– Я соскучилась, – сжимая мужа в крепких объятиях, промурлыкала Матильда.

– Ух, сколько в тебе силы оказывается, а с виду маленький комар, – посмеялся Венсан, карябая щетиной нежную щеку. Матильда отстранилась и угрожающие прищурила глаза. И тогда мужчина ласково добавил: – Очень красивый и любимый комар.

В этот момент Попею удалось подцепить носом не до конца закрытую дверь и вырваться на улицу. Всем своим весом, пёс радостно скакнул на Венсана, и активно виляя хвостом, начал нарезать вокруг хозяев круги.

– Ябедничаешь папе, что я тебя отругала? – обратилась Матильда к собаке.

Тот ещё раз, но теперь с разбега прыгнул двумя лапами на живот успевшему расслабиться хозяину. Венсан прохрипел:

– Попей, почему ты такой брутальный?

– Не осознаёт, что весит тридцать три килограмма. Мне кажется в его представлении он не больше йоркширского терьера.

– Похоже на то. Купим тебе резинку с бантиком и подвяжем ею уши. Что думаешь об этом, Попей?

От счастья, что вся семья в сборе, в такт неугомонному хвосту, у собаки извивалось всё его упитанное тело. Пёс выдал задорный рык, подбежал к Матильде и, усевшись, прижался к её ногам.

– Подлиза ты, Попей. И всё тебе всегда с рук сходит. Вернее, с лап, – притворно строгим тоном сказала Матильда, поглаживая собаку по короткой рыжей шерсти.

– Ох, да он из тебя вообще верёвки вьёт, – надменно бросил Венсан и направился в дом.

– А из тебя будто нет, – в спину ему пробормотала жена. – Пойдём, мамонтёнок. Мне нужно собираться. Больше одного на улице я тебя не оставлю.

***

Платье из летящей чёрной ткани с узором из крупных алых роз и глубоким декольте-сердечко невероятно шло Матильде.

Венсан с обожанием оглядел жену:

– Ох, ла ла ла!

– Это платье меня не простит? Как думаешь?

– Ты даже в бесформенном мешке будешь выглядеть королевой, – в глазах мужчины появился шаловливый блеск: – Кстати, зачем в таком случае платить за шёлковые платья? Решено, в следующий раз просто обмотаем тебя парусиной.

Матильда, привыкшая к своеобразному чувству юмора мужа, прыснула от смеха. Затем будто порхая, приблизилась к Венсану и поцеловала за комплимент. Он подметил:

– Только не хватает какого-нибудь тоненького ожерелья на груди.

– Точно! Я же совсем забыла тебе показать, – девушка ринулась к своей сумочке и достала золотую цепочку с кулоном. – Смотри, что мне вчера бабушка подарила: по форме очертания острова Сицилия.

Матильда продемонстрировала на ладони золотое украшение, в виде неправильного треугольника с неровными краями. Посредине изделия имелось выпуклое изображение человеческой головы с крыльями по бокам, и трёх выходящих из неё полусогнутых ног.

– Ничего себе! Это же сицилийский трискелион! Его называют «Тринакрия» как древнегреческое название острова Сицилия. Многие местные жители используют этот символ как талисман или оберег, вешая его на входные двери своих домов. Чаще всего в центре изображается оплетённая змеями голова Медузы Горгоны. Даже на флаге Сицилии изображена Тринакрия, только вместо медузы Горгоны – человеческое лицо, в обрамлении трёх колосьев пшеницы, олицетворяющих плодородные земли острова.

– Мне очень нравится старое название острова. Теперь буду всем говорить: «Мы переезжаем на Тринакрию». Пусть гадают, что это за место такое, – Матильда игриво показала язык воображаемому собеседнику. – А торчащие из её головы ноги символизируют движение и жизнь?

– Нет, в данном случае три ноги отождествляют три мыса острова. На юге, северо-востоке и западе.

– Очень интересно. А ещё посмотри сзади, какая красота – можно носить на обе стороны.

Перевернув украшение, Венсан увидел выгравированную картинку:

– Лицевая сторона мне нравится больше. В любом случае, я считаю, такой подарок хорошим знаком, и на Сицилии нас ждёт счастливая жизнь, – проговорил Венсан, застёгивая на шее жены золотую цепочку.

