Алекс отправил ей стикер со смеющимся тюленем.

«Штуки, перерабатывающие энергию, называются не гидрогенераторы, а гидроагрегаты. Это, во-первых. А, во-вторых… Не расскажешь, что мне будет за помощь?».

Лили нахмурилась, прочитав сообщение. «Что мне будет»? Алекс тем временем добавил:

«Ну ты же не просто так написала, а я соответственно не за просто так помогу».

«Эм…».

Снова смеющийся тюлень от Алекса.

«Расслабься. Я шучу. Дай мне времени до субботы, я что-нибудь придумаю».

«А что в субботу?..».

«А в субботу мы встретимся, ты принесешь свой проект с доделанным вступлением, основной частью, выводом и содержанием, чтобы я видел, что мои труды не прошли даром, и я, так уж и быть, отдам тебе твой чертеж с гидроагрегатами».

Лили поджала губы. Он издевался? Она реально должна была за неделю успеть все это сделать?! Девушка планировала как раз только приступить к написанию в выходные, а Алекс говорит, что к субботе уже должно быть все сделано?.. Пф… Забавно!

«Хорошо. Я постараюсь».

«Не постараешься, а сделаешь».

Лили вздохнула, отправив парню замученного мышонка, который с недавних пор стал любимым стикером девушки, а после написала:

«Подожди, а где ты собираешься встретиться?».

Алекс не ответил. Лили в свою очередь нахмурилась. Отложив телефон, девушка снова приступила к конспектированию лекции, периодически поглядывая в экран, который через минуту, две, три так и не загорелся новым уведомлением. Ну, класс. И куда Алекс делся?.. Неожиданно телефон моргнул белым огоньком. Опа.

«Полюбуйся» — гласило сообщение, вслед за которым пришла фотография. Это было селфи. Селфи Алекса в коридоре, где он сидел на лавочке возле окна, а позади него, на подоконнике, валялся рюкзак. Парень выглядел разочарованно и обиженно. Так, словно его выбросили на улицу. — «Меня выгнали с пары».

«За что?».

«Очевидно, за то, что сидел в телефоне?..».

Лили нахмурилась. Ну блин! И этим он хотел сказать, что виновата была она?.. Хотя правда. Это же она была виновата. Она первая написала ему, отвлекла и… Девушка вздохнула, написав:

«Прости, пожалуйста, я правда не думала, что так выйдет».

Улыбающейся тюлень был ей ответом.

«Забей. Как будет перерыв, скинешь примерный план того, что ты уже придумала по поводу своего проекта. Это будет полезно. А встретимся, где сама захочешь. Можем в университете, можем в кафе, можешь вообще ко мне домой прийти. Но если придешь, с тебя чипсы и газировка, потому что я тебе уже таскал один раз, теперь твоя очередь».

Лили улыбнулась.

«И не рассчитывай. Вот так к незнакомому парню домой я не пойду, кто тебя знает».

«Да господи, нужна ты мне больно. Я с семнадцатилетками из бутылки одной лишний раз попить не рискну, а ты на такое намекаешь. Должно быть стыдно!».

«Стыдно».

«И хорошо! В общем ладно, спишемся».

Лили улыбнулась.

«Спишемся».

А после убрала телефон, наконец полностью переключив внимание на профессора Говарда и ту тему, которую он пытался разобрать для студентов. Однако, как бы она ни старалась, Лили все равно не могла выбросить из головы этот неожиданный диалог, а после, снова включив телефон, она и во все перечитала его от начала и до конца, задержав взгляд на фотографии… Все равно, кто бы что ни говорил, а Алекс был красивым. И милым. Да. Красивым и милым, прямо как тот тюлень, которого он так любил отсылать в качестве стикера.

========== Глава 28. Ник ==========

1 октября

Когда Ник освободился после работы, был уже вечер. На улице смеркалось. Медленно бредя по набережной в сторону парка, парень тревожно оглядывался по сторонам. Почему тревожно? Все просто. Потому что декорации, которые в новую неделю принял Офрис, воистину были… провокационно странными. Они словно давили на человека. Да уж. Иронично было слышать о давлении от мага со стихией давления. Но суть заключалась не в этом. Суть заключалась в том, что новая неделя была посвящена стихии земли. Однако, вместо того чтобы украсить город какими-то растениями, природными декорациями, организаторы приняли решение на самом деле превратить Офрис в царство земли. Первое, что они сделали, — иссушили городскую реку. И это выглядело… По-настоящему страшно. Некогда такое живое место словно в одночасье превратилось в пустыню. Этот сухой ров по центру набережной и окружавшая его избитая дорога. Что же подразумевало под собой слово «избитая»? Она в прямом смысле выглядела избито. Некогда такая аккуратная набережная теперь напоминала полуразрушенную тропу. Покрытая трещинами, миниатюрными ямками, набережная внушала чувство тревоги. Именно такой неприятной, беспокойной тревоги, которая давила человека. Вот почему Ник чувствовал себя странно. Ему было некомфортно. И это несмотря на то что в таких декорациях он прожил уже почти второй день.

