— Да… — Я нервно поправила волосы. — Спасибо большое, Майкл, за подарок. Жаль, что у меня для тебя ничего нет. Неловко даже.

— Ты со мной занимаешься, вот и подарок. — Его глаза задорно заблестели.

Я чувствовала волны тепла и спокойствия во всём теле. Как же мне было сейчас хорошо.

— Не такой уж и плохой праздник? — вдруг произнёс Тёрнер, когда мы вернулись к делу. Я сидела улыбалась как последняя дура.

— Ага…

Майкл, как сильно захотелось и тебе сделать подарок! Мне было тяжело прятать несдерживаемые эмоции радости. Вдруг задумалась: а вот что можно ему подарить? Что нужно Тёрнеру? И я совершенно не знала ответ на этот вопрос.

Тем же вечером мне вдруг написала Стефани с предложением посидеть в кафе. Я нахмурилась, вспомнив, что пообещала Лоре объясниться с ней. Набрала в лёгкие побольше воздуха и всё-таки согласилась.

Испытывала невероятное волнение, когда шла в кафе, чтобы повидаться со Стефани. Сколько времени мы не разговаривали? С осени, с зимы — моего дня рождения? Сейчас ведь февраль. Стефани сидела, уткнувшись в телефон, а затем тут же поприветствовала меня. Я постаралась завести непринуждённую беседу, однако зудящее чувство в груди не отпускало.

— В общем, Стефани, извини, что соврала тебе тогда. — Я теребила рукав голубой водолазки. Затем пустилась в объяснения, почему так получилось. — И всему виной — Люк!

Стефани расхохоталась, приложив руку ко рту, когда услышала полную версию сей занимательной истории моего вранья.

— Вот не думала, что всё настолько забавно. Сара, и ты молчала столько месяцев. Что ты не лесбиянка, я поняла практически сразу. По крайней мере, би. Ваши переглядки с Майклом видят все-все, — самоуверенно говорила она, тем самым вгоняя меня в краску. Мне кажется, я покраснела до кончиков ушей.

— Стефани, ещё раз извини. Мне жутко неловко. И я всегда хотела с тобой общаться, просто как-то сама в паутине лжи и увязла, — призналась я с тяжёлым сердцем. Ещё и депрессия как всегда вовремя навалилась… Вдобавок, все эти неразрешённые вопросы с Майклом. Не могла поверить, что месяцы пролетели так поспешно.

Девушка снисходительно улыбнулась мне.

— Тем не менее, рада, что ты мне рассказала. Ценю это. Надеюсь, не ложь в этот раз?

Я закатила глаза. Мне казалось, что румянец всё ещё не сошёл с щёк.

— Кстати, на вечеринку в честь четырнадцатого февраля пойдёшь? Она будет не у Адель, не беспокойся. — Она махнула рукой. О наших особых отношениях с Моринг я ей также поведала, но в сильно укороченной версии. Впрочем, она и сама многое видела из наших с Адель «эпизодов».

— Нет, останусь дома. Не с кем идти.

— Ой да ладно. — Она поиграла бровями. — Слушай, Сара, даже Вишня говорит, что хватит вам в недотрог играть.

— «Даже Вишня»? — Я подалась вперёд. — Ты с ним общаешься? Как часто? — Пришло моё время атаковать вопросами. Стефани приподняла уголки губ.

— Да. Ладно, скрывать не буду — мы встречаемся. Увиделись на твоём дне рождении, за что тебе спасибо, кстати. И он друг Майкла, поэтому иногда болтает всякое.

— Вот что. И что же он болтает? — Мне теперь не сиделось на месте. Я жаждала знать ответы!

— Так тебе всё и скажи! — посмеялась она. — Ну, например, то, что Майкл — несчастный влюблённый и добивается тебя с сентября. А уже почти что весна, пора любви! — с каждым словом она как будто выстреливала в меня из пистолета. Тёрнер, да что ты будешь делать, я ещё никогда не испытывала такого чувства вины! А то, что Майкл про любовь говорил… Про безответную…. Теперь моё сердце болезненно сжималось от осознания. Уязвлена своей же тупостью. — Так что, Сара? — Стефани вырвала меня из потока мыслей о раскаянии. — Придёшь?

— Не-а, — ответила я, находясь в прострации. Нам принесли коктейли. Я начала грызть красную трубочку. — Вы очень классная пара с Вишней! Правда! — Я переключилась на восхищение, чтобы вытащить себя из водопада самобичевания. — А от вечеринок я просто устала, — вдруг вспомнила, что так и не дала причину отказа. Стефани улыбнулась мне, словно зная истинную причину. А я её сама не знала.

