– Ну, вот. Угомонила мамулю. Сама собиралась сюда ехать, – протяжно зевнув, поведала Женя и потянулась. – Она у меня не бизнес-леди, а звезда киноэкрана! Погибель для мужиков. Хотите, покажу? – не без хвастовства предложила Женя и развернула ноутбук. – Мадам Шацкая! Россия!
Андрей Петрович скосил голову и окаменел! С экрана в упор смотрела… его мать! Сходство было несомненным. Только эта, городская женщина, казалась ярче, с изысканным макияжем, да и выражение лица было иным, – надменно жестким, во взгляде – темная стынь!
– А теперь я покажу тех, кого знаете, – с той же самодовольной улыбкой бросила Женя и, чуть придвинув ноутбук, стала щелкать клавишей, меняя фотографии. – Узнаете? Это я на московской тусовке. Киноактер Дюжев. А это – певица Зара. А вот Тимати и Сергей Лазарев…
Лицо Андрея Петровича выражало такую глубокую растерянность, столь изменилось, что Женя с недоумением спросила:
– Что с вами? В астрале зависли? «Звезды» – люди обычные.
– Маму зовут… Наталья?
– Вау! Вы знакомы?
Андрей Петрович ощутил, как стиснуло сердце. Он отвернулся и, помолчав, ответил не вполне уверенно:
– Я… я знал вашу бабушку. Работал с ней. Просто догадался…
– Как догадались?
– По чертам лица.
– Неправда, они нисколько не похожи. Наверно, вы помните ее, какой была в детстве?
– Возможно… А кто же ваш отец?
– Давайте не будем о прайвеси[1], как принято в Америке… Я согрелась. Придется самой тащиться на хутор!
Андрей Петрович порывисто открыл дверцу, подставил лицо влажному послегрозовому ветерку. «Господи, это же моя внучка! Как же быть? Как вести себя с ней? – лихорадочно путались мысли. – Такая взрослая…»
– Дождь кончился. Можно глянуть на мою машину, – предложила Женя. – И прикидик мой подсох…
– Конечно! Пойдемте. Неужели мост до сих пор цел? – поспешно отозвался Андрей Петрович, стараясь скрыть свою взволнованность. – Его при Александре-освободителе соорудил станичный купец… Вы одевайтесь, я подожду!
Едва он вышел на берег, не в силах оправиться от потрясения, от этого негаданного знакомства с родной внучкой, как над бугром встало зарево. И вскоре, одолев вершину, неведомый автомобиль скользнул фарами по прибрежному краю. Вероятно, «гомодриллы» направлялись сюда.
– Не вас ли ищут? Какая-то иномарка! – с тревогой воскликнул Андрей Петрович. Женя, то и дело поддергивая длинные рукава куртки, завязывала шнурки кроссовок. Безо всякой спешки она выскользнула из машины, захватив ноутбук и сумочку.
– Фу, блин. Ноготь наращенный сломала…
– За камышом – лодка. Спрячетесь! Идите за мной! – Андрей Петрович кинулся вниз, светя фонариком. Женя, раздражая своей неторопливостью, спустилась следом. И хотя убедилась, что трава под скатом, прикрытая лодкой, не промокла, опять засомневалась:
– Может, это не рейдеры? Мне это надо: в грязи валяться?
– Да вы что?! – задохнулся от возмущения Андрей Петрович. – Гадать некогда!
Своевольница нехотя легла набок, пристроила рядом свои вещички и затаилась под опрокинутой вверх дном лодкой.
Андрей Петрович, вспомнив, что в машине пахнет женскими духами, замкнул все четыре двери и забрался в палатку. Распластался на мокром одеяле…
Нагрянуло срыву: тягучий гул мотора, свет мощных фар, озаривший палатку, и стук захлопнутых дверей. Беспокойно зашлось сердце, с досадой подумал: «Принесла нелегкая!» Вдруг входная застежка треснула, – ослепив, в лицо ударил фонарный луч.
– Ты один? – спросил лохматый парняга. – Выдергивайся!
