— И ты, — зарычала Кларк, низко и гортанно. — Самый близкий друг её семьи? Верный слуга? — сплюнула она. — Ты помог отнять у неё всё, что у неё осталось! — она по-прежнему дрожала от гнева.
Костия наблюдала, как изменилось выражение лица Титуса, чувство вины отразилось на нём. Было ясно, что он по-прежнему заботился о Лексе, о семье. Почему он совершил это зверство? Слепо следуя приказам Костии и Беллами? Что они ему предложили?
— Лексы здесь нет, Кларк! — зашипела Костия, её агрессивная сторона проявилась, когда Кларк почувствовала ещё один, более сильный удар в лицо, закричав от боли. — Никто не защитит тебя от твоего собственного идиотизма.
Алая кровь потекла из носа Кларк, и она почувствовала, как её глаз закрылся от абсолютной жгучей боли. Она изо всех сил пыталась дышать, когда Костия агрессивно ударила её по рёбрам, и Кларк закричала в агонии, почти уверенная, что они были сломаны. Она была врачом, но не могла мыслить рационально. Всё, о чём она могла думать, была Лекса. Которая придёт за ней и защитит её.
Но это было эгоистично, и она знала, что этого не случится.
— Эй! — из угла донёсся голос, и, прислонившись к фургону, там стоял Джон Мёрфи, руки скованы, ноги связаны, лицо в синяках и побоях. — Хватит! Почему бы тебе не оставить её в покое, чёрт возьми! — его голос был хриплым.
Костия намеревалась шагнуть вперёд, но в этот момент её телефон зазвонил, заполнив напряжённую тишину, напоминая крики боли Кларк.
— Это Беллами, — пробормотала она, поворачиваясь к Титусу и что-то приказывая ему приглушенным шёпотом. Глаза Титуса расширились, и Кларк почувствовала, как в её израненном теле нарастает гнев, но не за себя, а за Лексу. За его трусость. За его предательство.
Кларк воспользовалась возможностью, когда они отвлеклись. Она снова повернула голову к своему безымянному защитнику. Глаза Кларк округлились от узнавания, когда она выплюнула кровь, скопившуюся у неё во рту, чувствуя, как всё её тело снова протестует.
— Джон… — прошептала она, качая головой. — Нет… Нет. Что случилось?
Кларк подползла к нему, осторожно обхватив его лицо своими скованными руками, а его руки потянулись к её рёбрам, чтобы осмотреть повреждения.
— Белл, потерял самообладание, — пробормотал Мёрфи напряжённым голосом. — Когда я услышал, что он собирается напасть и похитить тебя… Я пытался помешать, принцесса, я пытался предупредить тебя, — прохрипел он, склонив голову. — Что произошло?
Слёзы навернулись на глаза Кларк, когда она почувствовала, как её душа сокрушилась. Сколько людей должно было пострадать из-за неё?
— Они мертвы, Мёрфи, — прошептала она, и он заметно поморщился, услышав о смерти своих товарищей. — Они напали, и мы…
— Проклятье, — тихо выругался Мёрфи. — ПРОКЛЯТЬЕ! — заревел он громче. Он заметил, как Костия что-то шепчет Титусу, его глаза сузились. — А что с нашими девочками? — спросил Мёрфи. — Рейес? Блейк?
Было трогательно видеть, что у её «младшего брата» всё ещё остались семейные ценности и преданность тому, что было правильным.
Кларк хотелось рассмеяться. Правильным? Как будто существует такая мифическая вещь. Она убедилась в этом на собственном примере. Она больше не была доктором с блеском в глазах и надеждой в сердце. Она была реалистом, окрепшей, избитой. Но она не имела никаких обвинений против Лексы. Она увязла слишком глубоко во всём этом. Кларк последовала бы за ней на край света.
— Они живы, — прошептала Кларк, желая себе смерти, чтобы как-то унять огромную боль. — Ты знаешь, где мы? — пробормотала Кларк, опустив руки по бокам.
— Нет. Без понятия. Мы умрём здесь, Гриффин, — пробормотал Мёрфи.
Кларк слышала, как Костия спорила с Беллами и Титусом тихим шёпотом по телефону.
— Беллами. Не позволяй своим чувствам взять верх над твоими суждениями… — убедительно прошипела она.