Была в курсе того, что облажалась, когда старательно говорила себе: Майкл меня точно любить не может. А теперь-то что делать? Я же ему сама навязываюсь. Хотя он мне подарок преподнёс не просто так же? Или за помощь? Да вот что ты будешь делать! Как себя вести-то? Возможно, он смирился с тем, что мы друзья? Да и откуда я могу знать сейчас его чувства?! Вишня тоже ему в голову залезть не может. Майкл сам ничего такого не предпринял в последнее время, чтобы я однозначно смогла это трактовать. И вот я снова в лабиринте сомнений.

***

На днях мы заговорили с Майклом о том, как ещё мы можем уравновесить мою помощь его ответными действиями, и идея возникла сама собой. Тем утром мама с утра мучилась со стулом.

— Да что ты будешь делать! Вот как без мужика в доме! — с огромным раздражением жаловалась она, рассматривая поломку.

К слову, о «мужике в доме». Мама была явно настроена на что-то серьёзное с шерифом Никсоном, я как-то раз часть её разговора по телефону услышала, там и про свадьбу упоминания были… Какой ужас! Мне было слишком не по себе. Сразу представила, как мы вот в одном доме станем жить, ещё и Дерек — сводный брат… Нет, я всё понимаю, но более лёгкого в понимании родственника нельзя, что ли, завести? К счастью, ещё немного, и я уеду учиться в Балтимор, к папе. Так что не придётся уживаться с новыми лицами в доме. Надеюсь, со свадьбой они обождут, пока я окончу эту обитель тщеславия, как однажды мудро заметил Майкл. Кстати, о нём… вот только стала задумываться, а он-то куда после школы поедет? Неужели ещё пара месяцев, и мы с ним не увидимся больше?!

— А как же шериф Никсон? — не удержалась я от комментария с язвительными нотками. Не мужик, что ли? И когда она меня уведомит о своих великих планах с ним?!

— А он вернётся в город только послезавтра. Его вызвали по работе… Будем со сломанным стулом! Что ж теперь.

Мама с тяжёлым вздохом поставила стул к стене и пошла убирать посуду. Я призадумалась: а может ли Тёрнер помочь? Я ведь как раз к нему сегодня должна пойти домашнее задание делать.

***

Не могла сконцентрироваться только лишь на уроках с Майклом. Сегодня в очередной раз решали алгебру и химию.

— Майкл, ты стулья чинить умеешь? — всё-таки спросила я, набравшись храбрости.

— А что со стулом? — Он нахмурился и поднял на меня взгляд. Затем быстро осмотрел тот стул, на котором я сидела, видимо, заподозрив неладное.

— Да я про тот, что у меня дома. Ножка сломалась. Починить некому.

— Могу попробовать. Это ты стараешься вернуть баланс? — Тёрнер, видимо, вспомнил наш недавний разговор. — Или придумала способ заманить меня к себе? — Он искусно приподнял бровь. Я прыснула. Конечно, Майкл, а то ты сам ко мне не идёшь!

Мама в этот раз допоздна была на работе (хорошо, что предупредила), поэтому Тёрнер проводил меня домой и зашёл следом, прихватив с собой инструменты из гаража. Понадобилась пара гвоздей, и стул был как новенький. Я завороженно наблюдала, как Майкл его чинил. Выглядело так просто!

— Поскольку без отца остался, то мне пришлось многому научиться, — пояснил Тёрнер, вернув стул на место. — Так что обращайтесь, если что. Не только стулья могу чинить.

Я не спускала взора с изумрудных глаз и испытывала неистовое желание впиться в губы Майкла. Мамы дома нет, никто не помешает. Так, ладно, хватит неприличными фантазиями довольствоваться. Выпроводила Тёрнера, испытывая волны благодарности и любви внутри.

Мама вернулась вся уставшая и даже сначала не заметила, что стул починен.

— Это как? — спросила она у меня, шокированная — несколько мгновений постояла, застыв.

— А это сделал тот, кого ты на дух не переносишь. — Я поджала губы.

— Хм, вот оно как. Значит, руки у него из нужного места растут. Интересно, — холодно произнесла мама. Вот же снежная королева! Теперь понятно, в кого я такая. Майклу придётся с бубном танцевать, чтобы добиться её расположения. Удивительно, как быстро я понравилась миссис Тёрнер и как моя мама не хочет признавать Майкла. Ему явно не повезло.