— Панда! Панда! Панда!

— Кто бы сомневался! — Рюдзаки снова начал поливать меня. Его волосы были мокрыми и налипли на лицо, а в чёрных глазах искрилось доброе веселье.

— Всё! Всё! Я сдаюсь! — завопила я, прикрывая голову. — Я больше не буду называть тебя пандой!

— Обещаешь?

Я энергично закивала головой. Рюдзаки тут же выключил душ и, схватив полотенце, накинул его на меня.

— Ты в порядке? — участливо спросил он, наклонившись ко мне.

— Ты — очень злая панда, — сказала я в ответ, качая головой.

Рюдзаки вытаращился на меня во все глаза.

— Обманщица!

— Ага, — кивнула я, пытаясь добраться до ручки душа. К несчастью, детектив это заметил.

— Ну уж нет, — с чувством сказал он, затем наклонился и, крепко схватив меня, взвалил себе на плечо и потащил в комнату.

— Эй, отпусти! Ну, пожалуйста! Я так больше не буду!

— Я — великий детектив, который раскрыл сотни дел, не думай, что ты сможешь обмануть меня и избежать справедливого наказания, — полусерьёзным тоном заявил Рюдзаки.

— Я же не со зла! — выпалила я, извиваясь в его руках.

— Это выяснится при тщательном допросе, — невозмутимо ответил детектив, с трудом удерживая меня. — Даже не надейся на снисхождение. Я умею запугивать преступников.

— Подумать только, какая страшная панда, — засмеялась я.

— Смейся-смейся. Ты ещё попросишь у меня пощады.

— Что, прикуёшь меня и закормишь сладостями?

— Нет, совращу на диване. Помнится, была у тебя такая интересная идея… — ответил Рюдзаки, сваливая меня на кровать. Я вытаращилась на него во все глаза.

— Извращенец!

— Угадала.

Я не сдержалась от улыбки. Рюдзаки стоял, улыбаясь и засунув руки в карманы джинсов.

— Теперь легче?

— Да, — выдавила я.

— Больше не будешь плакать? — он ласково смотрел на меня.

— Не буду.

— Вот и умница.

Детектив сел рядом со мной, оглядывая квартиру.

— Мы с тобой намочили тут всё вокруг. И во что превратился твой пол!

— Оплатишь мне ремонт, — выставила я ультиматум.

Рюдзаки заморгал.

— Конечно, оплачу.

— Дурак! Я пошутила! — замахала я рукой, тщетно пытаясь подавить смех.

Детектив не отводил от меня странного взгляда.

— Что? — спросила я.

— Люблю, когда ты смеёшься, — тихо сказал он. — Так успокаивает…

Я растерялась. Рюдзаки поднялся на ноги, утрачивая весёлый вид.

— Мне пора ехать в штаб-квартиру, а ты позвони Миками и скажи, что переезжаешь к нему сегодня вечером. Он будет на работе целый день и мы успеем подключить жучки и камеры в его доме.

Детектив нахмурился.

— Ты ведь понимаешь, как сильно рискуешь?

— Да, — я вздохнула, — но, возможно, я смогу усыпить его бдительность и спастись.

— Я уверен на шестьдесят пять процентов, что Миками говорил правду, признаваясь тебе в своих чувствах, — сказал детектив, опустив голову и глядя на меня исподлобья. — Что ты будешь делать, если выяснится, что Тэру на самом деле влюблён в тебя?

Я села, подперев щёку рукой и возвела глаза к потолку, а затем протянула мечтательным голосом:

— Я устрою ему ад…

Рюдзаки усмехнулся и покачал головой.

— Ты всё-таки… тяжёлый случай… — сказал он. — Жди моего сообщения. До вечера.

С этими словами он вышел из квартиры, шлепая босыми ногами по мокрому полу и выжимая свою кофту на ходу.

========== Двадцать шестая часть. ==========

Он беспомощно тянет ко мне руки, пытаясь успокоить. Я реву пьяными слезами, сидя на кровати, и цепляюсь за его кофту, рискуя её порвать.

— Не смей оставлять меня одну. Ты понял?!

— Да… Да, я понял. Я никуда не уйду.

— Я ненавижу его! Чтоб он сдох! Как он посмел это сделать?! Он не имеет права, мать его!

На его лице смесь растерянности и паники.

— Согласен. Успокойся, пожалуйста… Теперь всё в порядке.

Он проводит рукой по моим волосам, но тут же отстраняется. Сжимает руки в кулаки.

— Ничего не в порядке! — в ярости ору я. — Я убью его за это! И Лайта убью за то, что он угрожал тебе! Всех убью, кто посмеет нас тронуть, понятно?!

