Четвертый час я стояла на коленях в императорском парке. Склонив голову, я смиренно ждала, ждала и надеялась, что Его Императорское Величество все же выглянет в окно. И, выглянув, не сможет отвести взгляда от ало-золотой фигуры, что так резко выделяется на фоне снега.

Мимо меня проходили люди, оборотни и драконы, но никто не обращал внимания на одинокую девушку в ярком, дорогом и чудовищно неуместном бальном платье. Нет, не потому, что всем было плевать. Просто я – Май-Бритт Орвалон, жемчужина рода Орвалон, унаследовавшая родовой дар в полном объеме. Дар скрывать себя от мира, от любопытных глаз и назойливой магии. Дар скрывать себя от всех, или от кого-то одного. Или от всех, кроме того самого, кому веришь всем сердцем.

Сейчас меня может увидеть только Император. И я надеюсь, что он заинтересуется мной. Другого пути нет. Еще вчера я могла просто прийти и попросить его о милости, еще вчера он принимал драконов, людей и оборотней в своем Парадном Кабинете. Но вчера я даже не подозревала о том, что мне грозит.

Нет, я не страшусь навязанного брака. Я всегда знала, что выйду замуж за того, на кого укажет отец, а так же особый целитель, целитель, который проверяет драконьи линии крови. Но…

Но я не готова умереть, производя на свет мертворожденного дракона! А именно это, из раза в раз, происходит с глупышками, соблазнившимися на золото господина Виернарона. О чем думали мои отец и мать? Я не знаю.

«Они ведь начали меня любить, баловать, я стала…», по щекам потекли слезы. О Небо, смилуйся, я не готова окончить свою жизнь так! Так глупо и так бессмысленно.

– Когда я видел вас в последний раз, госпожа Орвалон, вы пользовались своим даром, чтобы сбежать от маменьки и посмотреть, как придворный маг подготавливает салют.

Сердце пропустило удар. Тиверрал Ларовирр, Великий Драконий Император, один из трех равноправных правителей Тройственной Империи!

– Я здесь, для того, чтобы привлечь ваше внимание,– подняв голову, я скользнула взглядом по высоким сапогам, темным брюкам, камзолу и, наконец, посмотрела прямо ему в глаза.

В нереальные, сиреневые глаза. Этот цвет может быть лишь у представителей рода Ларовирр. И лишь у тех, кто унаследовал родовой дар в полном объеме.

– Вам это удалось,– он прищурился,– вы знаете, что ваша мать уже во дворце? Она напугана, ведь ее малышка была похищена.

– Ее малышка сбежала, узнав, что впереди пышная свадьба и скорая смерть,– я криво усмехнулась.

– Вот как? Вся столица гудит, зная, что жемчужина рода Орвалон вот-вот будет помолвлена. Жаль только, что слухи не сообщают имя счастливца.

– Господин Тиморр Виернарон,– выплюнула я и заметила, что зрачки Императора расширились. На сотую долю секунды, но он все же позволил себе удивиться.

– Разве порядочная дочь благородных родителей не должна с покорностью принять свою судьбу?

– Я была покорна, когда мне пророчили в мужья младшего Сайору, он, если вы помните, не смог получить диплом. Несмотря на то, что его отец и мать вливали в Академию страшное количество золота,– процедила я. – И мне пришлось молчать, когда отец хотел отдать мою руку, душу и тело старшему Фойртелерну, а ведь он очень жесток со своими домочадцами и на спине его дочери мне довелось увидеть следы кнута. Но сейчас… Ни одна из шести предыдущих жен Виернарона не выжила. Ни одна! И ни один ребенок не выжил. И у каждой, о, у каждой глупышки был свиток от целителя. Свиток, уверяющий, что вот она-то точно подходит! Точно выживет и будет счастливой матерью.

Под конец мой голос дрогнул. Но я предпочла винить в этом холод, а не вышедшие из-под контроля эмоции.

– Что же вы хотите от меня, госпожа Орвалон?

– Покровительства,– прямо сказала я. – Мне необходимо ваше покровительство, мой Император. Я буду служить вам верой и правдой. Клянусь.

