Все они прошли обучение в Крепости, в этом мощном укреплении - убежище, для людей, которые были похищены инопланетянами и воспылали решимостью никогда не допустить повторения подобного.
В Крепости больше крупнокалиберных стволов, взрывчатки и хитрых мин-ловушек, чем где-либо на Тёмной Стороне.
Они установили камеры слежения в каждой комнате, в каждом коридоре, оборудовали мощные огневые точки на крыше, здесь тревожная кнопка всегда находиться не далее чем в десяти футах от вас.
У них в холле выставлено серокожее чучело, и вам наверняка не захочется думать о том, что они делали с этим рептилоидом, выставленным на всеобщее обозрение.
(Это не имеет Никакого отношения к Королевской семье. Вообще Никакого. Поверь мне в этом.)
Конечно оказалось, что Жюльен знает многих из них по именам, и все они слегка расслабились, когда он решил поговорить с ними. Я слышал, что Крепость обеспечивает охрану Хосписа, но я не ожидал, что их будет так много. Или что они будут так хорошо вооружены.
Многие из них посещали Хоспис в качестве пациентов - за психиатрической помощью, удалением имплантатов и выборочными исследованиями, ради уверенности, что ни один инопланетянин не оставил ничего там, где не светит солнце.
Они были так впечатлены оказанной им помощью и участием, что установили график работы для людей желающих оказать ответную добровольную помощь. Из них получились преданные и весьма надёжные охранники. Именно то, в чём нуждается Хоспис.
Жюльен задал несколько туманных вопросов о том, как проходит смена, видели ли они необычное… что-нибудь, или кого-нибудь. Он не упомянул о Короле-Солнце, потому что не хотел без необходимости поднимать панику. Никто из них не видел ничего необычного.
Это была тихая ночь, в кои-то веки. Появился дежурный офицер, бывший сержант-майор парашютно-десантных войск, с серебристо-седыми волосами и взглядом в тысячу световых лет. Он носил потрёпанный бронежилет, увешанный патронташами с зажигательными гранатами.
Любого инопланетянина, который снова попытается похитить его, ждёт неприятный сюрприз. Ещё он носил пару специально тонированных солнцезащитных очков, которые, как он заверил нас позволяют ему обнаруживать инопланетян, пытающихся выдать себя за людей. Я не стал спорить по этому поводу. В конце концов, это была Тёмная Сторона, и он держал в руке самый большой пистолет, который я когда-либо видел.
- Почему вас здесь так много? - спросил я, чтобы дать понять, что участвую в разговоре.
Бывший спецназовец пожал плечами.
- Всегда какой-нибудь подонок пытается вломиться, сэр. Ищут дурь, оборудование, магическую хрень. Мы не проявляем к ним милосердия.
Милосердные врачи постоянно говорят нам, что мы могли бы оставлять их живыми, но мы не хотим рисковать. Кроме того, у персонала здесь достаточно работы и без того, чтобы мы добавляли ещё и раненых отморозков. Поэтому мы выбиваем из них дерьмо, и делаем им пару контрольных в голову, и все счастливы.
- Продолжайте в том же духе, - сказал я, не зная, что ещё сказать.
- Спасибо, сэр. Хотите, чтобы вас проводили до парадных дверей?
- Мы не хотим привлекать внимания, - спокойно сказал Жюльен.
- Тогда вам не стоило приводить Джона чёртова Тейлора, - раздался голос сзади. В рядах послышался смех, пока ЭКС командир не заставил всех замолчать. Мы с Жюльеном осторожно пробрались сквозь охрану и направились к парадным дверям.
Некоторые из них поклонились Жюльену, а некоторые кивнули мне, и все они внимательно следили за нами вплоть до того момента, когда мы подошли к дверям, на случай, если мы заблудимся по дороге.
Я также слышал, как имя Сьюзи Дробовик упоминалось в тихом бормотании, сопровождаемым множеством нервных взглядов по сторонам. В Крепости помнили о случаях вторжения Сьюзи Дробовик в охраняемое здание, когда она выполняя заказ преследовала очередного беглого преступника. Для Сьюзи не было запретных мест.
Когда мы подошли к дверям, я замедлил шаг, и Жюльен вопросительно посмотрел на меня.
