Итак, воспринимая сообщение о «беременности Марии от Святого Духа» буквально, мы оказываемся в кругу неразрешимых противоречий.
Значения слова «чрево» в Священном Писании
В первой главе Евангелия от Матфея о Марии сказано:
…Оказалось, что она имеет во чреве от Духа Святого. (Матф. 1, 18)
Об этом же говорится и далее – устами ангела:
…Ибо родившееся в ней есть от Духа Святого… (Матф. 1, 20)
Исходя из формы, в которой излагается данное известие в обоих случаях, можно сделать вывод, что «иметь во чреве от Духа Святого» – состояние в те времена достаточно известное. Эти слова никак не комментируются, а значит, подразумевается, что данный образ читателям уже знаком. Такой вывод может показаться необычным, ведь согласно традиционному пониманию текста речь идет о событии, уникальном во всей библейской, да и всемирной истории!
Ища пояснения, посмотрим, какие значения придаются слову «чрево» в Священном Писании.
Греческое слово γαστηρ <гастэ́р> – «чрево», «утроба» – соответствует древнееврейскому העמ <меэ́> – «внутренности», «недра», «нутро», «чрево». Однако в Писании это слово может не только иметь буквальное значение, но и означать «внутреннего человека» – нашу душу, наш внутренний мир. Например:
…Я желаю исполнить волю Твою, Боже мой, и Закон Твой у меня в сердце. (Пс. 39, 9)
– словом «сердце» передано древнееврейское יעמ <мэа́й> – «чрево мое», «недра мои».
Даже «внутреннее состояние» Самого Всевышнего описывается пророком так:
Не дорогой ли у Меня сын Ефрем? не любимое ли дитя? ибо, как только заговорю о нем, всегда с любовью воспоминаю о нем; внутренность Моя возмущается за него; умилосержусь над ним, – говорит Господь. (Иер. 31, 20)
Здесь «внутренность Моя» – перевод все того же древнееврейского мэай – «чрево мое».
Подобно этому и выражение из Книги Иова
Мои внутренности кипят и не перестают… (Иов. 30, 27),
также содержащее в оригинале слово мэай, может быть понято только в переносном смысле: конечно, речь идет о душевном волнении, о внутреннем переживании, а не о буквальном «кипении» физического чрева.
Дважды повторенная в Притчах Соломоновых сентенция
Слова наушника – как лакомства, и они входят во внутренность чрева. (Прит. 18, 8 и 26, 22)
тоже, конечно, имеет переносный смысл, ведь «слова наушника» входят не в физическое «чрево», но в душу, во внутренний мир человека. Заметим, что в последних двух случаях употреблено уже другое древнееврейское выражение: ןטב־ירדח <хадре́й-ва́тен>, буквально «комнаты утробы».
То же слово ןטב <бэ́тен> (в предыдущем примере в форме ватен) – «чрево», «нутро» – употреблено в речи Елифаза из Книги Иова:
…Станет ли мудрый отвечать знанием пустым и наполнять чрево свое ветром палящим,
Оправдываться словами бесполезными и речью, не имеющею никакой силы? (Иов. 15, 2–3)
Понятно, что и здесь под «чревом» подразумевается внутренний мир человека, душа, в которой возгорается гнев («ветер палящий»).
Еще одно древнееврейское слово, применяемое в значении «чрево», «внутренности», – ברק <кэ́рев> (может быть, родственное русскому «чрево»). Это слово также употребляется иногда в переносном смысле, означая «внутреннюю жизнь»:
Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня. (Пс. 50, 12)
«Внутри меня» – в оригинале יברקב <бэ-кирби>́, что буквально означает «во чреве моем».
Также и в другом псалме:
Изыскивают неправду, делают расследование за расследованием даже до внутренней жизни человека и до глубины сердца. (Пс. 63, 7)
«До внутренней жизни» – так переведено словосочетание שיא ברקו <вэ-кэ́рев иш> – «и чрево человека».
