— Ну что, наш клуб снова в сборе, — сказал я на японском. — Заниматься будем по старой схеме, утром здесь, а вечером в малом зале. Если меня не будут отвлекать. У меня на днях ещё пара деловых встреч, а потом мы будем навёрстывать упущенное.

— Пожалуйста, прости, — сказала Сяочжэй на русском, затем перешла на китайский, говоря довольно быстро.

— Мы не знали, что так будет, — перевела Чжэнь. — Старшая сестра разговаривала с мудрецом Да Цзы, и он обещал помочь Наташе. Но… мы знали, что он… злоупотребляет силой. Император Цао поэтому его и оставил в монастыре на два года. Дал время подумать. И мы повели вас в логово психопата. В итоге всё вышло очень плохо…

Я немного растерялся. Вполне ожидаемо, что они могли попросить прощение за действие старика Цзы, но признаваться в том, что знали, что он людоед, было необязательно. Когда с тобой честны, это подкупает и сбивает с мысли.

— А Император Цао меня простит? — спросил я.

— Простит, — перевела Чжэнь слова сестры. Сяочжэй пару раз утвердительно кивнула. — Но не скоро и не так просто. Сейчас он в скверном расположении духа.

— Не сержусь на вас, — сказал я, после минутной паузы. — Только на полоумного старика.

— Спасибо, — сказала Сяочжэй.

В кармане завибрировал телефон. На экране появилось имя Таси.

— Простите, — я виновато посмотрел на девушек, нажимая кнопку приёма. — Да Тася, я слушаю.

— Кузьма, до тебя дозвониться невозможно. Ректор тебя срочно ищет, зайди к нему прямо сейчас.

— Мог бы кого-нибудь прислать, если я ему так нужен. Хорошо, сейчас зайду.

— На вечер чтобы никаких планов не строил, — сказала она. — Я попросила сестёр Юй помочь мне приготовить ужин. И не шали.

В трубке раздались короткие гудки. Я посмотрел на телефон, убрал его в карман.

— Так, прошу меня простить, ректор вызывает срочно. Мы можем пообедать вместе в столовой, а потом пойти заниматься в малый зал.

— Хорошо, — сказала Сяочжэй на русском, и изобразила телефонную трубку в руке.

— Катя, давай прогуляемся до администрации. Алёна, ты с нами?

— С вами, — важно сказала она, словно и не собиралась оставлять меня наедине с Катей.

Мы вышли из зала и неспешно направились в сторону административного здания. Погода второй день радовала тёплым солнцем. Прогноз обещал ещё две недели тепла, потом циклоны будут меняться друг с другом или куда-то двигаться и начнутся дожди.

— Так чем я умудрился обрадовать твоего отца? — спросил я у Кати.

— По принципу: нам хорошо, когда у соседа всё плохо, — улыбнулась она. — Вчера полиция и спецслужбы перевернули с ног на голову все фирмы Трубиных. Ищут связи с террористами. Очень серьёзно копают, поднимают бухгалтерию, банковские счета и денежные переводы. Представляешь, что такое доскональный обыск в крупной фирме?

— А что, есть подозрения? — удивился я.

— После того как ты ловил анархиста в офисе их охранной фирмы? — она посмотрела вопросительно и тоже удивлённо. — После такого, естественно, что подозрения есть. Сейчас полиция на каждый слух реагирует остро.

— Ну… сами виноваты, — сказал я. Чёрт меня дёрнул в тот момент вспомнить именно про анархистов. Ляпнул, не подумав. — Ладно, давай о насущном. В моём расписании ничего не поменялось?

— Нет. Но ходит слух, что деканат хочет ввести дополнительный практический курс, связанный с военной подготовкой. Отбор в учебную группу очень серьёзный и только для студентов класса «А».

— Очень интересно, о чём они собираются рассказывать на этом курсе, и что планируют показывать? Нет, меня в эту телегу не запрягут.

— В институте только четыре преподавателя имеют боевой опыт, — сказала она. — Вроде бы старшим наставником курса уже назначен Артём Никитич Кравец.

— Вот и отлично. Из любопытства загляну обязательно. Напомни мне, когда у него будет занятие.

— Хорошо.

