Я верю в то, что ты это сделаешь. Мои чувства не должны мешать мне. С ними я разберусь как-нибудь потом, когда Кира будет схвачен.

За окном окончательно вступил в свои права рассвет, окрашивая небо в жёлто-розовые краски. Я стояла и смотрела вниз на просыпающийся город, думая над тем, как долго ещё расследование будет стоять на месте. Даже мой бог смерти приуныл настолько, что исчез куда-то на долгое время. Возможно, он даже улетел в свой мир, но если так, то Уррий всё равно вернётся, ведь у нас с ним заключена сделка. Тетрадь хранилась у меня, и в назначенное время я верну её Уррию, а потом, когда-нибудь, в неё будет записано мое имя.

Чёрт, не хочу сейчас об этом думать. Впереди тяжёлый и, скорее всего, бессмысленный день. Надо быть в форме.

Позади меня раздался долгий и отчаянный зевок.

— Доброе утро, — сказала я, оборачиваясь и наблюдая, как заспанный Рюдзаки выбирается из-под одеяла.

— Доброе… а… что, разве уже утро? — с этими словами Рюдзаки сел на кровати, протирая глаза. Его волосы торчали во разные стороны, что делало детектива ещё более милым и простодушным.

— Да, шесть, — я улыбнулась ему. — Сегодня ты побил рекорд по части здорового сна — целых восемь часов. Поздравляю!

— Я проспал восемь часов?! — ужаснулся Рюдзаки и, откинув одеяло, вскочил с кровати. — Какой кошмар!

— Радоваться надо, что выспался! — со смехом крикнула я, глядя, как он исчезает в ванной комнате.

Ответом мне был шум льющейся воды.

Дверь в комнату открылась, и в неё вошёл Ватари, вкатив вперёд тележку, полную сладостей и яблок. Отдельный разнос со свежезаваренным чаем особенно меня порадовал.

— Доброе утро. Надеюсь, Вы хорошо спали? — спросил Ватари, улыбнувшись мне.

— Э… Да, спасибо, хорошо, — немного растерянно ответила я.

Мне показалось, или в голосе этого милого дедушки сейчас промелькнул игривый намёк?

— Очень рад за Вас. Угощайтесь, — с этими словами он быстро направился к двери.

— Спасибо, — снова кивнула я.

— Простите, — внезапно сказал Ватари, остановившись у порога, — но я считаю своим долгом предупредить Вас о деликатности и не совершать с моим подопечным необдуманных вещей.

— Э-э-э-э… — протянула я в ответ. — Вы о чём?

— О, ничего особенного, просто Вы должны помнить, что этот этаж полностью просматривается и прослушивается через камеры, как и все остальные в этом доме.

— И что?! — повысила я голос.

— Дело в том, что я слишком стар для подобных вещей, — признался Ватари. — Группе расследования недоступен Ваш этаж, потому что так захотел Рюдзаки, но мне надо следить исключительно за всем домом, и я не хотел бы… понимаете ли… увидеть что-то лишнее…

Я вытаращилась на Ватари во все глаза. Мать моя женщина, отец мой генерал! Он что, думает…

Да за кого он меня принимает?!

— Не будет, ничего такого не будет, не беспокойтесь, обещаю, что не будет! — быстро затараторила я, махая руками.

— Весьма Вам благодарен, — кивнул Ватари и вышел, тихо посмеиваясь.

Я, покраснев, как рак, решила, что лучше пока разлить чай и съесть что-нибудь сладкое.

— О, мармелад! Ватари знает, как мне угодить, — довольно сказал Рюдзаки, выбираясь из ванной. Он был как всегда одет в белую кофту и джинсы, но его волосы были мокрыми, растрёпанными и благоухали тонким сладким ароматом. Круги под глазами исчезли, а лицо детектива было чуть порозовевшим и донельзя довольным.

— Ты чего такая пунцовая? — удивлённо спросил Рюдзаки, запихивая в рот мармеладку и глядя на меня с весельем.

— Жарко. Пойду, искупаюсь, заодно проснусь, — выдавила я, вскакивая с кровати.

— Тогда поспеши, — сказал мне вслед детектив, — у нас впереди тяжелый день. Но зато сегодня тебе в последний раз придётся изображать влюблённую в меня лже-Киру.

— Слава Богу, — тихо сказала я, закрывая за собой дверь.