***

На светящейся барной стойке пузырилось шампанское в изящных бокалах. Матильда взяла один из них, и, пригубив немного искрящегося напитка, с вожделением посмотрела на красиво разложенные по тарелкам закуски, запретив себе их дегустировать до прихода большей части гостей. Сделать фуршет в баре вместо полноценного ужина было замечательной идеей: приглашённые могут перемещаться и активно общаться между собой, не ограничиваясь беседами лишь с ближайшими соседями по столу. А так как будущим островитянам перед переездом хотелось уделить внимание всем своим близким друзьям и родственникам, такой формат подходил лучше всего.

Родители Венсана и несколько знакомых уже были на месте и активно обсуждали ещё не прибывшую пару. Из обрывков услышанного Матильда поняла, что Фабиен и Лоренцо живут в Сицилии. Недавно купили дом на острове Ре, на юго-западе Франции и планируют провести там ближайшие месяцы, спасаясь от знойного сицилийского лета.

«Фабиен приходится Венсану кузеном, и, должно быть, ребята знакомы с месье и мадам Лакруа. Интересно, легко ли они общаются между собой или постоянно выслушивают нравоучения: кого и как им правильнее любить?» – призадумалась девушка.

Дверь в бар открылась и на пороге появилась чета Лакруа. «Легки на помине», – проворчала про себя Матильда, натягивая вежливую полуулыбку. Дальше последовали приветственные целования в щёки и дежурный вопрос каждому из гостей «Всё хорошо?», на который непременно надо было отвечать кратким «Всё хорошо», дабы не задерживать движение вновь прибывших по целовальному конвейеру. И только попробуй в этот момент на дежурное «Всё хорошо?» ответить «Нет, всё плохо». Скорее всего, у бедного француза произойдёт сбой в системе: в очереди на лобызания ещё десять человек, а тут ты стоишь с траурным лицом и ищешь его поддержки. Но зачем тогда вообще спрашивать? Одно дело, когда люди случайно пересеклись и торопятся, а вопрос задан ради приличия. Но ведь ещё весь вечер впереди, и будет возможность искренне поинтересоваться как у человека дела.

Сказать, что Матильда не любила эту традицию, это ничего не сказать. Но стараясь этого не показывать, девушка покорно участвовала в негигиеничной и утомительной бессмыслице, словно заевшая пластинка, повторяя «Всё хорошо». Она прекрасно помнила и была полностью согласна с мудрой русской пословицей: «В чужой монастырь со своим уставом не суйся», или ещё более подходящий ситуации её местный аналог: «В Риме, поступай как римляне». И находясь во Франции, старалась вести себя как французы. Потому что гораздо больше, чем целовальный конвейер её раздражали люди, которые, переезжая в чужую страну, всячески пытаются всех вокруг заставить жить по своим стандартам и правилам. Ужасно возмущаются местным устоям и требуют, чтобы туземцы в их угоду вносили изменения в свою жизнь и привычки.

Между тем пока Матильда в туалете протирала щёку от чужих тональных кремов и пудр, прибыло ещё с десяток гостей. По залу ходили разноцветные лучи, отбрасываемые зеркальным диско-шаром, создавая праздничную атмосферу. Приглашённые пили коктейли и шампанское, с интересом обсуждали последние новости и весело смеялись, вспоминая забавные моменты из своей жизни. Порадовавшись, что вечер удался, Матильда поискала глазами своего мужа, но не найдя его, отодвинула тёмную портьеру на стеклянной двери. От увиденного у неё слегка подкосились ноги: две крысы, размером с откормленных котов, чего-то вынюхивали рядом с канализационным люком, и, кажется, чувствовали себя вполне вольготно. Данное явление показалось ей удивительным, учитывая, что бар располагался в Старом порту Марселя, одном из самых красивых и туристических мест столицы Прованса. Несмотря на то что девушка обожала мультфильм «Рататуй» и всех его героев, вид настоящих крыс доводил её до полуобморочного состояния. Матильда задёрнула портьеру и, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний, схватила с бара бокал с шампанским, залпом выпив его наполовину. Увидев, что входная дверь открывается, первым делом посмотрела на нижнюю часть прохода, остерегаясь, как бы крысы ни забежали в бар. Но на пороге появился сначала Венсан, а за ним пара стильных молодых людей.