Он наклоняется ко мне, и волосы закрывают его глаза. Шепчет, приподняв пальцами мой подбородок:

— Ты не убийца. Ты — добрая, храбрая и очень сильная. Даже сейчас, когда кричишь и плачешь.

Я крепче вцепляюсь в него, утыкаюсь носом в его шею. Его руки касаются моей спины, вычерчивают непонятный узор. Каждое прикосновение обжигает даже через одежду.

— Только не уходи.

— Не уйду. Обещаю. Спи, Харука…

Он буквально укладывает меня на кровать. Крепко сжимает мою руку.

— Я здесь. Всё будет хорошо.

— У тебя губы такие сладкие… Горячие и сладкие… А у него жёсткие и сухие. Мне не нравится.

— Что?!

На его лице — шок и потрясение.

— Это должен быть ты, а не он. Только ты, — шепчу я, касаясь большим пальцем его приоткрытых губ.

Он резко пытается отстраниться. Я снова вцепляюсь в его кофту. Его глаза совсем чёрные и бездонные. Мне кажется, что меня затягивает прямо в них. Но нет, это просто он опять наклонился ко мне.

— Ты не понимаешь, о чём ты говоришь, Харука. А завтра ты даже не вспомнишь об этом.

В его голосе боль и грусть.

— Ты красивый…

— Замолчи, пожалуйста.

— Такой красивый… Почему я раньше этого не видела?

Я запускаю ладони под его кофту, касаюсь ими напряжённого живота, затем прижимаю их к его груди, чувствуя, как колотится сердце. Он распахивает глаза и шумно сглатывает. Резко перехватывает мои руки. Держит меня на расстоянии.

— Нет! Харука, хватит! Ты не в себе!

— Я совсем ничего для тебя не значу, да?

Мне снова хочется плакать, и я опускаю голову, пытаясь сдержать слёзы.

Он вздыхает. Бережно укутывает меня в одеяло, лишая свободы движений, и прижимает к себе. Гладит меня по волосам и нежно целует моё ухо.

Я замираю. Он тихо шепчет, и его голос слегка хриплый:

— Наоборот, ты значишь для меня слишком много… Я тебя люблю, Харука.

Вздыхает, опустив голову.

— Господи, надеюсь, ты не вспомнишь, что я сказал тебе это.

— Рюдзаки…

— Надеюсь, ты вообще ничего не вспомнишь. Иначе нам обоим будет очень неловко потом, — печально говорит он.

Я постепенно успокаиваюсь в его объятиях

Он молчит и лишь крепче сжимает меня в руках. Прижимается щекой к моей щеке. Мне уютно и тепло. Он постепенно опускает меня на постель и осторожно устраивает мою голову на подушке.

Когда я проваливаюсь в темноту, то последнее, что слышу, это голоса:

— Тебе не говорили, что подглядывать нехорошо?

— Эй, предупреждать надо…

— Не вздумай рассказывать ей о том, что сейчас видел.

— Хе-хе-хе… Ладно, Эл Лоулайт… Но тогда с тебя яблоки…

— Миками? Это Харука. Здравствуй, — сказала я как можно более приветливым тоном.

— Привет, — у него был немного утомлённый голос. — Наконец-то ты позвонила. Я боялся, что ты передумаешь.

— Нет, я приняла решение, — сказала я, нарезая круги по квартире. — Я уже готова к тебе переехать.

— Правда?! Это очень хорошо!.. Ты видела Бога? — помедлив, спросил Теру.

— Ещё нет. Он не спешит со мной связываться. У него сейчас большие проблемы, Миками, его действия очень ограничены. Но думаю, что скоро он сможет передать нам нужную информацию.

Я вздохнула.

— Как прошёл твой день?

— Как обычно. У меня ужасно скучная жизнь, — ответил Миками. — Когда ты приедешь?

— Часов в восемь. Мои вещи уже собраны.

— Я буду ждать тебя.

— Хорошо.

С этими словами я отключила телефон, затем села на кровать и с чувством проворчала в пустоту:

— А помогать мне с вещами не надо, да? Сама всё прекрасно дотащу, я же чёртова ломовая лошадь!

Уррий захихикал, сидя на столе и разглядывая меня.

— Ну, и как ты собираешься жить с этим икс-Кирой? — с любопытством спросил он.

— Без понятия, — честно сказала я, — но может быть, мне удастся найти в Интернете практические советы, типа «как жить с парнем» или «как спастись от маньяка-убийцы», или что-то вроде того…