– Я получу юную драконицу, которой до получения диплома еще несколько месяцев,– он сделал вид, что задумался. – И, одновременно, я получу огромный скандал с сильной, благородной семьей. Какое заманчивое предложение.

– Орвалонам далеко до Ларовирров,– холодно произнесла я.– И получите вы не просто юную драконицу, а жемчужину рода. Именно во мне, а не в моем старшем брате родовой дар пробудился полностью. От и до.

Я подняла руку и вытащила гребень, удерживающий волосы. Золотой водопад укутал меня подобно плащу. И, выдержав паузу, я хрипло произнесла:

– Испытайте меня, мой Император.

Со стороны города потянуло стылым ветром. Зима только-только начала отступать, так что весна еще не рисковала заявить о себе в полной мере.

– Алое платье, пышные юбки,– я, не поднимаясь с колен, сверлила Императора взглядом,– распущенные волосы, что так и норовят зацепиться за ветку. Смогут ваши бойцы поймать дичь? Или раз за разом будут проходить мимо?

– Вы упрямы,– он усмехнулся,– плохая черта для благородной госпожи.

– Но хорошая для верной соратницы,– парировала я. – Так что, испробуете меня, мой Император?

В глазах Императора читался интерес. У моей семьи сложилась определенная репутация, и каждый, каждый боец желает проверить в деле нашу «неприметность». На меня уже «охотились» и не один раз. И последние три года еще никому не удавалось «загнать дичь».

Я не отводила взгляд от лица Императора и, уже предвкушая согревающий забег по парку, с ужасом ощутила тычок под левой грудью. А через секунду услышала писклявый голосок, доносящийся из моего декольте:

– Ну, чё замерла? Подпихивай, подпихивай! У нас судьба решается, мы должна показать себя во всей красе.

– Я не считаю, что мы можем прикасаться к грудным железам Май-Бритт без ее четкого согласия,– строго пропищали в ответ.

– А это, как я понимаю, ваши питомцы,– усмехнулся Император и пристально посмотрел на мою подергивающуюся грудь. – Как вы их зовете?

Понимая, что план провалился, я медленно поднялась, легко счистила снег, налипший на пышную юбку, и сдержанно произнесла:

– Это анимированные вишенки, Скромница и Развратник.

В этот же момент эти пакостники выскользнули из моего декольте и замерли, прижавшись к шее.

– Драсьте, Вашмперскоеличество,– пробормотал Развратник,– мы это, как лучше хотели.

– Добрый день, Ваше Императорское Величество,– пропищала Скромница,– я не хотела в этом участвовать, но, увы, мы не можем быть разделены – детское волшебство развеется и мы станем сушеной вишней. А жизнь так интересна, так увлекательна и…

– Цыц.

Хорошо, что иногда мои вишенки вспоминали о том, что хозяйку надо слушать хоть иногда. Плохо, что вспоминали они об этом редко.

– Я, Вашмперскоеличество, так скажу – девку надо брать. Если где что разнюхать надо – мы в деле. Мы в Академии такое тво…

Смахнув вишенки в снег, я наступила на них ногой. Но слово не заклятье, вырвалось – не развеешь.

– Так-так,– Император прищурился,– как интересно.

– Мой Император,– я выдавила из себя улыбку, хотя хотелось рвать, метать и, возможно, съесть этих надоедливых паршивцев! – Я…

– Могу быть полезна? Определенно,– он хитро улыбнулся. – Будет тебе мое покровительство, но ты понимаешь, что о тебе будут думать?

– Мне все равно. У меня есть лучшая подруга, которая никогда не подумает обо мне плохо.

– Потому что хуже, чем она о нас думает уже и быть не может,– довольно пропищал Развратник, выбравшийся из-под снега.

– Ох, эта ужасно разболтанная девица, подумать только, у человека – драконье имя! – недовольно проворчала Скромница.

– Ты – ханжа,– припечатал Развратник.

Император склонил голову на бок и с интересом спросил:

– Ваши питомцы, вишенки… Это две крайности вашего характера?

Такое предположение меня удивило. И, чтобы выдержать паузу и найти слова, я нагнулась, чтобы забрать питомцев со снега. А после, закинув вишенок на плечо, медленно произнесла: