Затем она подумала о Беллами, плачущем и умоляющем помочь ему защитить их семью. Это было унизительно, теперь знать, что он делал для защиты их имиджа, относительно. Как набивал карманы своих костюмов деньгами.

Ни одна из сторон не была правильной. Беллами с его безжалостными действиями и Лекса, убивающая за то, что она считает правильным, и все же это убийства и торговля незаконными веществами. И Кочевники с их невероятным самомнением и правом, и Земляне с их ханжескими нравоучениями лжи. Ничего из этого не имело смысла.

И в который раз за этот день Кларк онемела. Онемела по отношению к Лексе, к Беллами, к тому месту, где она находилась.

Кем она была. И кем она должна быть. И Кларк Гриффин поняла, что двум этим личностям, несмотря на разрозненность, как солнце и луна, возможно, нужно было соединиться. В ее черно-белом поляризованном мире, слившись в серый бассейн, чтобы она могла найти истину для себя.

Потому что Кларк Гриффин была единственным человеком, которому Кларк могла доверять. И осознание этого было болезненнее всего.

— Чего ты хочешь от меня, Лекса? — вздохнула Кларк, вновь посмотрев на нее. — Просто скажи это.

Лекса поморщилась, когда Кларк заговорила, и Кларк не могла понять, почему. Она аккуратно вытерла слезы своей рукой в ожидании ответа.

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне покончить с правлением Беллами Блейка, — со всей определенностью сказала Лекса, как если бы она созерцала эту идею в течение нескольких недель. Может быть, так и было, в то время пока Кларк отвлечена чувствами к ней и погоней за бабочками, делая вид, что все в порядке, когда на самом деле все катилось прямиком в ад.

Кларк изобличила хриплый вздох.

— Как… — это даже не было вопросом. Кларк знала, что грядет.

Лекса выглядела удивленной.

— Ты скажешь ему… скажешь, что встречаешься со мной. Тогда он не будет подозрительно относиться к тому, когда мы будем вместе. Скажешь, что ты пытаешься… пробиться сквозь мои стены. Заслужить мое доверие.

Она взяла ручку, рассеянно крутя ее между пальцами с экспертной точностью. Ее глаза были направлены на Кларк в ожидании приемлемого ответа.

— И все это время я буду сливать тебе приватную информацию? — состроила гримасу Кларк. — О его действиях? Людях?

Лекса медленно кивнула.

— Как ты можешь быть уверена, что я не переметнусь и не расскажу все Беллами? — дерзко взглянула Кларк, оглядывая ее ловкие пальцы.

— Ты не переметнешься, потому что я все предусмотрела, — расчетливо сказала Лекса, вытащив флешку из своего кармана. — Твой контракт, твоя семья… все. Ты поможешь мне, если не хочешь кровопролития, Кларк. По всем твоим наводкам я буду отправлять туда своих людей. Никто больше не погибнет. Пока я не узнаю, что ты передумала… и если это случится… поверь мне, я узнаю.

Кларк с трудом сглотнула.

— А если нет? Что, если я просто… оставлю все это безумие позади? — ее слова не были близки к дерзости. Она была не достаточно уверена, чтобы говорить таким тоном.

Лекса вдруг повернулась к ней полностью, молниеносно отшвыривая ручку, которая воткнулась в карту. Порыв воздуха от ее перемещения заставил фотографии разлететься.

Кларк взглянула вниз в шоке. Ручка воткнулась в место под названием «Башня Блейков», проделав в нем еще большее отверстие.

— Я возненавижу тебя, и они станут еще одним иксом на этой карте, Кларк, — предупредила Лекса, когда сделала шаг вперед, склоняясь над столом.

Лекса Вудс разбрасывалась угрозами, словно у них не было никаких последствий.

[X]

— Кларк! Стой! Подожди! — голос Линкольна последовал за ней, когда она зашла в свободной лифт, отчаянно пытаясь не развалиться по швам.

— Линкольн, — вздохнула Кларк, держа дверь открытой для него. Она впустила его. Он был одет в костюм, который хорошо на нем смотрелся. Любой был бы счастлив иметь такого друга, как Линкольн, но Кларк, вероятно, только что потеряла его. Ничего не было в порядке.

— Кларк, — перевел дыхание Линкольн, встав перед ней. — Я хочу поговорить.