Сквозь шум ветра пробивались разгоряченные голоса. И, понимая, что от незваных гостей всего можно ждать, Андрей Петрович решительно выбрался из своего пристанища.
И сразу почувствовал опасность! Здоровенный темный «Нисан» бампером уткнулся в веревочную растяжку палатки. «Могли и переехать», – досадливо мелькнуло в голове. «Прожектора» иномарки били чуть в сторону, прошивая мрак до противоположного берега. Рейдеров оказалось трое. Они стояли за полосой фар, с затененными лицами. Ветер трепал их расстегнутые спортивные куртки, треугольно заламывая края, – и оттого чудилось, что на берегу плоские призраки, вырезанные из тонкой ранящей жести, наполовину черной, наполовину – ржавой…
– Ты чо это, батя, зарулил на нашу поляну? – бритоголовый толстячок осведомился с прононсом, свойственным молодежи, и кивнул в сторону «жигуленка», на котором высвечивался номерной щиток с кодом региона. – Со Ставрополья, в натуре?
– Не обижайтесь, что подняли… Служба! – перебил его усатый длиннорукий кавказец, прикуривая сигарету от бойкого огонька зажигалки. – С вечера здесь? А джип серебристый не проезжал?
– Нет, не видел.
– Есть проблема. Мы одну герлу ищем. По этой… ориентировке. У нее «хайлэндер». За отказ помогать милиции – статья до трех лет…
Тот, что заглядывал в палатку, сорвался с места, – и в наклоне фигуры, в движении рук угадывалось агрессивно затаенное. Он обследовал, светя фонариком, край плеса, салон машины, скрылся за прибрежными вербами. А напарник, дождавшись его возвращения, поднялся на курган и обшарил лучом батарейного фонаря прибрежную дорогу. Назад пожаловал также озабоченный.
– Свежего следа нет. Она в Ростов соскочила, – сквозь зевок пробормотал он и на корточки присел подле кострища. – Батя, угостишь ухой? Реально полкотла!
– Пожалуйста. Только ложка одна.
Толстячок сунул фонарик в карман куртки, захватил казан ладонями и, опрокинув, принялся пить через край. А патлатый с раздражением обратился к старшему среди них:
– Хыйса, я тут оттягивался с френдой. Дороги дальше нет! Прикинь, дед горбатого лепит!
– А ему какой хрен? Он неместный. И следа не видно… Обрываемся, короче, на фазенду. А после перекроем кислород на выезде! – ожесточился кавказец, щелчком отбрасывая сигарету.
«Призраки», захлопнув дверцы, укрылись во внедорожнике. Напротив фар золотилась легкая дымка. Когда же «японец» развернулся и помчал по косогору, глазищи задних фонарей долго краснели в темноте, сея безотчетный страх…
12
Они шли к старому мосту вдоль берега, скользя на глинистой тропе. Слева, в ясном небе, горела ущербная луна, особо таинственная и волнующая на исходе ночи. Заметно потеплело. И в низинах, куда сбегала дождевая вода, белели чубчики тумана. Женя, думая о чем-то своем, точно не замечала спутника. А тот, отягощенный ношей, – домкратом еще советского производства, – время от времени останавливался. И девушке поневоле приходилось тоже делать передышку. Странное ощущение незримого присутствия кого-то не оставляло Андрея Петровича. Он был взволнован до крайности, и никак не мог отрешиться от смешанного чувства: радостного смятения и тревоги за Женю. Ситуация, на самом деле, была опасная. И в сознании не гасла мысль, что в этот час всю ответственность за внучку несет именно он и, прежде всего, перед Мариной. И казалось – это она здесь, рядом…
Вдруг в камышах раздался проломный треск, стихнувший где-то в непролазных дебрях. Потянуло запахом ила. Женя замерла.
– Неужели кабан? Я его на свекольном поле видела. Нужна картечь!
Андрей Петрович тоже остановился. И, положив домкрат на траву, укоризненно заметил:
– У Есенина есть строки:
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
