— Что вам угодно, сэр? — немного резко спросил мистер Прауди.

— Мне нужен врач, — ответил незнакомец, — немедленно.

Он с очевидным нетерпением оглядел лавку, обращая на мистера Прауди не больше внимания, чем если бы тот был простым слугой.

— Но почему вы пришли за врачом именно сюда? — требовательно спросил аптекарь, которому не понравились манеры посетителя и который был задет тем, что его собственные профессиональные услуги были, по всей видимости, недостаточно хороши.

— Мне сказали, — ответил незнакомец на внятном английском, но с заметным иностранным акцентом, — что над вашей лавкой живет врач.

— Так оно и есть, — нехотя согласился мистер Прауди, — но он уже спит.

Незнакомец подошел к прилавку и облокотился на него жестом очень уставшего человека; свеча освещала его почти полностью, за исключением лица, поскольку на нем была бархатная черная маска, какие надевают, отправляясь на сомнительные свидания; черная кружевная бахрома скрывала нижнюю часть.

Мистеру Прауди это не понравилось; он почувствовал, что за этим визитом кроется какая-то тайная интрига, и с сомнением взглянул на незнакомца.

Это был высокий, изящный человек, несомненно, молодой, закутанный в темно-синюю мантию, подбитую мехом, в перчатках для верховой езды и высоких сапогах; из-под мантии выглядывала шпага; шею украшала бриллиантовая брошь.

— Итак, — с нетерпением произнес он, и его черные глаза сверкнули в прорезях маски, — как долго вы собираетесь заставлять меня ждать? Мне срочно нужен доктор Валлеторт.

— Вам известно его имя?

— Да, мне его назвали. А теперь, ради Бога, сэр, приведите его — скажите, что есть женщина, срочно нуждающаяся в его услугах!

Мистер Прауди с неохотой повернулся, взял свечу и, оставив джентльмена в темноте, поднялся по лестнице наверх и разбудил своего постояльца.

— Вас разыскивают, доктор Валлеторт, — сказал он через дверь. — Пришел какой-то человек, — он сейчас внизу, — чтобы проводить вас к некой даме… Ночь ужасная, а он — чужестранец в маске, — ворчливо закончил старый аптекарь.

Доктор Фрэнсис Валлеторт тотчас же открыл дверь; он не спал, а читал при свете маленького ночника. Высокий и элегантный, с бледностью ученого и грацией джентльмена, молодой доктор стоял, взволнованный, держа в руке раскрытую книгу.

— Не ходите, — сказал мистер Прауди, повинуясь внезапному порыву. — Время сейчас неспокойное, находиться в такой час вне дома опасно.

Доктор улыбнулся.

— Я не могу позволить себе отказывать пациентам, мистер Прауди, вспомните, сколько я должен вам за комнату и еду, — с горечью произнес он.

— Ну, ну! — отозвался мистер Прауди, которому молодой человек очень нравился. — Хотя, возможно, я всего лишь старый дурак… Вам лучше спуститься и самому взглянуть на этого джентльмена.

Доктор взял свою видавшую виды шляпу и плащ и последовал за аптекарем в гостиную, а оттуда в лавку.

— Надеюсь, вы готовы, — раздался из темноты голос незнакомца. — Из-за вашей задержки пациентка может умереть.

Мистер Прауди снова поставил свечу на прилавок; теперь ее пламя освещало высокую темную фигуру незнакомца и потрепанную фигуру доктора на фоне темного дерева и банок с надписями: «Камфара», «Корень мандрагоры», «Кора кизила», «Голубая вербена», «Пижма», «Болиголов» и прочими лекарствами, надписанными на стекле синими и красными буквами.

— Куда мне нужно идти и что случилось? — спросил Фрэнсис Валлеторт, пристально глядя на незнакомца.

— Сэр, я отвечу на ваши вопросы по дороге; дело очень срочное.

— Что мне нужно взять с собой?

Незнакомец на мгновение задумался.

— Для начала, доктор Валлеторт, — сказал он, — вы хорошо знаете итальянский язык?

Молодой врач пристально посмотрел на него.

— Я изучал медицину в Падуанском университете, — ответил он.

— В таком случае, у вас не возникнет сложности при общении с пациенткой: она — итальянка, не говорящая по-английски. Возьмите ваши инструменты и противоядия, и поторопитесь.