- Я когда - то знал одну женщину которая работала здесь, - объяснил я. Сестра Морфин…
- Ах да, - сказал Жюльен. Я её помню. В своё время я написал о ней несколько статей. Она проработала здесь несколько лет медсестрой, прежде чем у неё случился кризис веры, и она решила, что исцелять душевные раны важнее, чем раны телесные. Ты знал сестру Морфин, Джон? Я нет.
Я медленно кивнул.
- Она жила, там в Крысином переулке, когда я был там. Просто ещё один опустившийся бездомный которого она пыталась защитить.
- Ты мало говоришь об этой части своей жизни, - сказал Жюльен.
- А ты бы сам стал? - Сестра Морфин… была самой доброй женщиной, которую я когда-либо знал. Она заботилась обо всех нас, когда мы не могли позаботиться о себе, когда всем остальным было наплевать.
Она никогда не проповедовала, никогда не держала Библию над нами, но она была большой любительницей историй и притч. Она жила с нами, среди нас, как одна из нас.
Иногда нам приходилось заставлять её принять пищу, когда того что мы могли спасти из мусорных контейнеров на задворках ресторанов, не хватало на всех. Она всегда считала, что наши потребности важнее её собственных.
Я не сказал Жюльену, что сейчас, когда я думаю о сестре Морфин, в основном я думаю о её смерти. Её растерзала толпа во время Войны Лилит. Я видел, как это произошло.
Я мог бы спасти её, но мне нужно было защитить других людей, которые, как я думал находились в большей опасности и нуждались в спасении. Потому что их жизни были важнее, чем её. Война делает с тобой такие вещи. Я уверен, что она простила бы меня, но это не имеет значения. Я не простил себя.
*
Когда мы вошли в вестибюль Хосписа, стало ясно, что это ещё одно из тех мест, которые внутри больше, чем снаружи.
В наши дни это стандарт для большинства зданий Тёмной Стороны. Умопомрачительно огромный вестибюль простирался пред нами. Мы с Жюльеном остановились в дверях, чтобы хорошенько осмотреться. Все остальные игнорировали нас, поглощённые своими собственными проблемами.
- Я удивлён, - сказал Жюльен. Учитывая все здания с дополнительным измерением, которые существуют в наши дни, есть ли верхний предел того, сколько Времени и Пространства может вместить Тёмная Сторона.
- Будем надеяться, что нет, - сказал я. Если бы все сдерживающие заклинания разом исчерпали себя, и все дополнительные измерения Тёмной Стороны раздвинули бы свои барьеры и развернулось в стандартном трёхмерном измерении… конечный результат, вероятно, затронул бы большую часть собственно Лондона. Конечно, при условии, что мы находимся в пределах современного Лондона.
- Ты так не думаешь? - сказал Жюльен.
- Оцени размер луны, - сказал я.
- У меня есть кое - что более неотложное, о чём тебе следует подумать, - сказал Жюльен. Прежде чем мы сможем увидеться с доктором Бенвеем, мы должны пройти ресепшен.
- Не волнуйся, - сказал я. Я умею работать с администраторами.
- Ты не можешь убить её! - немедленно сказал Жюльен. Это произведёт очень плохое первое впечатление.
- О вы, маловерные, - сказал я.
Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы осмотреться, пока я обдумывал ситуацию. Ярко освещённый и безупречно чистый вестибюль с белыми стенами, и на самом деле довольно мирно.
Вероятно, на Тёмной Стороне это было единственное - уникальное место. Мраморные колонны разделяли открытое пространство, и межу ними стояли ряды удобных кресел и кушеток, на которых могли сидеть пациенты и посетители.
Автоматы - диспенсеры, казалось обеспечивали такими едой и напитками, которые люди с удовольствием употребляли, а из скрытых динамиков звучала приятная классическая музыка. В воздухе витал аромат свежескошенной травы и сена, сладкий аромат летнего дня.
Приятное отличие по сравнению с использованием в большинстве больниц едких дезинфицирующих средств. Хотя, конечно, оба набора запахов существовали только для того, чтобы скрыть одни и те же вещи: а именно, перманентно вездесущие запахи крови и болезней, страдания и угасания.