Слово кэрев употребляется и в параллель к мэай – в значении «чрево», «утроба»:
Оттого внутренность моя стонет о Моаве, как гусли, и сердце мое – о Кирхарешете. (Ис. 16, 11)
Здесь «внутренность моя» – мэай, а выражением «сердце мое» переведено кирби (притяжательная форма от кэрев).
Слово кэрев может использоваться и в значении «мысль», «убеждение», внутренне присущие человеку:
В мыслях у них, что дома их вечны и что жилища их в род и род, и земли свои они называют своими именами. (Пс. 48, 12)
«В мыслях» – так передано слово оригинала םברק <кирба́м>, буквально «внутренности их», «утробы их».
Кэрев, «чрево», может употребляться и в параллель к слову «душа»:
Благослови, душа моя, Господа, и вся внутренность моя – святое имя Его. (Пс. 102, 1)
В оригинале множественное число: יברק־לכ <коль кэрава́й>, «все внутренности мои». Разумеется, и здесь имеется в виду не физиологическое «чрево», но внутренний мир человека, конкретно – восторженное состояние его души.
Не обладая оригиналом Евангелия от Матфея на древнееврейском языке, мы не можем с точностью сказать, какое именно из перечисленных выше слов передано в греческом тексте как γαστηρ <гастэ́р> – «чрево». Но, как мы видели, каждое древнееврейское слово с подобным значением может подразумевать также и «внутреннего человека» – мир мыслей, чувств, желаний.
«Потоки воды живой»
Как мы упомянули выше, оба сообщения о том, что Мария «имеет во чреве от Духа Святого» (Матф. 1, 18 и 20), адресованы тем, кто на основе Священного Писания хорошо понимал о чем идет речь.
Например, о связи понятий о Духе Святом и о «чреве» (в значении «внутреннего мира») свидетельствует следующий новозаветный текст:
В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко мне и пей.
Кто верует в меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.
Сие сказал он о Духе, Которого имели принять верующие в него: ибо еще не было на них Духа Святого, потому что Иисус еще не был прославлен. (Иоан. 7, 37–39)
Описанное событие происходило в праздник Кущей – ср. Иоан. 7, 2–14. «Последний великий день праздника» – это день восьмой, традиционно именуемый Шмини Ацерет – «восьмой заключительный» (см. Лев. 23, 39–43).
В праздник Кущей в иерусалимском Храме происходило традиционное возлияние воды на алтарь Господень. Воду в золотых и серебряных кувшинах приносили юноши и девушки, черпая ее из источника Силоам близ Иерусалима и передавая первосвященнику для возлияния на жертвенник. Эта вода символизировала «излияние души» всего народа пред Господом:
Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше: Бог нам прибежище. (Пс. 61, 9)
Этой традиционно изливаемой на алтарь воде Иисус уподобляет благодать Святого Духа, которая «потечет из чрева» верующих в него. Конечно, имеется в виду обитание Духа Святого во «внутреннем человеке». Подобный же образ «воды живой», символизирующей Дух Божий, Иисус употребляет и в беседе с самарянкой:
…Если бы ты знала дар Божий и кто говорит тебе: дай мне пить, то ты сама просила бы у него, и он дал бы тебе воду живую.
<…>
…Кто будет пить воду, которую я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. (Иоан. 4, 10–14)
Во время праздника Кущей Иисус возвещает, что «реки воды живой», то есть благодать Духа (выражающаяся, очевидно, в особой радости, любви, а также проявляющаяся в молитве и проповеди) – у верующих «потекут из чрева» (Иоан. 7, 38). В данном случае использовано греческое слово κοιλια <койли́а> – «чрево», «живот», восходящее к одному из обозначений «чрева» в древнееврейском языке, о чем мы говорили выше. Таким образом, Дух Святой рассматривается как обитающий «во чреве», то есть «внутри» человека. И хотя на последователях Иисуса (вернее, «в них») «еще не было Духа» (там же, ст. 19), но представление о том, что в пророках и праведниках Дух Божий обитает, как в своих жилищах, было свойственно библейскому мировоззрению с самых ранних времен.
