Он произносит это достаточно небрежно, но вот его взгляд пристально следит за моей реакцией. Правда, я никак не реагирую.
— Значит, ты заметил.
— Ты правда думала, что я не замечу?
Не знаю, как бы ему все объяснить.
— Немного лицемерно с твоей стороны, как думаешь? — спрашивает он спокойно. — Ты закатила мне чудовищную истерику за то, что я не сказал тебе о своей женитьбе. А сама обручилась, не сказав мне ни слова.
— Я собиралась сказать! — восклицаю я. — И мы все равно никогда с тобой не поженимся, Скорп. Годы прошли с нашего с тобой знакомства, и ничего. Я ждала подходящего времени, чтобы рассказать тебе обо всем. Да и обручились мы только на прошлой неделе. И это не совсем помолвка… да, я даже еще своей семье не рассказала, только Дом и Дженни, — снова сбиваюсь я с мысли.
— Значит, ты любишь его.
Это заявление ошеломляет меня на мгновение. Не знаю, что ему ответить. А ведь знала, что стоит мне увидеть Скорпиуса, как я снова начну сомневаться в принятом решении. То есть, у меня и с самого начала были сомнения, но я вообще люблю сомневалась во всем. Вот как знала, что он задурит мне голову. Он всегда так делал.
— Верно, — отвечаю я.
— Любишь больше, чем меня.
Не могу согласиться с этим. Физически не могу. Каждая частичка меня хочет, чтобы я подтвердила его слова, но самая маленькая и противная не дает мне этого сделать. И мне нужно срочно с ней разобраться.
— Потому что, — продолжает он, — сколько бы раз я ни делал тебе предложение, ты никогда не отвечала мне «да».
— Мне просто было страшно, — честно отвечаю я. — Знаешь, я любила тебя. После всего, через что мы прошли, особенно в этом году, иначе и думать не получится.
— Как думаешь, я никогда не боролся за тебя по-настоящему?
Это настолько внезапный вопрос, что я даже никогда о подобном не задумывалась.
— За меня? Н-не знаю…
— А я так не считаю, — продолжает он. — Понимаешь, я принимал как должное твою странную холодность, с которой ты отвергала меня, хотя знал о твоих истинных чувствах. Ты боролась за меня, а я же только то и дело, что отражал твои атаки. Ты подкараулила меня даже в ванной. Я же никогда не поступал так с тобой.
— Ну, это не так уж и плохо, — напоминаю ему. — Ведь нападать на людей в ванной — это не слишком верное решение.
— Ты сказала мне, что любишь меня, пусть я и был женат.
— Опять же, подобное поведение неприемлемо для общества, — говорю я, чувствуя неловкость от того, что он проходится по всем моим не самым лучшим поступкам.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — говорит он. — Правда хочу этого.
— Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив, — отвечаю я.
На этом он говорит мне, что собирается спать и закончит уборку утром. Тем самым намекая, что мне пора домой, и я ухожу. Похоже, это и была жирная точка во всех разговорах, где фигурировали бы «мы». Мы договорились, что отныне «нас» больше нет… так мне кажется.
Когда я возвращаюсь домой, Эйдан уже в постели, а Том читает газету. Он спрашивает, как все прошло, и я отвечаю, что все хорошо, но я так устала, что сразу же отправляюсь спать. Кольцо снова у меня на пальце и кажется, что я прокрутила его уже с тысячу раз или же около того, все это время ненавидя себя за то, что слова Скорпиуса поселили во мне сомнения.
Скорпиус прав в одном. Он никогда не сражался за меня. Том же не такой, он так просто не отступит и будет сражаться, если до этого дойдет. В этом и заключается принципиальная разница между ними.
*
За следующие пару дней в семье со скоростью лесного пожара распространяется слух, что Скорпиус с Дэйзи разводятся, и он снова будет жить в Англии. Дженни и Дом приезжают ко мне домой, кто только слышат эту новость. Дженни, похоже, ужасно любопытно разузнать все из первых уст, раз она проделала такой путь из Шотландии.
Они заявляются вечером, и Том предпринимает тактическое отступление, решив посидеть с друзьями в пабе, чтобы не быть свидетелем девчачьих разговоров.
— Не могу в это поверить! — заявляет Дом, а затем сама же себе противоречит: — Хотя, что-то такое я и предполагала.
