«Это не может быть совпадением», – решила Люси. – «За мной следят!».
Давать бой противнику, о котором ничего не известно, Люси не рискнула. Кто знает, насколько он окажется силён? Но больше всего она рассчитывала на то, что всё это – лишь игра её воображения.
Взгляд зацепился за знакомое местечко, и она скользнула за угол, где тут же спряталась в углублении стены за огромными деревянными ящиками. Зажав рот руками, чтобы шумное дыхание не привлекло внимание неизвестного врага, Люси вновь вздрогнула, услышав звон подвесок браслета. Да что за напасть такая?! Вот вам и обещанные счастье, удача, безопасность!.. Этот браслет её в могилу сведёт!
Отняв дрожащую руку от лица, Люси попыталась расстегнуть замочек браслета, но похолодевшие пальцы не слушались. Лишь новый звон разрезал тишину.
Она услышала знакомые крадущиеся шаги и вся сжалась, стараясь слиться со стеной, чтобы её не заметили. Злодей остановился у входа в переулок и, судя по слабому свистящему звуку, стал принюхиваться. Люси зажмурилась и перестала дышать.
Неизвестный подходил всё ближе, продолжая шумно нюхать воздух, но, очевидно, ничего не находил. И спустя томительные мгновения он прошёл мимо, так её и не обнаружив. Вскоре шаги отдалились, и всё стихло.
Люси для верности подождала, не шелохнувшись и дыша через раз, несколько минут. Но всю ночь так сидеть нельзя – вдруг он решит вернуться?
Люси мысленно досчитала до десяти, глубоко вдохнула и подорвалась с места, но совсем забыла про браслет, и громкий весёлый перезвон наполнил переулок. В ту же секунду темноту расчертила огненная струя. Нескольких мгновений хватило, чтобы разогнать тьму и озарить всё вокруг. В воздухе разлилось приглушённое рычание, и застучали по мощёной дороге быстрые шаги.
Её всю колотило. Она сжала зубы и тут же выхватила ключ звёздных врат, но обезумевший Нацу выбил его из рук и впечатал волшебницу в стену.
Мир рассыпался на разноцветные искры и отдался тупой болью в затылке. Шею защекотало что-то горячее. Кровь, наверное.
Люси болезненно застонала и помотала головой. В ушах стучал ровный быстрый ритм, и она не сразу поняла, что это её сердце. Это единственное, что она могла слышать в тот момент.
Она открыла глаза. Первым, что увидела Люси, было пламя в зрачках стоящего напротив человека. Тёмное, незнакомое пламя. Живое. Несколько мгновений ей понадобилось, чтобы осознать, что Нацу вовсе не стоит напротив. Нет. Он прижимает её к стене своим телом, и едва эта мысль сформировалась в голове, Люси поняла, почему ей так тяжело дышать. Почему она не может двинуться или упасть. Почему так кружится голова, и тошнота накатывает. Почему нутро скрутило тугим узлом и сковало льдом. Почему совсем не получается думать, и нет сил даже закричать. Ей было страшно. И страх не делал Люси сильной.
Она не могла объяснить, почему так сильно испугалась Нацу. Он ведь и раньше частенько подкрадывался, чтобы напугать. Это казалось ему забавным даже несмотря на долгие возмущения Люси и нравоучения Эльзы. Он и раньше позволял себе лишнего и иногда вёл себя не как друг. Объятия, мимолётные дружеские поцелуи в щёку, сон в одной постели никогда не пугали Люси так, как напугал её Нацу сейчас. Потому что он был совсем другим. И пусть поначалу она этого не видела, но какая-то её часть подсознательно билась в ужасе при взгляде на этого нового Нацу.
И Люси не знала, в чём подвох.
Нацу рассматривал её лицо чужими глазами и молчал, продолжая вжимать её в холодную каменную стену своим телом. Лучше бы он кричал. Так она хотя бы узнала, что на него нашло. Но эти мысли так и остались в её голове. Она не смела начать говорить.
Он ни за что не тронул бы её ключи даже в шутку. Не напал бы, не ранил, не заставил чувствовать себя погано-беспомощной. Слабой. Даже со зла Нацу не навредил бы своему другу.
– Кто ты? – жалкий писк вместо твёрдого требовательного выкрика. Люси втянула голову в плечи и отвела взгляд, когда горящие глаза посмотрели на неё в упор. Этот взгляд выворачивал её наизнанку. Нацу не мог быть таким. Никогда. Ни за что. – Кто ты?