Она не могла слышать его опровержения, но знала, что ему не нравилось, когда ему говорили, что делать, тот, кого он считал пешкой.
— О, теперь ты думаешь, что мы зашли слишком далеко? — сердито потребовала Костия.
Кларк почувствовала, как её сердце пропустило удар. Неужели Беллами… защищал её? Где он был? Каковы были его цель, его точка зрения, его план?
— Титус стрелял в неё, — надменно заявила Костия. — Не я.
Титус кротко извинился с некоторым удивлением.
— Блейк, — Костия говорила холодно, крепче сжимая телефонную трубку. — Если ты не можешь этого сделать, это сделаю я.
Кларк знала, что, каким бы она всё себе не представляла, смерть поджидала её за углом.
[X]
Дакс превратился в кровавое, ноющее месиво, оболочку человека, которым он когда-то был.
Лекса была безжалостной, бессердечной и жестокой. Она воплотила в себе Командующую, которую от неё ожидали.
В основном, она скучала по Кларк.
Она провела почти четыре часа подряд, терроризируя Дакса. Она сломала ему кости, даже выбила несколько зубов. Она заставила его корчиться и кричать в агонии.
И всё же она не смогла вытянуть из него ни признания, ни какой-либо информации, вообще ничего существенного.
Голова Лексы пульсировала. Не без причины он был правой рукой Беллами, так же как Аня была правой рукой Лексы. Он был крепким орешком, и Лекса довела его до предела. Он свернулся калачиком, вцепившись в своё избитое тело, умоляя Лексу тихими, жалобными всхлипами.
Словно начал подозревать, что она не остановится на той жестокости, зверствах, которые только что совершила.
Тогда он начал извиняться.
Он съёжился, когда Лекса возвысилась над ним, его разбитая губа дрожала, когда он пробормотал:
— Я… Извини… Кларк… была героем.
И это было тонкое использование прошедшего времени, которое заставило Лексу сойти с ума.
— Была? — прошептала Лекса, желчь подступила к горлу.
Дакс вздрогнул и старательно медленно кивнул.
— Я… Мне очень жаль… — он сглотнул немного крови, прежде чем продолжить. — Блейк…сказал… что она любит… тебя…
Глаза Лексы наполнились слезами, сдавленное рыдание сорвалось с её губ, когда она выдернула пистолет из кобуры. Она прижала его к ушибленному виску Дакса, её губы дрожали от невысказанной печали.
— Нет… — прошептала она.
Дакс увидел свой путь к спасению. Единственный способ вырваться из лап безжалостной, скованной адом Лексы Вудс.
Он решил ей подыграть.
— Кларк… к этому моменту… уже мертва… — проговорил он сквозь стиснутые зубы.— Они… провели… тебя.
Лекса почувствовала, как часть её души мгновенно умерла. Та часть, которая была человечной, та часть, которая любила Кларк мягким шёпотом и нежными прикосновениями губ к покрасневшей коже.
Последняя крупица её человечности.
Лекса нажала на спусковой крючок и оборвала жизнь Дакса выстрелом, который отозвался эхом и потряс каждую стену, окружавшую её, включая всех тех, кого она подвела в своём сердце ради Кларк.
[X]
Аня нежно поцеловала Рэйвен в висок, признаки беспокойства были совершенно очевидны по одному лишь её взгляду.
— Чем сейчас занят твой блестящий ум? — пробормотала Аня, наблюдая, как Рэйвен раздражённо швырнула свой телефон через стол.
Рэйвен заметно расслабилась под её губами, и Аня измождённо вздохнула, устав ждать вестей от Лексы. Прошло почти четыре часа. Она начала думать, что, возможно, её лучший вариант — вышибить эту чёртову дверь и вытащить Лексу наружу.
Никогда за все годы, что она знала Лексу, что близко дружила с ней, она не видела своего лидера такой расстроенной, такой потерянной.
Лекса действительно так сильно влюбилась в Кларк Гриффин, что без неё была неполноценна. Аня не могла её винить. Что такое земля без неба, чтобы править ею? Чем было небо без космических, небесных тел, которые украшали его и освещали путь?
— Я просто… — Рэйвен прикусила губу. — Я не понимаю, как мы могли быть так слепы.
Аня нахмурила брови.
— Что ты имеешь в виду? — устало спросила она. — Ты не могла знать о нападении, ты…
