— А следующая «приближающая» техника? — спросил я.

— Пока рано. Она подразумевает поглощение и использования мировой «ци». Как только ты успокоишь разбушевавшуюся внутри силу, можно будет начать.

— Тогда я убежал тренироваться, — улыбнулся я. — Спасибо, что успокоили, а то я действительно переживал. Обычно я достаточно точно оцениваю запас сил, а сейчас растерялся. Как будто оказался на лодке посреди океана и не вижу берега. Не знаю, сколько нужно грести, чтобы добраться до суши.

— Ты говорил, что вчера дрался с сильным мастером. Кто это был?

— Убийца Максима Сорокина, — сказал я неохотно. — Это не было несчастным случаем. Макса убили той самой техникой, которой пытались меня одолеть.

— Да, я слышал об этой трагедии. Но как бы мы с тобой ни считали, самосуд — скверное решение для проблем. Убийца остался жив?

— Кхм… нет.

— Плохо, — в голосе Геннадия Сергеевича появились укоризненные нотки.

— Но это была дуэль при свидетелях. Он сам вызвался решить наши разногласия таким образом.

Я не стал говорить, что финну фактически не оставили выбора.

— Что тоже незаконно, — добавил ректор.

— И его пытался защитить Третья тень.

— Кузьма, ты можешь сразу всё рассказать, а не по капле? — начал сердится ректор.

Пришлось пересказывать события предыдущего вечера. Я их немного приукрасил, рассказав, что первыми на Суло напала группа странных мастеров, а я только побежал за ними, чтобы посмотреть поближе, а в итоге дело закончилось дракой. Затем выслушал от Геннадия Сергеевича целую лекцию на тему необдуманных и рискованных поступков. В итоге он меня отпустил и попросил хорошенько подумать над своим поведением. Правда, потом добавил, чтобы я сосредоточился на тренировках, чтобы быстрее подняться на следующую ступень.

Я бы остался и поговорил на тему происходящего во дворце и вокруг наследника, но надо было торопиться везти Тасю к врачу. Она сильный мастер второй ступени, и до свадьбы силу не сдерживала, поэтому специалисты опасались, что беременность может проходить тяжело. Пока их прогнозы не оправдывались и всё шло неплохо. Сегодняшняя поездка это подтвердила. Врач, отличный специалист, которого нам посоветовали Наумовы, заверил, что в данный момент отклонений от нормы нет и если относиться к беременности с ответственностью, то проблем вовсе не будет.

После больницы мы отправились в гости к Анне Юрьевне. Приехали часа в два после полудня, поэтому времени до ужина осталось много. Женщины планировали провести вечер по-семейному, в приятной компании. Тася ещё накануне нагоняла интригу, говоря, что у них есть отличный повод собраться, поэтому я морально готовился к любой неожиданности. Пока они обсуждали, что лучше приготовить за оставшееся время, мы с Алёной устроились на балконе с видом на двор. Её, как самую неопытную, на кухню пока не пустили.

— Тася не говорила, что они планируют? — спросила Алёна.

— Нет. Молчит, как партизан. Думал, что ты знаешь.

— Да, я обещала тебе показать, — она протянула мне паспорт в обложке.

На фотографии в паспорте Алёна выглядела строгой, словно сердилась на кого-то.

— Наумова Алёна Романовна, — прочитал я и с улыбкой вернул ей документ. — Поздравляю. Это правильное решение, вот увидишь.

— Спасибо. Накануне последние документы оформили. Пришлось ехать в императорскую канцелярию. Я теперь официально в числе наследников рода Наумовых. Сразу после Таши…

— Не знаю, почему у тебя такой кислый вид, но сразу скажу, чтобы не думала о плохом. Ты вернулась в большую семью и это главное. Лилия Карловна, Анна Юрьевна, да буквально все к тебе очень хорошо относятся. Я утром с твоим дедом встречался, думал это он из-за меня в таком хорошем настроении, а оказывается, это он за тебя радовался.

— Он документы о наследстве составил, — сказала она, глядя на серый двор, где сквозь большую лужу проезжала белая спортивная машина Кирилла. — Мне об этом Анна Юрьевна рассказала. Он буквально всё мне оставил, кроме каких-то документов для брата.

— И что тебя печалит? У Геннадия Сергеевича здоровье как у великого мастера. Он до ста лет доживёт, если не больше.

— Да нет, я не об этом, — она покачала головой. — Просто неожиданно свалилось всё.

— Не бери в голову. Кто это там с Кириллом?