— Как-то это грустно, — замечает Дженни. — Брак распался. Скорпиус уже разводится, а ведь ему только двадцать четыре.
— Как бы то ни было, но теперь они с Розой смогут…
Я поднимаю руку, привлекая их внимание к кольцу, и громко откашливаюсь. Я ношу его теперь постоянно дома после разговора со Скорпиусом. Просто не надеваю, когда собираюсь встретиться с семьей. И это вовсе не странно. По крайней мере, в этом я пытаюсь себя убедить.
— Неужели ты и правда серьезно настроена? — спрашивает Дом. Она не слишком рада моему поспешному желанию обручиться с Томом. На самом деле она считает, что мы с Томом просто пока заигрались в семью, и вряд ли потянем, если все станет на самом деле. И у меня так и чешутся руки доказать, что она ошибается.
— Дом! — прикрикивает на нее Дженни. — Роза, не обращай на нее внимания. Мы так рады за тебя с Томом.
— Ты серьезно не думала вернуться к Скорпиусу после того, как они с Дэйзи разведутся? — недоверчиво спрашивает Дом.
— Я уже в отношениях, неужели тебе так сложно это принять? — сердито спрашиваю я.
— Да нет… просто ты так легко отпустила его, а потом взяла и обручилась с другим. Это так не похоже на тебя. Я просто не хочу, чтобы тебе было снова больно!
— Я ценю это, Дом, — отвечаю я. — Но Том так прекрасно ладит с Эйданом. И это было верным решением.
Дженни, похоже, ни капельки не верит моим словам. Им легко говорить мне подобное, но ни одна из них даже не задумывается о чувствах шестилетнего ребенка. Дом счастлива просто заводя мимолетные романы, Дженни же наоборот посчастливилось встретить любовь всей своей жизни с первого же раза. А я должна более реалистично смотреть на мир и перестать гоняться за парнем, которому я не интересна. Тому же нужна именно я. Поэтому мы женимся. И да, моя логика безупречна.
Они уходят где-то спустя час, а Том возвращается из паба чуть позже.
— Ты рано вернулся… — я запинаюсь посреди предложения. — Что случилось с твоим носом?! Ты что, подрался?!
Он весь в крови, и явно кто-то хорошенько зарядил ему по лицу.
— Твой бывший тот еще псих — вот что случилось с моим носом! — огрызается он.
Вот черт.
Так вот, что имел в виду Скорпиус под «я никогда не сражался за тебя». Он просто собрался избить моего парня. Да я растерзаю его в клочья!
— Это Скорпиус? Том, мне так жаль! Он, наверное, был пьян, и все еще переживает смерть матери!
— О нет, расстроен он вовсе не из-за смерти матери, — рычит Том. — Ты никогда не говорила мне, что он все еще любит тебя.
Дерьмо дерьмовое.
— Вовсе не любит, просто он…
— Он заявил мне, что так просто тебя не отпустит, — продолжает Том, пока я спешу за платком, чтобы смыть кровь с его лица. Я знаю заклинание, чтобы срастить кости, но я слишком потрясена, чтобы использовать его. — Роза, мне стоит волноваться? Ты все еще что-то чувствуешь к нему?
Я выдерживаю паузу.
— Нет! Погоди, дай мне подлечить твой нос.
Он позволяет мне вправить ему нос и вытереть кровь, и я даю ему обезболивающее. Но ярость так и кипит внутри него.
— Я убью Скорпиуса Малфоя сразу же, как только увижу его, — говорю я.
— Ну, не знаю, станет ли мне от этого легче.
— Не волнуйся, я сработаю чисто, никто не догадается, что это моих рук дело, — шучу я.
— Я серьезно, — произносит Том, и это странно, он никогда не был настолько серьезен. — Если он любит тебя, не думаю, что нормально смогу наблюдать за тем, как вы общаетесь.
Я отступаю, недоверчиво глядя на него.
— Том, он отец Эйдана, я не могу просто взять и оборвать все связи. Сейчас на него столько всего свалилось: развод, смерть матери, и он сам не знает, что его ждет впереди.
Том больше ничего не говорит, просто гневно уходит в сторону спальни. Я тоже злюсь, как он посмел только сказать, что я не должна видеться со Скорпиусом? И как Скорпиус посмел только врезать моему жениху? Почему мне не удается повстречать на своем пути нормального мужчину?!
