"Абонент находится вне доступа сети" — когда в тридцатый раз мне выдал динамик, сорвался.

— Где она?! — звоню Кириллу уже вечером.

— Понимаешь — пауза — сами найти не можем…

Как кувалдой по башке! Рву в аэропорт. Меня чуть не закрыли… орал, словно потерпевший, чтобы нашли мне место на первом же ближайшем рейсе. Знобило от неправильности происходящего. Не могу ее потерять.

Дом Вики. Мама ее. Они очень похожи. Прочитав боль в моих глазах, обняла. Хорошая у меня теща. Правильная. Накапала нам пустырника… хотелось что-то убойней, но нельзя. Нужна трезвая голова. Крутится вокруг меня. Пытается накормить. А сама еле держится.

Ее нет третьи сутки! Какого хера делают ее сослуживцы? Одни отмазки лепят. Подключил все связи. Толком не ем, не сплю. В зеркале чудовище обросшее, с больными глазами. Пресловутые трое суток — убивают по-настощему. Пишу заявление в полицию. Кого надо убить, купить или порвать?… все отдам, все!

На ее матери лица нет. Бледная, как смерть. Вызвал ей скорую. Упала в обморок… держалась и не устояла. Инсульт.

Отец Вики, Константин, молча протянул руку. Не ожидал. Между нашими семьями какая-то древняя палка раздора. Северин сделал шаг навстречу… ради нее.

Лежу на ее кровати, вдыхая ягодный аромат с подушки и хочу выть от бессилия. Ее не кому там защитить. Может она голодная, может ей больно… только бы жива. Начал молиться. Пятые сутки…

Звонок телефона заставляет вздрогнуть… В смысле, опознать тело? В голове гул. Пошатываясь иду к двери. За дверью стоит Кирилл. Друга трясет. Он кивает, на авто, что надо ехать… ехать в морг.

Коридоры. Не чувствую нихера. Что говорят…совсем не понимаю. На столе лежит тело. Тонкая рука из под простыни.

— К сожалению, лицо изуродавано… — врач откидывает простыню.

Зажмуриваюсь. Тошнота подходит к горлу. Открываю глаза и вижу детали… не совпадение. На теле тату те… да не те. Что я, любимого тела не узнаю, которое изучил до миллиметра? Кто-то пытается мне впарить, что Вика мертва. Усердно! Девушка очень похожа. Но это не моя жена!

— Вы узнаете? — спрашивают меня.

Молчу. Шарниры мозга выдают со скрипом разное…

— Это не она! Это не моя жена — говорю твердо — да и тест ДНК покажет.

Разворачиваюсь и вылетаю из холодного ада. В коридоре ждет Кир и его отец. Кидаю на ходу, что не опознал и лечу к выходу. Отдышаться, глотнуть свежего воздуха. Не выдерживаю. Меня сгибает пополам. Кричу, схватившись за голову.

Найду, кто эти шутки шутит — буду убивать медленно.

— Легион! Сталкер нам бабу привез! — худосочный парень с длинными дредами и гнездом на голове подошел поближе.

— Это не баба… это Метида — озвучил голос Сталкера, стоящего за моей спиной.

Фраза разнеслась по объемному помещению, похожему на производственный цех. Только по периметру было оборудование иного рода… Логово! Ахренеть! Элита хакеров называла себя — легионерами. Сейчас из разных углов выползали именно эти… люди-тени. Человек семь окружило меня и с интересом рассматривало. Без злобы, эмоций. Щелкнул предохранитель. Из разряда "бабы" я перешла в равные им. Вообще понятие добра и зла у этого народа покрыто толстым слоем килобайтов и почти стерто. Есть только "свои" и ламеры(люди далекие от компьтерных технологий). Не нужно думать, что у хакеров своя субкультура… они просто живут в другом мире.

— Я,Крекер — махнул мне рукой чувак с дредами.

Ко мне подошел симпатичный блондин и словно принюхивался. Пришлось даже голову назад отвести, чтобы не столкнуться нос к носу. Почти прозрачные глаза. Слепой что-ли?

— Метида, детка. Знатно ты нас потрепала. Несколько месяцев систему восстанавливали. А как она пахнет… — причмокнул.

— Это у нас Гоблин — обозвал блондина Сталкер.

— Она теперь с нами? — подал голос совсем еще пацан, лет восемнадцати.

— Кот, у нее выбор не велик: с нами или в могилу.

