На химии я встретилась взглядом с Майклом и поспешно отвернулась. В голове вспыхнули воспоминания о занятиях дома… А теперь что с нами будет? Как раньше продолжим общаться? В груди зудело желание поговорить с ним, и я даже не знала, о чём именно.

То, что я не испытывала ревности — то был самообман. Как же противно, что он был в какой-то чужой девушке, что он её любил — отвратительно до жути. Больно было, отчаяние пробирало. До дома ещё еле дошла в относительном душевном равновесии, закрыла за собой дверь в комнату и разрыдалась.

Вела себя, как последняя идиотка — раз я сама хотела ему какую-нибудь девушку, то вот свершилось, а почему я себя так погано чувствую?!

Почему вот зашла к этой мымре на страницу в социальной сети и захотела ей глаза выколоть?! Меня выжигало ощущение ревности. Критично рассматривала девушку и понимала, что она симпатичная с хорошеньким личиком и отличной фигурой. Понятно, чего он её выбрал.

Когда гнев немного отпустил, и я перестала с ненавистью смотреть на эту Мирту, то постаралась успокоить дыхание. Взяла листок бумаги, чтобы хоть как-то упорядочить мысли. Пора уже заводить блокнот на постоянной основе.

Почему я несчастна, ведь именно этого я и хотела? Его счастья хотела? В этом ли его счастье? Нужно ли вообще другому «типа счастье» навязывать?

А я-то чего хочу? «Счастья» Тёрнера?

Не такая уж я и благородная, потому что прежде всего хочу для себя.

Мне страшно, но в то же время понимаю, что нельзя так больше издеваться над собой. Я его люблю, и видеть его с другой — всегда было больно.

Я доверяю Майклу. Похоже, столько раз боялась сделать ему больно и по итогу всё-таки причиняла боль своим страхом и постоянным отталкиванием.

***

Я пришла к Тёрнеру в гости вечером без разрешения, не решившись ему написать заранее. Он встретил меня угрюмо, в отличие от его мамы. Признаться, я растерялась поначалу. Сегодня у меня не было плана. Поняла уже, что мои задумки не всегда точно исполняются. Импровизация — не так уж плохо.

— Что — ты теперь доволен? — начала я, но голос всё же отдавал нотками напряжённости. — Переспал с такой красавицей. Вы с ней ещё увидитесь? Продолжение будет? — я старалась говорить ровно. Как там он говорил: «любовь не эгоистична»? Я искренне старалась не быть собственницей и просто радоваться тому, что Майклу хорошо. Последняя попытка, так сказать.

— Секс как секс. Как всегда, хорошо, — Майкл звучал как-то вяло, меня это удивило. — А ты как к этому относишься? — вдруг оживился он и наклонился ко мне.

— Да я рада… — пробормотала я. Ага, отчаянная ревность под личиной радости за ближнего. — Ты ведь сильно этого хотел. Это твоя потребность же, — пожала я плечами, а Тёрнер вдруг взорвался.

— Я устал от того, что ты думаешь обо мне как о животном!

С чего ему вдруг испытывать огромную злобу? Что я неправильного сказала? И разве я когда-нибудь называла его животным? С чего он взял?

— Но ведь это твоя потребность!

— Без секса живут, Сара! — сердился Тёрнер. — Это не вода и не еда, без которых умирают! — Он вскочил со стула. — Офигительно, Майкл у нас конченый парень с неконтролируемым сперматоксикозом, — плевался Тёрнер ядом, и я не понимала, почему он такой злой. — Кстати, как там проект с Джоном? Всё хорошо? — вдруг зазвучал он спокойно, а я кивнула, не понимая, что происходит.

— Да… Майкл, что не так между нами? — я совсем растерялась. Сама не знала, чего ожидала от Тёрнера. Признания в том, что у него с той девушкой всё хорошо и закрытия темы? — Почему ты кричишь?

— Что не так между нами?! С Джоном у тебя всё хорошо?! Вот знаешь, что? Уходи. — Он махнул рукой и отвернулся от меня.

— Майкл… Ладно, пожалуй, мне стоит уйти. Ты расстроен чем-то. — Я встала, находясь в полном замешательстве. Сердце бешено билось в груди, мне уже было нехорошо, воздуха не хватало.

В какой раз я наблюдала вспышку его гнева?

— Уходи. И можешь больше не приходить. Не могу так больше. — Тёрнер сел обратно на стул и закрыл глаза.

