— Ты действительно разбила нос Миками Тэру? — внезапно спросил Рюдзаки.

— Э-э-э… Да. И дала ему кастрюлей по голове. А что? — растерянно спросила я, распахнув глаза.

— Как же я рад… — с удовлетворением произнёс детектив, и я со смешком взглянула на него.

— Эй, а ты не такой добрый, как я думала…

Рюдзаки ответил, тщательно пытаясь подавить зевок:

— Ты ещё не видела нашей с Лайтом драки в штаб-квартире после той проклятой встречи в отеле.

— Вы подрались? Наверное, опять всю комнату разнесли, да? — с интересом спросила я.

— Верно… Надо сказать, Лайт здорово меня разозлил… — Рюдзаки задумчиво смотрел на меня. — И я в этот раз показал ему несколько излюбленных приёмов из капоэйры.

— Он, наверное, был в восторге? — я захихикала.

Детектив заулыбался.

— Думаю, завтра ты поймёшь, насколько его восхитили мои приёмы… Но Лайт сам виноват. То, что он сделал, непростительно.

— Точно, — сказала я, нахмурившись, — и он ещё пожалеет, что решил поиграть со мной в любовь. И ещё больше пожалеет о том, что захотел поиздеваться над тобой в отеле.

— Ты устроишь ему ад? — догадался детектив.

— Ага, — злорадно сказала я. — Я никому не позволю тебя обидеть.

Рюдзаки заулыбался, прикусив ноготь большого пальца. Я же отчаянно зевнула, пряча лицо под одеялом. Глаза слипались от подступившего тепла и уюта, а тело будто растекалось по кровати, и бороться с этим совсем не хотелось.

— L… — тихо сказала я, почти засыпая на месте.

— Да? — Рюдзаки смотрел на меня немигающим взглядом.

— Спокойной ночи…

С этими словами я коснулась пальцами его растрёпанных волос, оказавшихся неожиданно мягкими на ощупь, а затем провалилась в тяжелый сон. Раздался неясный шорох на постели, и я почувствовала лёгкое прикосновение теплых пальцев к своей щеке. В подступившей тьме раздался ласковый шёпот:

— Спокойной ночи, Харука…

========== Тридцать третья часть. ==========

Мы находимся в штаб-квартире.

Рюдзаки мрачный и, забравшись на стул с ногами, глядит в одну точку. Лайт стоит за его спиной. Все участники расследования смотрят на них. Я с удивлением замечаю среди них Ягами Соичиро. Ничего не понимаю. Значит, он не умер? У Лайта не хватило сил убить собственного отца?

Но, в таком случае, почему…

Лайт высится над детективом, смотрит на него с открытой неприязнью. Я пугаюсь неизвестно чего, и мне хочется подойти к Рюдзаки и заслонить его от взгляда Киры, но вместо этого, стою на месте, как приклеенная, и лишь чувствую в груди непонятную тяжесть. Понимаю, что с трудом могу шевелиться. Это странное чувство тревожит, но сейчас есть вещи поважнее.

— Что ты этим пытаешься сделать?! — орет Айзава на Рюдзаки, и я вижу на его лице панику и гнев.

— Проверить Тетрадь для убийств, разумеется, — глухо отвечает детектив, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.

Проверить? Но что там проверять? Я ведь ему всё рассказала. Неужели L мне не поверил и хочет сам убедиться в свойствах Тетради? Он что, совсем дурак?! Я же ему сказала, что этой Тетрадью нельзя пользоваться!

— Мы заставим какого-нибудь преступника записать в неё его собственное имя, — задумчиво говорит Рюдзаки.

— Нет! — ору я в бешенстве. — Ты этого не сделаешь! Не смей использовать эту проклятую Тетрадь, Рюдзаки, иначе я сама тебя туда запишу!

Детектив не обращает на меня внимания. Словно меня вообще нет. Это бьёт больнее, чем я думала, и я стою на месте, сжав руку в кулак и до боли прикусив губу.

Какого хрена здесь творится?! Ведь план был совершенно другим! Почему Рюдзаки не поверил мне?! Почему он даже не смотрит на меня?! Почему вообще все меня игнорируют?! Лишь секундой позже до меня доходит, что меня вообще здесь нет. Меня никто не видит. Я просто стою в стороне и наблюдаю, не в силах даже шевельнуть рукой, даже сделать маленький шажок.

— Ватари?! — неожиданно отчаянный крик Рюдзаки заставляет меня вздрогнуть. Я смотрю на детектива — он вцепился одной рукой в ноутбук, и в его глазах испуганное выражение.

