– Тарас, тебя беспокоит…
– Я тебя узнал, Вера.
А вот это был удар под дых.
Он. Её. Узнал.
Как?..
Почему?..
Вот так сразу?
Разве такое бывает?
Чтобы человеку позвонил абонент с неизвестного номера, даже не сотового, с которым ты не виделся долгих шесть лет, сказал всего несколько слов, незначительных фраз, и ты его узнал?
Наверное, и такое бывает.
Вера не знала.
А ещё она поняла, что не знает, что дальше сказать.
Поэтому выдала всё то, что уничтожало её душу эти долгие дни.
Да какое дни…
Годы.
– Тарас… Папа умер полгода назад. И сейчас… Я… то есть мы заперты в доме. Тут чужие люди. В черных балаклавах и с оружием. Меня не выпускают из дома и…
Она замолчала, зажав рот рукой, боясь скатиться в элементарную женскую истерику.
Даже дышать перестала.
Если бы не упиралась в стену, сто процентов сползла бы на пол или даже рухнула бы, как бесполезный куль.
В трубке отчетливо послышался протяжный выдох:
– Я приеду.
И связь оборвалась. Снова пошли гудки.
Глава 4
– Он приедет. Но сегодня уже поздно и, наверное, ждать не стоит. И…
– Может, тебе ещё вискаря плеснуть?
Вера интенсивно замотала головой, отчего её темные пряди выбились из низкого «хвоста», в который она собрала свою гриву.
– Нет. Мне хватит. Что делает Катя?
– Мультики смотрит.
– Пойду её уложу.
– Я сама.
– Тетя…
– Вера, если он сказал, что приедет, значит, так и сделает. Это же Тарас.
Тут впору было рассмеяться, откинув голову назад.
Ей бы уверенность тети.
Вера даже голоса его не узнала, так откуда она может знать, что он предпримет?
Вера металась по комнате, не находя себе места.
Часы показывали двадцать один час пятнадцать минут.
После звонка прошло сорок четыре минуты.
Вера засекла.
Она спустилась вниз, в большой холл. В него сразу попадаешь, когда входишь в дом. Девушка привычным взглядом окинула пространство вокруг себя. Серо-голубые стены с декоративными молдингами, высокие потолки с изящной хрустальной люстрой посередине. Вера зажгла свет, и теперь огоньки играли в отблесках хрусталя. Высокие окна тоже расширяли пространство. Дорогая мебель. Не менее дорогая лестница с изящными периллами. Вера привыкла к интерьеру этого дома и пока не могла решить, будет ли что-то менять или нет. Наверное, стоит.
Она обхватила плечи руками и присела на край дивана.
В некоторых местах на мраморе прослеживались следы от берцев. Наемники наследили, а уборщица не заметила.
Пока Вере удалось сохранить весь штат рабочих. Но она предупредила, что грядут изменения. Ей не требовалось столько людей, чтобы обслуживать дом. Да и сам дом для неё велик.
Он всегда таким был… Слишком громоздким, как бы ни пыталась она его принять и полюбить.
Тишина наверху говорила, что тетя прекрасно справляется с Катей. Катя любила тетушку и слушалась её.
Катя росла послушным ребенком. Практически не доставляла хлопот. Вера надышаться на неё не могла. Её… её девочка. Её отрада. Её счастье. Никому не отдаст и никому не позволит причинить ей вред и боль.
А так же забрать то, что Кате принадлежит по праву рождения.
Вера прислушивалась к тому, что происходило в саду.
Окна стояли на «зимнем» режиме. Днем было прекрасно слышно, о чем разговаривали наемники. Они и не скрывались.
На сердце девушки становилось всё тяжелее.
Она снова посмотрела на часы.
Понимала, что слишком наивно полагать, будто всё решится сиюминутно. Что прилетит чародей на волшебном вертолете, взмахнет палочкой, и проблемы разрешатся. Такого не будет. Но как же хотелось верить.
Тишина убаюкивала. Вера, поддавшись мимолетной накатившей слабости, откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза. Создавалась иллюзия спокойной мирной жизни.
Интересно, была ли она у неё когда-то, или Вера всегда жила в замке среди розовых облаков?
Уже неважно.
