– Ты не просто один из заключенных, – высокомерно усмехнулся демон. – Ты моя личная собственность. Вдруг я захочу с тобой поговорить, а ты окажешься интересным собеседником, и тогда обычные пытки станут не такими скучными.

– Зачем тогда давить, если хотите просто поговорить? Не нужно пытаться меня напугать, я знаю, что вы не злой, просто делаете то, что должно.

Азазель молча смотрел на меня пару секунд в полном шоке, а затем резко подскочил, схватил за горло под ошейник и поднял, прижав к стене. Чем сильнее он злился, тем больше он принимал свой демонический облик. Вскоре передо мной стоял двухметровый ящер с пастью крокодила, тремя парами глаз, кошачьими ушами и не шибко пышной гривой на голове и шее.

– Кто дал тебе право читать мои мысли? Запомни, Энди, я бессердечная тварь, и тебе лучше не злить меня ни при каких обстоятельствах, иначе очень сильно пожалеешь.

Я смотрел в его глаза без капли страха, но при этом я знал, что он легко может меня ударить или вообще избить. Свое заключение я в общем-то воспринимаю как должное, я прекрасно знаю, что меня ждет впереди, так что не понимаю, чего он от меня хочет.

– Извините Азазель, но я знаю зачем я здесь, и запугать меня у вас не получится.

– Ну это мы еще посмотрим, – хищно оскалился тот, а затем отпустил и я рухнул на пол. – Порвите его, девочки, – произнес он, делая шаг назад.

Псы тут же набросились на меня, и я инстинктивно сжался, закрыв голову руками. Они отрывали от меня куски там, где могли достать, и это было ужасно больно. Естественно я кричал, а Азазель наслаждался зрелищем.

– Достаточно, – скомандовал он и псы тут же отошли от меня.

Под мой скулеж демон достал из кармана маленькую бутылку и начал из открытой раны выдавливать кровь.

– Если ты об этом кому-нибудь скажешь… особенно Люциферу… я прикончу тебя самым жестоким образом. Все ясно?

– Яснее некуда… Дорого нынче стоит ангельская кровь? Мне просто интересно…

– Дорого, не волнуйся. Даже за пару миллилитров я могу выручить несколько сотен долларов. На этом пока что все. Даю тебе небольшую передышку. Ошейник лучше не снимай.

С этими словами он вместе со своими псинами покинул камеру, оставив меня одного корчится от боли. Мои раны заживали очень долго… чуть быстрее чем у обычного человека, но для меня это все равно долго.

Дни летели один за одним, и все были похожи друг на друга. Азазель приходил и уходил, постоянно придумывая что-то новое. Иногда он таскал меня по разным камерам, но сути это не меняло. С каждым днем я начал чувствовать себя все хуже… я все больше погружался в депрессию, а попытки заставить меня бояться не увенчались успехом, и Азазеля это нереально злило. Я просто делал что он говорит без каких-либо эмоций, а он получал удовольствие от своей работы только когда получал соответствующую ответную реакцию. Я даже не обращаю внимания на то, что он пытается сделать из меня животное. Я настолько привык к его пыткам, что просто уже жду, когда он поскорее уйдет и оставит меня в покое. Со временем он стал психовать и просто кричать на меня от бессилия, а потом и вовсе смирился с моим безразличием. Не знаю зачем, но после этого он просто начал таскать меня за собой. Я стал чем-то вроде мальчика на побегушках. Как он сказал, он больше не видит смысла мучить меня. Видимо я достал его своим игнорированием.

Иногда я наблюдал как он общается со своими подчиненными, и все больше убеждался, что он неплохой. Он только пытается быть грозным, но на самом деле он весьма понимающе относится к демонам, что работают в этой тюрьме. Особенно к своему заместителю. И я все больше убеждаюсь, что и работа палача ему в тягость. Порой он допоздна засиживается в своем кабинете заполняя журналы и отчеты, или вовсе засыпает, сидя за столом, а потом утром идет на обход или в камеру к очередному грешнику, который проходит этап трансформации.

В какой-то степени мне его жалко, и я бы с удовольствием оказал ему поддержку, но боюсь он ее не примет. Слишком гордый для этого… Не понимаю почему он пытается казаться сильным, когда я прекрасно вижу, что он несчастен на своей работе. Казалось бы, должность палача – рай для садиста, но Азазель не такой. Да, он безжалостен в своих наказаниях, но ему так же тяжело наблюдать за страданиями, когда человек, по его мнению, не виновен.