— О чем еще тут разговаривать, Линкольн? — спросила Кларк, стараясь сохранять спокойствие своего тона. Она солгала ему первой. Он же просто делал, что ему было приказано. — Командующая ненавидит меня, я должна предать собственных людей… — замолчав, она откинула голову на холодную стену. — Я не могу так поступить. Я не могу притворяться другом кому-то, кому должна лгать…

— Притворяться? — криво улыбнулся Линкольн. — Кто притворяется? Ты притворялась, когда вытаскивала ту пулю из моей спины?

— Мы оба притворялись, разве нет? — проворчала Кларк. — Поэтому ты был так добр ко мне. Потому что Лекса приказала тебе заслужить мое доверие, верно?

— Лекса Вудс не манипулирует своими людьми, как марионетками, Кларк, — позабавлено ответил Линкольн. — Улыбнись, доктор. Ты выжила. Худшее позади.

— Она всем мне угрожает, Линкольн! — отрезала Кларк. — Я не знаю, как защитить себя или кого-либо… мои люди, вероятно, погибнут из-за меня! — фыркнув, она прижалась к задней панели лифта, съезжая по ней вниз. — Я не могу этого сделать.

— Кларк, — пробормотал Линкольн, опускаясь на колени вровень с ее поникшими плечами. — Когда тебя сбивают с ног, ты поднимаешься.

— Я не могу, — вздохнула Кларк. — Не одна. Не так.

Линкольн протянул загорелую руку, мускулистую и мощную.

— Ты не одна, Кларк.

Кларк взглянула в его теплые глаза, предварительно взяв его за руку. Он заметил ее мурашки на коже и снял с себя пиджак, накидывая его на плечи, как сделала бы Лекса.

— Почему? — вдруг спросила Кларк сквозь оцепенение.

— Кажется, ты замерзла. Я отвезу тебя домой…? — пояснил Линкольн.

— Нет… спасибо, но… я не об этом спрашивала, — пробормотала Кларк, поворачиваясь лицом к нему. — Почему ты мне помогаешь?

Линкольн выглядел задумчивым какое-то мгновение, его стоическое выражение говорило о глубоком осмыслении.

— Я не верю в стороны, Кларк. Я верю в правильное и неправильное. И помогать тебе, чтобы закончить все это? Это правильно для меня.

Кларк чувствовала себя уничтоженной. Переиначивая свой способ существования. Она перестала верить в моральную честность, добро и зло, и смотреть на мир, как привыкла.

Душа Линкольна была чиста и добра. Он верил в то же самое учение о справедливости и несправедливости, правды и неправды. Однако он мог подавить свои чувства, чтобы служить Лексе.

Кларк сделала глубокий вдох, прислушиваясь к низкому баритону Линкольна, пока лифт спускался вниз.

Пока она не могла выбрать ни одну сторону, кроме своей собственной.

[X]

Лекса смотрела, как фигура Кларк садится в машину Линкольна через улицу, этажами ниже. Она выглядела такой хрупкой, потрясенной и маленькой на взгляд Лексы.

По отношению к Лексе, Кларк Гриффин вовсе не была маленькой и незначительной. Кларк Гриффин была опасной.

— Хеда, — шагнул в офис Густус, но Лекса услышала его приближение уже давно. Иногда она хотела быть удивленной, чтобы просто вспомнить, что такое спонтанность.

Она чувствовала это с Кларк.

— Густус, — акцент Лексы был наполнен эмоцией, которую он расценил как боль. Он не осмелился заговорить об этом с ней.

— Линкольн повез ее домой. Она отчитается через неделю, — ответил он медленно, осторожно, осматривая выражение лица молодой женщины с экспертным анализом. Он знал ее с детства. Он знал, когда она страдала.

— Знаю, я сама его отправила, — пассивно ответила Лекса, глядя в окно на солнце, заливающее горячим, золотистым светом замерзший город в надежде его разморозить.

— Вы думаете, что на него можно рассчитывать? — с обеспокоенностью спросил Густус. — Эти двое близки.

— Она доверяет ему. Ничего плохого нет в доверии. Доверие не разрушает империи, Густус. А вот отсутствие веры в руководство, однако… — пробормотала она, повернувшись к нему лицом.

— Я верю в Вас, Хеда. Дело в докторе. Я не верю, что этот… временный… альянс закончится хорошо для Вас. Она слишком… благочестива.