К слову, куда же Ник направлялся? Вариант, что он просто решил прогуляться по набережной, исключался из выборки, учитывая, какой неприветливой улица выглядела для парня. И это правда было так. Ник не гулял, он целенаправленно шел в одно место. И этим местом был цветочный магазин.

Несмотря на ту дуэль, подарившую ему возможность решить с Майком все накопившиеся конфликты, Ник не мог смириться со своим поражением. Парень не понимал. Искренне не понимал той веры, которую люди давали Майку. Он не понимал такого светлого отношения зрителей к нему, он не понимал отношения Рена, Эллиз, а кроме них… Ник не понимал отношения Иви. Почему же он, к слову, так выделял Иви?.. Стоит уточнить. Наверное, потому что парень чувствовал в ней родственную душу. К слову, о чем же шла речь?

Парень не знал точно, когда у него появилась в голове эта теория, тем не менее, сколько себя помнил, Ник соответствовал ей. Он называл это рамками черно-белой морали. Деля людей на два типа: хороших и плохих, героев и злодеев, светлых и темных, Ник подсознательно идентифицировал каждого человека, что знал. Он делал это неспециально, но, так или иначе, он это делал. Анализируя поступки людей, он приходил к определенным выводам. Если человек вел себя дружелюбно, совершал хорошие дела и в целом отстаивал справедливость, он попадал для Ника в правильную шеренгу. Когда же, наоборот, этот или другой человек начинал совершать плохие поступки: вел себя вызывающе, провоцировал, оскорблял окружающих или вовсе желал кому-либо зла, он автоматически становился плохим. Черно-белая мораль. Деление на добрых и злых. Собственно, то самое деление, которое и воспитывалось в людях с самого детства. Возьмем в пример сказки. В сказках всегда были герои и злодеи. Герои всегда делали правильные поступки, злодеи же, наоборот, преследовали корыстные цели, используя для этого недостойные средства. Это Ник отчетливо помнил, и именно этой теории он и придерживался. Даже на Больших играх. Для Ника существовали местные герои и злодеи. Эллиз, Рен, Иви, Кристин, Кевин, Нейтан, он сам. Они были «доброй», правильной стороной монеты, в то время как Майк, Эйси, Лия были «злыми» людьми, недостойными, неправильными. Вот примерно так Ник и судил о людях. Поэтому он и не был доволен общением Рена, Эллиз и Иви с Майком. Однако, был ли он прав в своих выводах, был ли он прав в своей теории?.. Ответ однозначен. Нет. Конечно же, нет! Он не был прав. И для того, чтобы понять это достаточно было прислушаться к самому слову, которым Ник называл злых людей.

Неправильные. Разве человека, любого человека, можно было называть неправильным? Да, существовали люди, которые действовали, отступаясь от общепринятых законов морали, но их нельзя было однозначно назвать неправильными. Само слово. Неправильный человек. Разве это было нормально?.. Нормально считать себя правильнее другого? «Ровнее»? Нормально было говорить о неправильных людях, как о недостойных чего-либо? А ведь именно так Ник и рассуждал о Майке. Называл его недостойным дружбы с Реном и Эллиз, недостойным симпатии Иви. Возможно, сейчас прозвучит несколько громко, но по факту это правда. Теория Ника, его суждение о черно-белой морали, делящей людей на правильных и неправильных, достойных и недостойных было явлением нравственного шовинизма. Возведенная в абсолют мораль из сказок. Только, если в сказках таким делением воспитывалось понимание того, что такое правда, а что такое ложь, что такое добро, а что такое зло, здесь… Это принимало форму дискриминации человека. Ник не знал Майка, он не знал его мотивов, тем не менее он… Думал о нем, как о недостойном. И даже после дуэли это не изменилось, поэтому Ник и решил снова попробовать найти подход. Объяснить ситуацию. Только не Майку, с которым говорить было бесполезно, а Иви, которая для Ника все еще находилась в шеренге правильных людей.