Крупная дрожь прокатывалась от макушки до кончиков пальцев. Её слабые трепыхания в попытках освободиться остались незамеченными. Нацу молча разглядывал её побелевшее лицо, надолго задерживался на губах. Люси была взрослой девочкой и знала, что могут означать такие взгляды. Ночь, западня, безумный мужчина с горящими жаждой глазами. Она думала, что такое бывает только в страшных историях. И уж точно никак не может случиться с ней.
Люси попыталась улыбнуться и ненавязчиво отодвинуть Нацу от себя. Без резких движений, осторожно. Он ведь явно не в себе. Она не знала и не хотела знать, на что способен Нацу в таком состоянии. Люси не позволяла себе думать, что Нацу намерен сотворить с ней. Потому что иначе этой ночью на её голове появится не одна седая прядь.
– Х-хей, Нацу? – пролепетала она под хищным взглядом прищуренных глаз. Нацу зарычал и впился в её губы, сминая, кусая. Язык скользнул в рот и прошёлся по зубам.
Люси замычала и отчаянно замотала головой, разрывая поцелуй. В ушах шумела кровь, сердце потянуло болью. Она чувствовала себя так, словно пробежала марафон на каблуках. Дважды. От страха голос сорвался на крик.
– Какого Зерефа ты творишь?! Отпусти! Отпу-м-м!
Она хотела высказать ему ещё много всего, пока телом управлял первобытный ужас, и Люси не понимала, что творит. Но её рот зажала горячая сухая рука, больно сдавив скулы. Люси замычала, всхлипнула и зажмурилась, чтобы не смотреть в эти чёртовы горящие глаза.
– Молчи, – хрипло, властно. У Люси не осталось сомнений, что перед ней больше не её лучший друг. Не тот добродушный Нацу, который ни за что не обидит невинного и придумает забавную шутку, чтобы развеселить Люси, когда ей грустно. Перед ней монстр. А она – его жертва.
Люси упёрлась ладонями в его грудь и толкнула изо всех сил, но Нацу только покачнулся. Она не могла закричать и позвать на помощь, не могла вызвать духа для защиты. Люси чувствовала себя отвратительно слабой и беспомощной перед грубой силой слетевшего с катушек Нацу. Она не могла ничего. Её слабые попытки воспротивиться монстр в обличье человека давил на корню, вжимая в стену так, что Люси не могла вдохнуть.
Сильная рука повернула её голову в сторону, и щёку обожгло жаром. Нацу погладил её по волосам, не отнимая второй руки от лица Люси. Ещё никогда она не испытывала такого отвращения от прикосновений. Она не хотела знать, что последует за этим, и чем для неё закончится эта проклятая бесконечная ночь. Казалось, одна только мысль о том, что Нацу – её смешливый, лёгкий на подъём Нацу – надругается над ней и, возможно, убьёт в этом самом грязном холодном переулке, – уничтожит её душу.
Острые зубы слишком сильно прикусили мочку уха и втянули её в рот. Люси взвыла и задёргалась. Боги, пускай она потеряет сознание прямо сейчас! Быть может, этот незнакомый Нацу сжалится над ней и бросит здесь. А может, он воспользуется её телом, пока она будет лежать без сознания. Пусть так, лишь бы не видеть и не переживать наяву этот кошмар.
Страшно, как же страшно!
Мокрые поцелуи перешли на её шею. Новый укус за бьющуюся под кожей венку, новый вопль сквозь сжатые до скрежета зубы и зажатый рот.
Треск ткани по швам прозвучал как похоронный марш. Время ускорилось, и разум не поспевал за ним. Мысли будто застыли в густом киселе и плыли неспешно, пока тело здесь и сейчас желало скончаться на месте. Немедленно. Быстро. Чтобы не мучиться.
Жёсткая ладонь сжала её грудь, оставляя царапины. Будут синяки. Если она выживет.
Нацу потёрся внушительной эрекцией об её бедро и приспустил штаны. Ему ничего не стоило развести коленом её ноги и отодвинуть полоску трусиков.
Люси задыхалась. Разум отказывал ей. Реальность расплывалась и становилась какой-то далёкой и невозможной. И только страх, который никак не отпускал, держал Люси наплаву.
Она молилась всем существующим и вымышленным богам, клятому Зерефу, умоляла мироздание прикончить её на месте, чтобы прекратить этот кошмарный сон. Она хотела проснуться. Пускай она проснётся! Но мироздание молчало. И бешеный бег сердца разрывал грудь, хриплые нетерпеливые стоны Нацу врывались в уши и застревали в черепной коробке.