Кирилл поставил машину на своём парковочном месте и сейчас подавал руку, помогая выйти девушке.

— Не знаю, — Алёна прищурилась, пытаясь лучше разглядеть.

Девушка была немного ниже Кирилла, с длинными русыми, почти серыми волосами. Платье не яркое, а совсем обычное, с юбкой до пола, что уже не похоже на тех девушек, с которыми Кирилл обычно встречается.

— Может, очередная ваша родственница, — предположил я, потянув Алёну в комнату. — Анна Юрьевна, Кирилл приехал.

— Замечательно, — она выглянула из кухни, откуда доносилось звяканье посуды. — Встретьте его и посидите в гостиной немного. Таша…

Таша присоединилась к нам, когда мы вышли в подъезд, встречая поднимающегося Кирилла. Теперь можно было лучше рассмотреть его спутницу. Красивая девушка, лет двадцати, глаза тёмно-серые, взгляд спокойный.

— Привет, — первым поздоровался я.

— Привет, — Кирилл кивнул. — Знакомьтесь, Вероника. А это — Кузьма и Алёна, я тебе про них рассказывал.

— Очень приятно, — сказала девушка. Голос у неё был мягким.

— Таша, вы проводите Веронику, а я сбегаю к машине, телефон забыл.

— Пойдём, с тобой спущусь, — я поспеши следом за Кириллом.

— Только не задерживайтесь, — крикнула нам вслед Таша, уже подцепив Веронику под руку. — И не курите, а то маме расскажу.

Мы спустились на первый этаж и прошли к машине. Кирилл заглянул в салон, доставая оставленный там телефон.

— Что за девушка? — спросил я. — Ваша родственница?

— Невеста, — сказал он, облокачиваясь на крыло машины. — На следующей неделе у нас помолвка.

— Неожиданно…

— Ага, неожиданно, — улыбнулся он. — Отец решил, что мне срочно пора жениться. Думал, что не раньше Нового года об этом речь зайдёт.

— Из какого она рода? — спросил я.

— Наша. Дальняя родственница Зубовых.

Зубовы в роду Наумовых отвечали за министерство финансов. Но вроде я всех их детей знал.

— Вероника — хорошая девушка, — сказал он. — Мы с ней давно знакомы, лет с десяти, наверное. То есть мне было десять, а ей тогда почти семь. Они в Нижнем Новгороде живут. Приезжают иногда к нам, ну и мы пару раз у них в гостях были. Когда мне восемнадцать исполнилось, отец меня каждый год на две недели к ним отправляет.

— То есть, вы встречались пару раз в год? — уточнил я.

— Ага.

— А свадьба когда?

— Через полтора месяца.

— Что ж, поздравляю, — я пожал ему руку. — Пойдём, побеседуем с твоей невестой.

— Постой, — остановил меня Кирилл. Вид у него стал серьёзный и какой-то встревоженный. — Отец просил тебя предупредить. Князь Воронцов войну затевает. Они что-то серьёзное планируют уже второй день. Может, тебе вместе с Таисией улететь на неделю или две? В гости к сестре, например.

— Можно их и так послать, никуда не улетая, — отозвался я. — Что я с большим удовольствием и сделаю, когда Великого князя увижу.

— У тебя, скорее всего, получится, — он кивнул и даже немного улыбнулся. — Хорошо бы, если другие так же могли. Сейчас все наши мастера собираются в Москве. Даже отец и дядя Вероники приехали со своими людьми. Отец на них большие надежды возлагает.

— Ага, — задумчиво произнёс я. Отправят на убой кого не жалко? Или же действительно что-то крупное намечается и чем больше сил они соберут, тем будет проще воевать. Я ободряюще улыбнулся, хлопнул Кирилла по плечу. — Пойдём. Давай сегодня не будем о грустном. А насчёт войны не беспокойся. Я уверен, что всё будет хорошо.

Как говорится, утро не предвещало проблем и начиналось вполне буднично, с завтрака в компании наследника Николая. Обычно он предпочитает обедать с нами или ужинать, но сегодня заглянул сразу после зарядки. Я ничуть не удивился, увидев его в компании Кати. Складывалось впечатление, что она видится с ним чаще, чем со мной. Они даже общались свободно, как старые друзья, шутили и улыбались друг другу. Этак скоро Кате будут завидовать все девушки в институте, только мечтающие познакомиться с наследником. А таких много, в этом можно не сомневаться. Надо бы почитать закрытый студенческий форум, эту сточную яму недовольства, злобы и зависти. Уверен, что там уже много всякого высказывают в адрес Хованской.