Врач схватил аптекаря за руку и потащил за собой в гостиную. Он был очень взволнован.

— Пока я буду собираться, — быстро сказал он, — приготовьте мои пистолеты и шпагу.

Он произнес это шепотом, потому что дверь в лавку осталась открыта, и аптекарь, встревоженный его видом, ответил так же шепотом:

— Вы знаете этого человека?

— И да, и нет… Но что делать? И да поможет мне Господь!

Он произнес это с таким отчаянием и выглядел так ужасно, что мистер Прауди усадил его в кресло у камина и велел выпить немного вина.

— Вы никуда не пойдете! — твердо сказал он.

— Нет, — ответил доктор, вытирая пот со лба, — я не могу не пойти.

Джон Прауди вернулся в лавку, чтобы сказать об этом незнакомцу, который, услышав его слова, издал какой-то страстный возглас на незнакомом языке и сунул руку в карман.

— Передайте это Фрэнсису Валлеторту, — сказал он, — и посмотрим, сможет ли он не пойти.

И он бросил на прилавок, между свечой и весами, кольцо из белой эмали, причудливо украшенное вперемежку жемчугом и бриллиантами и тонкой цепочкой, на конце которой имелась большая чистая жемчужина.

Прежде, чем аптекарь успел ответить, Фрэнсис Валлеторт, услышавший слова незнакомца, вышел из гостиной и схватил кольцо. Пока он держал его возле пламени свечи и смотрел на блеск бриллиантов, жемчуга и эмали, человек в маске повторил:

— Теперь вы идете?

Доктор расправил худые плечи, его впалое лицо вспыхнуло странной красотой.

— Я иду, — сказал он, откинул назад каштановые пряди, соскользнувшие на щеки, и повернулся, чтобы взять шляпу и плащ, попросив мистера Прауди подняться в его комнату и принести саквояж с инструментами.

Аптекарь повиновался; что-то в поведении Фрэнсиса Валлеторта подсказывало ему, что теперь тот столь же решительно намерен отправиться к пациентке, как совсем недавно стремился избежать визита; он не собирался более вмешиваться. Когда незнакомец сунул руку в карман, чтобы достать кольцо, которое произвело на доктора такое впечатление, мистер Прауди заметил нечто, показавшееся ему очень неприятным. Мягкая перчатка из оленьей кожи чуть сползла, запутавшись в складках тяжелой мантии, и мистер Прауди заметил сквозь кружево черное запястье: кавалер в мантии был негром. Мистер Прауди видел мало негров и относился к ним с подозрением и неприязнью; ему показалось странным, что тот, кого он называл «черным мавром», был одет столь изысканно и вел себя так, словно обладал властью.

Было, однако, очевидно, что Фрэнсис Валлеторт знает этого человека или, по крайней мере, ту, ради которой тот пришел — вне всякого сомнения, по каким-то студенческим приключениям в Италии; а потому аптекарь не считал себя вправе вмешиваться. Вернувшись с саквояжем, он обнаружил, что незнакомец и доктор ушли, гостиная и лавка пусты, а огонь свечи на прилавке трепещет из-за сквозняка, проникающего сквозь полуприкрытую дверь.

Мистер Прауди рассердился; не было нужды ускользать вот так, хитростью избавившись от его присутствия, тем более не было нужды оставлять дверь открытой, к радости какого-нибудь проходящего мимо бродяги.

Аптекарь выглянул и посмотрел вверх и вниз по улице; все было погружено в темноту; северный ветер швырнул ему в лицо обжигающе холодный дождь; в далеком уличном фонаре трепетало пламя, нисколько не развеивавшее мрак.

Мистер Прауди, вздрогнув, закрыл дверь и вернулся к камину, к своей газете.

— Как ему будет угодно, — сказал он себе, все еще раздосадованный, — пусть сам разбирается со своей пациенткой.

Он почти ничего не знал о Фрэнсисе Валлеторте, с которым познакомился год назад, когда молодой врач пришел к нему за лекарствами. Аптекарь нашел своего покупателя серьезным, умным и образованным, и между ними завязалась дружба, результатом которой стало то, что врач снял две комнаты над лавкой и, под крылышком аптекаря, подбирал все, что мог, из крошек, оставшихся от модных врачей этого фешенебельного района.