Сейчас – точно.
Вера не заметила, как задремала.
Проснулась от звука выстрела.
Он ей не показался – точно.
Сон сняло, как рукой.
Девушка встрепенулась, мгновенно собралась. Она не кинулась выяснять, кто стреляет и по кому. Настороженно повернула голову к двери и часто задышала, чувствуя, как грудь обжигает огонь. От волнения Вера подняла руку и сжала горло.
Не только она одна услышала выстрелы. Наверху лестницы поспешно появилась тетя Рая.
– Вера? – обеспокоенно спросила женщина, вцепившись пальцами в перила.
– Я не знаю, – прошептала Вера, сомневаясь, что тетя её услышит.
Иногда она задавалась вопросом: неужели соседи не видят, что у них тут происходит? Или отец и им успел насолить при жизни, из-за чего они игнорируют проблемы Веры Барисовой? Потом Вера спрашивала себя: а как бы она повела себя, окажись на их месте?
У каждого своя жизнь. Свои заботы.
Люди с каждым годом становятся всё более безразличными друг к другу.
Раиса не спешила спускаться вниз. Правильно, при необходимости она сможет быстрее подойти к Кате. Пока Вера поднимется по лестнице…
Вера давно собрала спортивную сумку с самым необходимым. И рада была бы с ней уйти.
Не позволяли.
Их не выпускали из дома. Никуда.
Послышался ещё один выстрел, заставивший Веру испуганно втянуть голову в плечи.
– Вот суууки, – протянула Раиса, не двигаясь с места и выжидающе смотря на дверь.
Следом послышались громкие мужские голоса, среди которых отчетливо слышался мат и команда:
– Упал! Лицом в землю!
Вера зажала рот рукой, чтобы самой не закричать.
Время замерло, смазалось в пространстве.
Секунды повисли в воздухе.
Потом послышались шаги. Кто-то приближался к входной двери. Будь окна закрыты наглухо, Вера вряд ли услышала бы это.
А тут…
Вера вцепилась второй рукой в подлокотник.
Пожалуйста…
Пожалуйста…
Если бы её спросили в тот момент, о чем она просила, она не нашлась бы что ответить.
Её штормило, кидало из одной эмоции в другую.
Она хотела, чтобы там, за дверью, оказался ОН.
И одновременно боялась.
Столкнуться с прошлым.
Узнать, что всё не так, как ей преподнесли и как она думала.
Женщины давно не запирали дверь в дом. А смысл? В первый день хотели, но люди в черном вошли через окно в кухне, разбив его. Сигнализация, естественно, не сработала.
Освещения от одной люстры было недостаточно. Обычно ещё зажигались настенные и потолочные светильники. С приходом в дом чужих людей Вера ограничивалась в освещении. Ей не хотелось лишний раз показывать себя и то, чем она занимается.
Хотя никто из мужчин ни разу её не оскорбил в сексуальном плане, не сделал намёк, не толкнул, не обидел физически, Вера постоянно помнила, что она молодая девушка. А молодые девушки, попавшие в беду, часто становятся жертвами морального и физического насилия.
Ручка на двери повернулась, и в холл вошёл мужчина.
Не из тех, кто носил балаклаву, скрывая своё лицо.
– Тарас…
Это ахнула сверху Раиса.
Сначала Вера не могла ничего разобрать. Глаза будто застлала пелена. Девушка смотрела, видела очертания фигуры и больше ничего. Шум в ушах оглушал.
Это Тарас?..
Он.
Точно он?
Да…
В дом входил мужчина.
И всё же это был незнакомец.
Не тот Тарас, который навсегда запечатлелся в её памяти.
В последний раз Вера видела его, когда молодому мужчине едва минуло двадцать пять лет. Ещё не окрепший мужчина, но уже и не мальчик. Высокий, жилистый, спортивный. Тарас обожал футбол, в студенческие годы состоял в команде при университете. Потом играл уже любительски. Вера помнила, как иногда подсматривала за ним исподтишка.
Пока ей не исполнилось шестнадцать или семнадцать – уже точно не помнила, – Тарас мог выйти на пробежку и в одних шортах. Потом начал надевать майку или футболку.
Вера втихую восхищалась его фигурой.