О, Боже, что произошло с Ватари?!

Я дёргаюсь, но не могу ничего сделать. Собственное бессилие заставляет возненавидеть себя.

Вся комната внезапно загорается красным светом. Компьютеры и камеры гаснут, и на всех экранах появляется надпись «Все данные удалены». Что?! Что, млять, творится в этой грёбаной штаб-квартире?!

— Что происходит?! — в панике спрашивает Лайт.

Детектив по-прежнему сидит к нему спиной.

— У Ватари было распоряжение — удалить всю информацию, если с ним что-то произойдёт, — холодно отвечает он, и в его голосе сквозит обречённость.

Я в ужасе, но даже не могу и слова выдавить.

Нет, я не могу просто так стоять.

С Ватари что-то случилось, ему, наверное, плохо, нужно срочно побежать в его комнату и оказать ему помощь, пока не поздно, он же такой старенький, нужно вызвать ему врача, хоть что-то сделать… Я не могу пошевелиться. Блять! Да что с моим телом?!

— Где бог смерти? — полуобернувшись, спрашивает Рюдзаки.

Бог смерти? О ком он? О Рем? Это она?! Но ведь она улетела, она — больше не угроза для L, она ведь… О, Господи, она убила Ватари?!

— Послушайте, бог смерт… — Рюдзаки осекается, глядя прямо перед собой.

Я замираю, глядя, как из его пальцев выпадает и летит вниз ложка. Последующий звон оглушает, бьёт набатом по сердцу и заполняет собой всю штаб-квартиру.

Рюдзаки странно наклоняется, и я сначала думаю, что он просто хочет поднять ложку, но в следующий момент осознаю — он падает навзничь. Всё вокруг словно замирает, пронизанное красным светом, тишина звенит, подобно натянутой струне, а детектив L летит на пол, и его лицо искажено агонией.

Я не верю в то, что вижу.

Лайт делает резкий прыжок и подхватывает Рюдзаки в последний момент, не дав ему удариться о пол головой. На его лице ужас и паника

— Рюдзаки?! — с недоумением кричу я.

Пытаюсь подбежать к нему, и не могу. Могу лишь беспомощно наблюдать, и от этого разрывается сердце.

— Рюдзаки?! — выдыхает Лайт, глядя детективу в лицо, но тот его не видит. Его глаза медленно закрываются, а в следующий момент L перестаёт дышать.

— Нет! — в ужасе кричу я. — Рюдзаки! О, Боже, нет!

Хочу к нему кинуться, но не могу, словно я сама — всего лишь окоченевший труп, по щекам которого текут беззвучные слёзы.

Лайт трясет тело Рюдзаки изо всех сил, зовёт его. На его лице странное выражение — испуг перемешался с мрачным торжеством. Красный свет заливает его, и словно впитывается в его волосы и кожу, отсвечивает в глубине расширенных от ужаса глаз.

— Рюдзаки! Что с тобой?! — кричит он.

— Отойди! Не трогай его! — ору я в бешенстве. — Это всё ты! Я убью тебя за это!!! Убью тебя, мразь!

Лайт замирает и оборачивается. Смотрит прямо на меня. От неожиданности я вздрагиваю.

Кира швыряет бездыханное тело L на пол и улыбается мне веселой улыбкой.

— Теперь твоя очередь, Харука.

Он начинает смеяться диким безудержным смехом, хохочет, как умалишённый, до слёз, до икоты. Я не смотрю на него. Я смотрю на Рюдзаки, который лежит на полу, раскинув руки и ноги и слегка приоткрыв рот.

Он мёртв. Нет, не может быть. Этого просто не может быть.

— Никто не смеет противиться воле Бога, — говорит Лайт, и его глаза заливает красным светом, а губы растягиваются в безумной ухмылке. В следующий момент мое сердце разрывает боль.

Я проснулась, хватая ртом воздух и чудом сдержав испуганный крик.

О, Господи. Это был сон. Всего лишь сон.

Чувствуя, как трясёт все мои конечности, я завернулась в одеяло, делая глубокий вздох и пытаясь прийти в себя.

Просто ночной кошмар. На самом деле ничего этого не было… Не было…

Я сделала выдох, сжавшись на постели.

Рюдзаки спал рядом, слегка согнув ноги и положив руки на живот, целый и невредимый. Не удержавшись, я протянула руку и осторожно коснулась его груди, чувствуя, как мерно и спокойно бьётся его сердце. Детектив слегка пошевелился, запрокинув голову. Вздохнув с облегчением, я прильнула к нему, зарывшись лицом в его волосы.