый.

     — Не печалься, все будет хорошо. Ты многому научилась и у тебя теперь даже есть немного "магической силы" — ты ведь ловец эмоций, — Макжи оскалился в улыбке, — Для успокоения девушки могу добавить, что твои наставники дадут тебе лучшее оружие — Плетку.

     — Что за Плетка?

     — Увидишь, попробуешь, влюбишься, после ритуала станет лично твоим оружием. Могу поспорить — ты ей еще и имя будешь выбирать, — рассмеялся опоссум.

     — Тогда не буду спорить, — улыбнулась я в ответ.

     Макжи резко встал и двинулся в сторону двери.

     — Ну что, Чумка, пошли роды принимать?

<p>

 </p>

     *****

<p>

 </p>

     Войдя в комнату Червовых, мы застали всех ее обитателей за важными и несомненно неотложными занятиями.

     Серый сидел в углу комнаты, прикрывшись ото всех защитным куполом, и со всей доступной скоростью поглощал здоровенный кусок торта.

     Перед куполом, громко матерясь, скакал Харис, безуспешно пытавшийся взломать защитный бастион из спрессованного воздуха своими заклинаниями — весь пол вокруг был усеян ледяными осколками. Видимо он не очень преуспел в этом нелегком деле и теперь начал готовить здоровенный таран изо льда. Что характерно — в форме бревна с волчьей головой, видать Хариса совсем переклинило — Басмача он люто ненавидел за его методы тренировок.

     Фрикаделька взирал за этой вакханалией с поистине вселенским спокойствием, лежа на шкафу и помахивая, свесившимся вниз, хвостом.

     — А вот и кирдык к вам пришел, — весело сообщил он енотам, увидев нас с опоссумом в дверях, — А я вас предупреждал, дебилы червивые.

     Еноты моментально замерли на месте и начали медленно поворачиваться в нашу сторону. Серый при этом подавился куском торта и закашлявшись, потерял концентрацию — купол моментально развеялся. Не желавший упустить такую возможность, Харис тут же двинул напарника уже готовым тараном прямо промеж ног. Крик у Серого получился безмолвным — у него перехватило дыхание. Зато мой вопль потряс если не весь дом, то первый этаж уж точно. Так мы и валялись с ним рядышком, смотря друг на друга выпученными от "огорчения" глазами — он, молча хватая пастью воздух, а я, вопя от чудовищной боли в "обожженных" руках.

     "Может все-таки закроешь глаза?" — через красную пелену пробился ко мне голос Макжи.

     Ой ду-у-ура, ну почему я такая тупая?

     Закрыв глаза, я мгновение полежал, успокаивая свои мысли, а затем стянула с себя кулон.

     "Убью пидорасов! Сейчас же и навсегда!"

     "Эй, эй, предоставь это дело мне", — развеселившийся опоссум опустился рядом со мной.

     Я открыла глаза и села. На меня с ужасом пялились, висящий в воздухе Харис и держащий его за шкирку Фрикаделька.

     — Что вылупились, лишенцы? Пиздец вам всем пришел, — громко и с чувством прошипела я.

     На пол грохнулся Харис — это Фрикаделька втянул когти. Следом шлепнулся задом об пол и сам ягуар. К ним медленно подползал Серый… у которого в лапе до сих пор был кусок торта.

     — Что это сейчас тут было? — повернулась я к мелкому, — Я, кажется, сказала — всем сидеть тихо!

     — Мы и сидели тихо… Пока до десерта дело не дошло.

     — Эта сволочь проспоренный кусок не захотел отдавать, — показал на Серого Харис и вдруг заорал, — А мы ведь Тузы, Чума?!! Мы ведь команда?!! Тогда какого хрена, вот этот вот ушлепок жрет мой торт?!!

     Серый поднял свою голову и со страдальческим видом начал запихивать в пасть остатки торта.

     Я закрыла глаза и надела кулон обратно. В голове словно прожекторы включили.

     Фрикаделька светился от беспокойства и… любви. Твою ж мать-то, с этим надо что-то делать.

     Харис оказался обманщиком. Гнева у него не было вовсе, зато был избыток дичайшего азарта.

     Опоссум просто веселился, но об этом я знала и так — в голове постоянно звучал его смех.