Чуть помолчав я честно добавила:

– Да и размер груди, прямо скажем, радует весьма умеренно.

Лин повернулась, посмотрела мне в глаза, а после выразительно постучала себя по лбу. Прям по самой серединке.

– Вряд ли его интересует мой изъян,– я закатила глаза.

– Ты знаешь, что это не изъян,– серьезно произнесла Лин. – Наши с тобой бдения в библиотеке не только сделали нас первыми на потоке, но еще и позволили найти ответ на вопрос, откуда у тебя эта странная метка.

– Я бы предпочла не знать. Иногда мне кажется, что с семьей у меня такие отношения именно из-за этого. Вроде как… Вроде как я им никто, и в то же время у нас одна кровь, плоть и магия.

– Сложный вопрос,– Лин потерла кончик носа,– скажи, ты бы перестала любить своего ребенка, если бы узнала, что он… Что он вот такой?

– Нет, не перестала бы. Он же мой ребенок, малыш, не помнящий прошлой жизни,– я поежилась. – Что-то холодает. Куда мы… Лин!

– Идем, потратим твои деньги с умом,– подруга кивнула на сияющую прореху в академической защите. – У нас будет всего пара часов. Видишь, разрыв уже срастается.

– Лин! Ты ведешь меня тропой контрабандного алкоголя и запрещенных артефактов?! – с восхищением выдохнула я.

– Условно-запрещенных артефактов,– поправила она меня,– и слабого алкоголя. На что-нибудь крепкое сразу срабатывает сигналка.

– Почему…

– Почему я раньше тебя с собой не брала? Потому что тебе не были нужны мелкие деньги это раз, и два – тебя бы родители съели вместе со всем твоим богатым внутренним миром,– со смешком отозвалась Лин. – Ты, кстати, не хочешь спросить, откуда эта тропа мне известна?

На это я только плечами пожала – у Лин куча секретов за спиной. Что не удивительно, учитывая сложное положение ее матери. Странно другое, подруга слишком много знает о Прогорклом переулке. Переулке, где доживают свои дни все, кто не нашел своего места в жизни. И преступники всех мастей. И маги, практикующие запрещенные отрасли колдовства. И… Ой, да проще перечислить, кого там нет.

– Ты со мной?

– А? Да, конечно. Задумалась.

Я поспешно шагнула сквозь разрыв и через мгновение оказалась в темном и вонючем переулке. Это…

– Это Прогоркл…

– Тц,– цыкнула Лин. – Живущие здесь называют это место переулком Глициний. К слову, на старых картах, он так и обозначен. Идем. Думай, что тебе нужно.

– Да ты, кажется, лучше меня знаешь, что мне нужно,– проворчала я.

– Да,– серьезно ответила Лин. – У тебя больше нет денег, чтобы на выходных питаться в парковых кафе и заказывать там еду на вынос. Тебе нужен чай, сушки, карамельки, крупа и вяленое мясо. А так же тебе нужны простейшие витаминные зелья, потому что ты не человек, а дракон. На скудном рационе ты быстро ослабнешь, чешуя потускнеет, магия станет плохо слушаться. Я видела, как драконица умирала от истощения. Вон там, смотри. Видишь? Серый крест на окне, значит, квартира свободна и можно занять ее. Если сладишь с охранными заклятьями и вынесешь мумифицированный труп.

Я поежилась и вдруг отчетливо поняла, что даже с императорским Покровительством у меня очень даже неплохие шансы оказаться здесь. Ведь Император взял обязательство защищать меня, а не содержать.

– И я о том же,– кивнула Лин, чей стихийный телепатический дар вновь сработал,– Ларовирр будет обязан содержать тебя только в том случае, если ты станешь его официальной любовницей. Но это сытное место занято госпожой Вилиамрон.

Помолчав, она добавила:

– Впрочем, ходят упорные слухи, что она не любовница, а средство отпугивания доставучих дракониц, которым хочется вкусно жить.

Все эти сплетни, о которых говорила Лин, мне были прекрасно известны. Я даже удивилась, отчего она вспоминает об этом. А через мгновение, когда в нос ударил запах гниющих отбросов, мне стало чуть понятнее – подруга меня просто отвлекает.

– Лин, а тут точно, ну, нормальные продукты? – осторожно спросила я.