— Ты что выбираешь, Метида? — берет за плечо и разворачивает к себе.

Ты ведь не дурак, Сталкер — смотрю ему в глаза. Я уничтожу вас всех. Это моя работа. Это мой выбор. Понимаю, что я такая же сволочь, как они. Чувство жалости к его легиону давлю сразу. Нас не надо жалеть — ведь и мы никого не жалели…

— Время есть подумать? — знаю, как хищно сейчас сверкают мои глаза.

— Думаешь, я поведусь, как Феликс? — наматывает мой хвост волос на кулак и приближает к себе.

— Я тебе нужна живой — ухмыляюсь

— В прошлый раз не добила, потому что сама остановила — показываю на его ряд серваков.

— Сука! — меня кидают на бетонный пол — Гоблин, млять! У нас вторжение? Быстро проверь!

— Эту ведьму закрыть в котельной! — ко мне подходят двое и тащат в сторону.

Разбирает дикий смех, который рокотом разносится по базе. Я обернулась, победно сверкнув глазами. Сталкер смотрел вслед, сжав кулаки. В глазах тьма.

Помещение, которое они назвали котельной, очень маленькое, всего квадратов семь. По центру печь котельной. Старая куча угля перед ним. Нет окон. Единственный выход — дверь, которая громко за мной захлапывается и слышен скрежет задвижки. Нет места для сидения и лежания. Просто опускаюсь на пол, прислонившись спиной к стене. Лампочка-стоватка освещает все помещение. Пофигу. Продержаться. Время тянуть. Живот еще протяжно заурчал, требуя еды.

— Даже не проси! — разговариваю с животиком. Сглатываю слюну.

Видимо заснула. Выдернул скрежет двери.

— Эй! — слышу голос.

Повернула голову. Рядом присел Кот.

— Это тебе — протягивает бутылку воды и кусок пиццы.

— Спасибо — забираю и открыв бутылку, жадно пью.

Пацан уходить не торопится. Наблюдает, как я жуюсь.

— Грудь не покажу — поднимаю бровь.

Парень хрюкнул и раскатисто засмеялся.

У таких малолетних в сети одни забавы — развести кого-то на сиськи… фетишисты хреновы.

— Сталкер всех на уши поставил. Напугала ты его… Правда запустила змея? — щурится, точно котяра.

Киваю. Чо скрывать.

— Беги, Котик — предупреждаю по доброте сердечной — просто беги.

Кидает странный взгляд на меня. Двери за ним закрываются. Черт! Надо было хоть ведро попросить! Или мне по углам гадить?

Начинаю стучать в двери. Такое не услышать сложно. Металлический бряк разносится в тишине.

— Чего батишься? — в открытой двери стоит Гоблин.

— Ведро принесите! Куда я ходить должна? — шиплю.

Блондин на несколько секунд завис.

— Мы будем тебя водить в туалет. Как приспичит — стучи.

— А если ночью?

— Удивила! Кто спит ночью?!

Ну да, это я сейчас расслабилась, а раньше так же ночами втыкала в сети.

— Что-то еще? — недовольно топчется.

— Матрац есть? Я все почки отморожу, а мне еще рожать!

Вижу, охренел от моей наглости. Светлые глаза округлились и прошлись по моей фигуре.

— Губу закатал! Не от тебя, Гоблин…

Фыркнул и закрыл двери. Позже мне принесли большую картонную коробку и кусок пенопласта. Что, блять?! Ну да, на что голова сработала. Матрацев для тебя, Вика нет.

Со стоном просыпаюсь. Бока болят от лежания на твердой поверхности. Давно эта сволочь здесь? Сталкер стоит и ловит мои эмоции на лице.

— Пошли! — выходит в открытую дверь.

И вам доброе утро — ворчу, поднимаясь. Чувствую себя грязной и разбитой. Третий день зубы не чистила. Еще немного и я — мечта дантиста! Все это мелочи, по сравнению с тем, что скоро ПМС, а средств гигиены никаких. Ненавижу!

Иду за широкой спиной хакера. Не усекла, что он уже остановился и по траектории влетаю ему в спину.

— Ходить разучилась? — обернулся и презрительно сжал губы.

— Да пошел ты! — возвращаю.

— Не понял?! Почему она еще жива? — раздается бас — я сказал, сучку Северинскую закопать!

Это кто так разорался? — выглядываю из-за спины Сталкера.

Смутно знакомый мужик в дорогом костюме. Седой уже… а туда же! Отчего такая кровожадность?