На первом этаже в здании администрации было многолюдно. Взгляд сразу цеплялся за красочные плакаты на стендах с информацией о поступлении и подаче необходимых документов. Рядом как раз стояла большая группа европейцев. Слышался разговор на французском, английском и каком-то незнакомом, но очень похожем языке. При этом меня узнали, едва увидели, и группа молодёжи оживилась. Хотя, вполне возможно, что они узнали Алёну, но к тому времени, когда поднялся шум, мы успели проскочить мимо и подняться на второй этаж. Здесь нас встретил секретарь ректора, не пустив дальше девушек и сказав, что меня давно ждут и едва ли не силой втолкнула в кабинет. Внутри, помимо Геннадия Сергеевича, присутствовал генерал Руднев и светловолосый капитан Смирнов. До сих пор не знаю, настоящая это его фамилия или нет.

— Кузьма Фёдорович, проходи, — сказал ректор, делая приглашающий жест.

— Я не виноват, оно само так случилось, — быстро сказал я.

Их присутствующих шутку оценил только капитан, широко заулыбавшийся. Под серьёзным взглядом ректора я вздохнул, прошёл к стулу и уселся, изображая примерно студента.

— Знаешь его? — генерал Руднев протянул мне фотографию.

На фото был запечатлён худощавый чернокожий мужчина, с очень узнаваемый лицом, большим носом и хищным взглядом. Я даже поёжился, едва взглянул на него.

— Акер, — сказал я, возвращая фотографию. — Злобный негр из Нигерии с именем египетского божества. Мы сталкивались в Лагосе во время Фестиваля смерти, откуда нужно было вытащить одного богатого японца. Не знаю, что должно быть у человека в голове, чтобы он решил посетить подобные мероприятие. Смертельно опасное любопытство. Но всё закончилось хорошо.

— Вы знакомы или просто пересекались?

— Как сказать, — я задумался, вспоминая тот момент. — Он предлагал мне пройти экзамен на мастера, пообещав подобрать сильного соперника. К чему вы этого негра вспомнили?

— Ты про Колизей слышал? — спросил Руднев. — Где мастера дерутся насмерть.

— Допустим, — кивнул я. — Ещё одна увлекательная забава, распространённая на территории Африки.

— Акер собирается провести его в России, — сказал Руднев.

— Чего? — уставился я на генерала, не понимая, шутит он так или говорит серьёзно.

— Это правда, — добавил Геннадий Сергеевич.

— А, Вы планируете их в одном месте собрать и прихлопнуть? — догадался я. — Замечательно! Я поучаствую, по мере сил.

— Это увлекательное мероприятие, как ты выразился, проводится не только в Африке, — серьёзно сказал генерал. — Его проводили в Греции, Бразилии, Мексике и Канаде.

— Про Мексику я слышал. Там собралось такое количество сброда со всего мира, что СГА пришлось вмешаться. Такая заварушка была, почти как маленькая война. В итоге только картели смогли взять ситуацию под контроль, угомонив самых буйных.

— Разгонять этот сброд и вмешиваться в их дела мы не будем, — Руднев сказал это так, словно как раз именно это и планировал, возможно хотел даже лично перебить всех, кто осмелится приехать. — Мероприятие негласное и пройдёт незаметно для всех непричастных. К тому же в его организации принял участие Великий князь Разумовский.

— Дебил он, — не удержался я. — Набитый дерьмом мешок! И никто ему мозги не вправил? Геннадий Сергеевич? За этой красивой вывеской прячутся бандиты всех мастей, которым в развитой стране делать нечего.

— Знаем, — хмуро сказал ректор. — Прекрасно всё понимаем.

— Так, — я поднял руку, взяв паузу, чтобы подумать и осознать сказанное. — При чём тут Акер?

— Он нынешний глава Колизея. Без его участия это будет жалкое сборище бандитов, решивших выяснить, кто сильнее.

— Ага, а Разумовский решил не мелочиться, да? Чтобы бандиты и бармалеи со всего мира узнали? Ему это зачем?

— Этот вопрос нас интересует не меньше, — сказал генерал. — Братья Романовы договорились, что один всё организует к их обоюдной выгоде, а второй не будет вмешиваться.

— То есть, Воронцов тоже к этому балагану причастен? — эта новость меня удивила не меньше, чем первая. — Дайте догадаюсь, он тоже ничего не говорит о том, зачем им это нужно? Прекрасно.