Отлично, прямо, как в прошлый раз на Хэллоуине. Вот только сейчас я не могу оставить нас рассорившимися. По крайней мере, мне необходимо объясниться. Не хочу вновь притворяться, что мы друг другу никто. Главное — зачем? Даже если после признания он меня оттолкнет (а такое вполне возможно и заслуженно), то я сделала всё, что в моих силах. И не буду себя грызть за то, что слишком мало постаралась.

— Не отталкивай меня, Майкл. Пожалуйста, — ощущала острое желание разрыдаться. Я не переживу нашей ссоры снова. — Майкл, я хочу тебе открыться. — Я подошла к нему, а он всё не поднимал на меня взгляда. — Я действительно хочу твоей радости. Помнишь твои же слова про любовь, которая не эгоистична? — Я дотронулась до его плеч, а затем поднялась руками наверх, погладила его по щекам. — Майкл, я и правда желала быть чистой альтруисткой. И мне очень хорошо просто быть рядом с тобой. Но… — я замялась, всё ещё касаясь его щёк. — Ты ведь хотел секса, и она тебе его дала. Но… Господи, мне стало так больно потом… когда я домой вернулась… — Я всё-таки заплакала, а Майкл раскрыл глаза, видимо, ожидая продолжения фразы. — Мне больно стало, потому что ты её трогал. — Я задрожала от всхлипов и больше не смогла на него смотреть.

— Сара, этот секс ничего для меня не значит, — тихо проговорил он. Я даже не поняла, как оказалась у него на коленях. Ощутила, как он крепко обнял меня.

— Майкл, я так устала от всего этого… — Я плакала, прижимаясь к нему. — Не хочу тебя видеть ни с кем. Ещё когда ты был с Адель… я с ума сходила.

— А я как устал от этой псевдодружбы. Сара, за что ты так со мной? Я от злости переспал с ней, от чувства безысходности. Ты готова была любую под меня подложить, как будто не видела, чёрт побери, всё это время… Что я мучаюсь по тебе! Именно по тебе!

Я первая поцеловала его, жадно сминая губы. Он крепче обхватил мою талию, то и дело поглаживая спину. Я цеплялась за каждую секунду момента, осознавая, что слишком долго не касалась губ Майкла. Именно ощущение того, что я, наконец, дорвалась до желаемого, сносило крышу. Постоянно вздрагивала, испытывая наслаждение, раз за разом гладя затылок Тёрнера, притягивая ближе к себе и глубже целуя. Как же хотелось растянуть эти моменты. У меня даже сбилось дыхание, слишком рьяно накинулась на Майкла с домогательствами. Я первая оставила его губы, но только чтобы обхватить шею руками, а затем лечь головой на его плечо. Сердце постепенно возвращало свой привычный ритм, я расслаблялась.

— Знаю, что не могу дать тебе только секс, потому что мне страшно, — откровенничала я, когда мы сидели молча более минуты. — А тебе он нужен.

Майкл провёл рукой по моим волосам.

— Сара… я не уверен в нас, поэтому не буду давить с сексом. Да и нафиг этот секс, — поцеловал Майкл меня за ухом, а я вздрогнула совсем не от удовольствия.

Неужели он это сказал? Не уверен в нас? Я не ослышалась? Нет, только не это… Неужели я опять на те же грабли…

— Сара, я так счастлив. Просто целовать тебя хочу. —Он чмокнул меня в щёку и спустился на шею. Я крепче обхватила его плечи, забываясь. Майкл целовал меня, вызывая стоны с моей стороны, и мне было слишком приятно, чтобы я думала о чём-то плохом.

***

Рассказала всё произошедшее Лоре, конечно, без интимных подробностей. Но слова Тёрнера меня жутко беспокоили, вызывая ненужные триггеры. Сколько мне ещё лечиться? Сколько раз жизнь будет подкидывать что-то похожее?

— Теперь понятно, чего он тогда про женитьбу не ответил… Это ответственность. А он не готов её брать, — сухо подытожила она, после долгой паузы. Видимо, не горела желанием меня расстраивать.

— То есть сказанное им равносильно тому, что он ещё гулять хочет, — горько произнесла я то, что и сама знала, без подтверждения.

— К сожалению, да.

Я раздавлена. Мне ещё не было так сладко и горько одновременно. А то я уж напридумывала сладких сказок про крепкую безмерную любовь, но жизнь в очередной раз показала мне, что надо быть реалистичнее.