До того, как мне отрубили крылья, я успел прочесть его мысли и узнал, что он не считает меня виновным. Для него случайности случайны, и то, что я вмешался в судьбу прохожего это нормально.

***

В этот день все было как обычно: Азазель выпустил меня из камеры, мы вместе сделали обход, а потом он засел в своем кабинете ковыряться с бумагами. Я сидел рядом с ним, завтракал и смотрел новую серию «Наруто». Все было тихо и спокойно, пока в кабинет словно ураган не ворвался Люцифер.

– Ты чего? – удивился Азазель.

– Да так, знаешь, Лилит рассказала мне что видела ангельскую кровь на черном рынке, и я подумал: а откуда взяться ангельской крови среди этой кучки отбросов? Я что-то не припомню, чтобы в Аду были еще ангелы кроме меня, а потом я вспомнил про доверенного тебе ангела. Сам бы он свою кровь продать не смог. Что скажешь в свое оправдание, Азазель? Барыжить у меня за спиной вздумал?

Люцифер облокотился на стол и нависнув над демоном словно грозовая туча. По его лицу было понятно, что он в ярости. Я тут же забыл про бой между Хаку и Саске, переключившись на этих двоих. Азазель сразу занервничал и отвел взгляд.

– Мне нужны были деньги, – пробурчал демон.

– Интересно для чего же? Я что, тебе мало плачу? Или погоди… твоя дочурка опять вляпалась в какое-то дерьмо и попросила у тебя помощи. Я прав?

– И что с того? Да, я помог ей! Да, опять! Тебе-то какое дело? – раздраженно огрызнулся демон.

– Азазель, ну сколько можно? – устало вздохнул Люцифер. – Каждый раз Кларисса вляпывается в какое-нибудь дерьмо, а потом бежит к тебе плакаться в плечо, и каждый раз ты ей потакаешь. Не надоело еще?

– Я не могу не помочь ей. Она мой единственный родной человек. Ты бы понимал меня, если бы у тебя тоже были дети!

– Даже если бы и были… я бы ни за что не стал потакать им! Сам виноват, что избаловал! Она не маленькая девочка и должна свои проблемы решать сама, а не строить из себя фарфоровую куклу!

Схватив демона за лицо, Люцифер просто начал смотреть ему в глаза, а тот в свою очередь округлил их от страха и начал пытаться безуспешно вывернуться.

– Не надо, Люцифер, я тебя понял, прости!

– Поздно, Азазель… Пора бы уже повзрослеть.

Постепенно глаза Азазеля белели, пока не ослепли полностью, и только после этого архангел его отпустил. На лице Азазеля четко читался страх и беспомощность. Он слепо смотрел перед собой, пытаясь разглядеть архангела перед собой.

– Ну зачем же так жестоко, Люцифер? Я тебя и так понял, верни зрение! Пожалуйста…

По интонации было понятно, что Азазель умоляет. Впервые вижу, чтобы он так кого-то о чем-то просил.

– Еще раз узнаю, что ты что-то проворачиваешь за моей спиной… одними глазами я не обойдусь. Скажи спасибо, что не устроил публичную казнь.

С довольным видом Люцифер удалился, а Азазель продолжал какое-то время молча сидеть в своем кресле. По нему было видно, что ему до ужаса страшно ничего не видеть, и он пытался с этим как-то справится.

– Козлина! – сквозь зубы выругался он. – Энди… позови Карину. Бегом!

Оставив тарелку, я пулей вылетел из кабинета и залетел в соседний. Кабинет у зама был почти такой же, только телевизора не было. За столом сидела миловидная девушка с загнутыми назад небольшими рожками и острыми ушами. Мне она нравилась не только внешне, но и внутренне, и, если бы я мог, я бы с удовольствием пригласил ее на ужин.

– Тебя Азазель зовет. Срочно, – произнес я. Когда девушка подняла на меня взгляд, оторвавшись от своих дел.

Бросив все, Карина вместе со мной вернулась к Азазелю.

– Азазель, ну твою ж мать! – воскликнула она, увидев, что произошло. – Опять Люцифер приходил? Что на этот раз?