– Нормальные,– отрезала она. – И дешевые.

В лавке (темной, пахнущей пылью и страхом) мы задержались надолго. Я, сильная, могучая и очень уверенная в себе драконица, тряслась позади Лин, слабой человеческой колдуньи. Она же вела себя так, будто ей море по колено! Торговалась, злословила, угрожала!

А мне приходилось прикладывать усилия, чтобы остаться у всех на виду. Дар, взбаламученный моим страхом, норовил выйти из-под контроля, чего не случалось уже несколько лет.

«Да я даже испытание белой комнатой прошла», рассердилась я и окончательно пришла в себя.

– Если я найду в муке червей,– выразительно произнесла Лин,– то вернусь сюда и моя детка откусит тебе голову.

И я, осознавая, что «детка» призыв ко мне, мягко шагнула вперед и заставила глаза измениться.

– О, еще одна драконица,– тип, стоявший за прилавком, с любопытством подался вперед. – Алхимик будет счастлив.

– Это не для него дракоша,– процедила Лин и, вытащив из-за пазухи кошелек, бросила на стойку несколько монет.

«На эти деньги немногое можно купить. Чашку шоколада с волшебными искрами и пару десертов. О какой же муке… О боги! Как мы это дотащим?!»

– Не мы, а ты,– усмехнулась подруга. – Чары облегчения веса и все такое.

Драконий Император Тройственной Империи

Тиверрал Ларовирр

– Дожили,– скорбно произнес Тенарбот,– до-жи-ли! Неужели больше некому таскаться по Прогорклому переулку? Я ректор, ректор целой Академии.

– Ты скучный нытик и касов сын,– усмехнулся Император,– я же не жалуюсь.

– Так ты все это и придумал,– вздохнул ректор. – У тебя собственная тайная служба внутри тайной службы, но ты все равно…

– Я чувствую, что сегодня должен быть здесь,– с нажимом произнес Ларовирр. – Ты и сам знаешь, что будет, если дуракам удастся пробудить старых богов.

– Жрецам,– наглец осмелился поправить Императора,– просто дураки ограничились бы серией кровавых убийств, после чего бы их нашли и радостно, чувством полного удовлетворения казнили. Эти же мерзавцы оставляют нам лишь затертые следы кровавых жертвоприношений. Вполне удавшихся, к слову.

Замолчав, ректор остановился и с тоской посмотрел на огромную лужу, преградившую путь. Лужа на ректора посмотреть не могла – не было глаз, а потому и не исчезла, ибо не прониклась величием персон, идущих по дороге.

– Допустим,– согласился Император и без содроганий прошел по наглой луже,– допустим. Но неужели ты хочешь сказать, что жрецы, желающие пробудить старых богов – умные.

– Дураки,– вздохнул ректор и обдал себя и Императора очищающим заклятьем,– дураки. Только что мы ищем?

– Не знаю,– легко признался Император. – Но точно знаю, что мне нужно… Нужно вот туда.

И он уверенно показал на темный, узкий переулок.

– Я отсюда чувствую, как там воняет.

– А я отсюда чувствую, что туда выводит червоточина парковой аномалии,– холодно произнес Император,– и никто, отчего-то, об этом не доложил. Вы, ректор Тенарбот, подписали слишком много разрешений на чары расширения пространства. И теперь это самое донельзя расширенное пространство прорастает в столицу. Вы понимаете, кто мог бы пройти на территорию парка и Академии?

Император выразительно обвел рукой тихий, как будто вымерший переулок.

– Никто не мог бы,– неуверенно отозвался ректор. – Сработали бы сигнальные чары. Студенты и гости парка имеют отметки в ауре.

– А тут целый переулок умельцев подделывать все, что только можно. Идем, закроем.

Подходя к переулку, Император пытался понять, что именно заставило его бросить все и прийти именно сюда. Не то чтобы он не позволял себе погулять под иллюзией, но… В Прогорклый переулок он последний раз приходил около тридцати лет назад. Сразу после той трагедии, разделившей жизнь на до и после. Он искренне верил, что сможет найти ее убийц. Но не смог.

– Отсюда вышло двое студентов,– со вздохом произнес ректор, едва лишь они подошли к разрыву.

– Значит, это бывшие студенты,– процедил Император.