Мы, привычно звеня цепью, зашли в огромное, специально оборудованное помещение, где уже находились Мацуда, Айзава и Ягами Лайт. Мацуда и Айзава тихо переговаривались между собой, а Лайт что-то изучал, глядя в монитор компьютера. Рюдзаки молча сел на стул, забравшись на него с ногами, и облокотился на спинку, навесив на лицо унылое выражение неудачника. Я села рядом на полу, начиная играть свою дурацкую роль.

— Рюдзаки, ты обещал сводить меня в парк аттракционов сегодня! Почему мы опять пришли сюда?! — заныла я, дёргая детектива за штанину.

— Сегодня не получится, извини, — машинально ответил детектив, глядя в одну точку.

— Но я хочу пойти с тобой на свидание, ты же мне обещал, — гнула я свою линию.

— Сегодня вечером куда-нибудь сходим… Наверное…

— Я бы сейчас тоже прогулялся… Надоело тут сидеть, — задумчиво сказал Лайт, не отрывая взгляда от монитора. — Как только поймаем Киру, обязательно схожу на какой-нибудь концерт или выставку, чтобы почувствовать себя нормальным человеком.

Рюдзаки вздохнул, положив голову на руки.

— Если поймаем Киру, — пробурчал он.

— Ты, как всегда, полон энтузиазма, — буркнул Ягами. — И зачем ты притащил сюда Харуку? Зачем ты вообще позволяешь ей присутствовать при расследовании всё это время?

— Мне плевать на ваше расследование, я хочу гулять! — изобразила я злость.

— Потому что сейчас она, равно как и ты, не опасна, — ответил Рюдзаки Лайту.

— Опять ты за своё! — возмутился тот, но затем, махнув рукой, уставился в экран компьютера.

Рюдзаки надолго замолчал, глядя в одну точку. Я осторожно рассматривала занятого Лайта. Мне уже давно стало ясно — этот парень всерьёз увлечён тем, что хочет поймать преступника, готовый не спать и не есть, чтобы помочь Рюдзаки поймать Киру. Это пугало и причиняло мне странную боль.

Я хотела, чтобы Ягами Лайта поймали и казнили за всё, что он сделал. Но теперь…

Теперь, когда он настолько другой, я просто не могу желать ему смерти или наказания. Этот Ягами Лайт был хорошим человеком. Он заслуживал уважения своим трудом и уверенностью в том, что справедливость восторжествует. Этим он был настолько похож на L, что было тревожно. И Рюдзаки не мог не замечать схожесть между ним и собой. Они прекрасно работали вместе, они отлично друг с другом ладили, пока не начинали бросаться друг в друга обвинениями, они почти стали друзьями, пытаясь найти новые зацепки в этом расследовании за весь месяц. Они оба были добрыми, благородными людьми, и их дружба была совершенно естественна. Их сотрудничество могло бы избавить мир от множества преступников и без всякой дурацкой Тетради смерти.

Быть может… Быть может, так и будет, если уничтожить Тетрадь Лайта? Он больше никогда не станет Кирой, он сможет жить, будучи самим собой. Он будет свободен от чар бога смерти и чар Тетради навсегда.

Но как Лайт стал Кирой? Почему начал убивать? Вот что не давало мне покоя. Что в Ягами было такого, из-за чего Тетрадь так быстро изменила его? Быть может, я просто снова вижу то, что хочу видеть? И Лайт на самом деле вовсе не тот, кем кажется?

Почему? Почему ты начал убивать, Ягами Лайт? Почему ты стал Кирой?

— Рюдзаки, — раздался голос Лайта.

Я, моргнув, очнулась от мыслей и поспешно отвела взгляд от Ягами.

— А? — детектив, похоже, тоже был в раздумьях, и рассеянно взглянул на Ягами, полуобернувшись.

— Я знаю, что твой энтузиазм угас, — сказал Лайт детективу, — но всё равно, подойди сюда.

Рюдзаки сполз со стула и послушно встал у кресла Ягами. Я продолжала сидеть на полу, чтобы не вызвать подозрения своим интересом, и просто наблюдала.

— Посмотри-ка сюда, — сказал Лайт детективу, щёлкая мышкой. — Ведь тут баланс нарушен? А здесь, наоборот, внезапный рост.

В это мгновение Рюдзаки преобразился. Глаза его загорелись знакомой мне искоркой, и он увлечённо уставился в экран компьютера, коснувшись губ указательным пальцем.

— Я… Ягами! — восхищённо сказал он.

— Ну как? Энтузиазм вернулся? — с улыбкой спросил Лайт.

В этот момент Рюдзаки так улыбнулся, что я сразу поняла — скучно нам больше не будет.