Сегодня жизнь Рюдзаки висела на волоске, но с помощью своего блистательного ума он сумел вырваться из лап смерти.

Он очень умён, почти так же умён, как Лайт-Кира. Нет, даже умнее.

Никогда не думала, что меня это будет тревожить, а не радовать.

Но сейчас он в относительной безопасности, хоть и не благодаря мне.

Я снова взглянула в небо.

Если Амане Миса действительно второй Кира, то что теперь будет делать Ягами Лайт? И как это использовать в пользу Рюдзаки?

Я совершенно бесполезна, пока нахожусь рядом с ним.

Он не отдаст мне Тетрадь сам, и наверняка захочет проверить, как она работает. Этого нельзя допустить.

И нужно следить за Ягами Лайтом, а, сидя в штаб-квартире, я не смогу этого сделать.

И Рюдзаки слушать меня не станет.

Мне нужно выкрасть Тетрадь и сбежать. А потом действовать самой.

— Нам пора возвращаться, — услышала я голос Рюдзаки.

— Ты что-то задумала, да? — Уррий осклабился.

Я шумно выдохнула.

— Харука, ты меня слышишь? Пойдём, нас троих уже ждёт машина, — Рюдзаки встал рядом со мной. Лайт не стал ждать нас и отправился на улицу. Вид у него был весьма ошарашенный. Да уж, он явно недооценивал своего противника.

— Что случилось, Харука? — спросил Рюдзаки, вглядываясь в моё лицо.

— Ты ведь… Ты ведь с самого начала понял, да? — спросила я.

— Ты про Мису? Это было несложно. Нашей группе удалось найти её отпечатки пальцев. Дальше дело было за малым.

Я с подозрением взглянула на него.

— Что ты намерен делать?

— Я хочу, чтобы Амане Миса выдала своего кумира. Мне нужны прямые доказательства для ареста настоящего Киры. Если она назовёт имя Лайта, он отправится на казнь.

— Она не назовет… — задумчиво сказала я.

Рюдзаки удивлённо взглянул на меня.

— Почему?

— Если любит, то не назовёт. Умрёт, но не выдаст его. Ты ничего не добьёшься пытками и допросом, — сказала я, глядя на небо.

Рюдзаки промолчал и лишь тоже поднял голову вверх, наблюдая вместе со мной за облаками.

— Спасибо, — вдруг сказал он. Я удивлённо повернулась.

— За что?

— Будь я один сегодня, мне было бы гораздо страшнее, — просто ответил Рюдзаки. — В последнее время мне с трудом удаётся контролировать эмоции.

— Это нормально — бояться умереть, — заметила я.

— Не то, чтобы я боялся, — с задетой гордостью отозвался детектив, — но у меня ещё очень много важных дел.

— Например, спасти мир? — улыбнулась я.

Рюдзаки хмыкнул.

— Думаю, что это мне как раз и не по силам. Я всего лишь занимаюсь любимым делом и не претендую на звание героя. Однако, моя жизнь всё больше подвергается опасности, и я становлюсь всё более нервным, хоть это и не заметно.

— Ещё как заметно, — хмыкнула я. — Ты глаза-то свои видел?

Рюдзаки погрустнел, снова отводя взгляд.

— Жаль, что не удалось поесть пирожных, — задумчиво сказал он, — они были такие вкусные в прошлый раз. Надо будет попросить Ватари заказать их в отель. Я не могу устоять перед сладостями, особенно во время сложного расследования… Если хочешь, могу и для тебя достать порцию, — он внезапно вопросительно взглянул на меня.

— Две порции, — шутливо сказала я, улыбаясь.

— Две, — согласно кивнул Рюдзаки, улыбаясь в ответ.

— Совет да любовь, родные мои… — умильно произнёс Уррий за нашими спинами, смахивая несуществующую слезу.

В следующий момент Рюдзаки, зажав мне рот, не без труда подталкивал меня в сторону черного роллс-ройса под взглядами изумлённых студентов. Уррий летел вслед за нами на безопасном расстоянии и сотрясал воздух издевательским гоготом.

========== Восьмая часть. ==========

Сидеть в комнате, зная, что в настоящее время Рюдзаки допрашивает Мису Амане, а Лайт следит за этим, было невыносимо. Я бродила от стены к стене как неприкаянная, ожидая, когда меня выпустят, но после того, как прошло три часа, я поняла, что меня просто устранили, чтобы не мешала.

Это злило. Я рассказала Рюдзаки всё, что знала, я всеми силами пыталась помочь ему, а он просто запер меня в клетке, забрал мою Тетрадь и использует меня, прекрасно зная, что Лайт может убить меня в любой момент, если ему это будет выгодно.

Он не имеет на это права!

Я с силой пнула столик и отвернулась к окну, обхватив себя руками.

— Без яблок ваш мир просто невыносим, — вздохнул Уррий, наблюдая за моими метаниями. — Интересно, когда я, наконец, смогу снова их попробовать?

Детектив L, ты сам напросился. Мне надоело доказывать свою невиновность. Если ты думаешь, что я буду сидеть сложа руки и ждать твоих приказаний, то ошибаешься.

С этими мыслями я распахнула окно и шагнула на подоконник, чувствуя, как ветер треплет мои волосы.

— Эй, ты чего делаешь? — удивлённо спросил бог смерти, прервав очередной монолог о яблоках.

Я взглянула вниз. Высота была пугающей. Мир сужался до маленьких точек внизу. Голова немного закружилась, но пальцы помимо воли крепко вцепились в оконную раму. Инстинкт самосохранения бодро отрапортовал о результатах полёта с высоты в двадцать этажей.

— Ты чего там встала? — снова спросил Уррий, замерев у потолка.

Сейчас узнаешь. Не один ты умеешь шантажировать, клыкастый поганец.

Чтобы воплотить свой план в жизнь, придётся провоцировать Уррия, чтобы он хоть немного помог мне. Если он действительно ко мне привязался, как говорил Рюдзаки, то моя выходка сработает.

— Красиво, — вздохнула я, опасно высовываясь из окна.

Бог смерти переместился ближе, настороженно на меня глядя.

— Чего ты опять удумала, глупая девчонка? Я не собираюсь тебя ловить, если ты вдруг выпадешь наружу.

— Какое тебе дело будет, если я разобьюсь? — равнодушно спросила я. — Разве что души моей не получишь и отправишься в свой мир восвояси. Ну и, конечно, тебе придется забыть о яблоках. В любом случае, мне наплевать.

С этими словами я встала ногами на подоконник, отцепившись от рамы, и взглянув вверх. Свежий воздух пьянил, адреналин гнал кровь быстрее, и голову кружило от ярких красок закатного оранжевого неба.

— Я больше не хочу сидеть здесь и ждать, — сказала я, прикрыв глаза. — Какой от меня толк, если я ничего не могу сделать? Сегодня Рюдзаки едва не погиб, и что я сделала? Ничего!

— Я предлагал тебе глаза… — прошелестел Уррий.

— На что они мне? Они не помогут мне спасти жизнь, лишь помогут её отобрать. И ты, и я прекрасно это знаем.

С этими словами я занесла ногу над бездной.

Чёрт, не свалиться бы в самом деле. Жизнь у меня не сахар, конечно, но я отнюдь не хочу с ней расставаться по глупости.

Ну же, бог смерти, попадись на мою уловку… Ты должен попасться, иначе я проиграю.

И на самом деле умру.

— Так ты хочешь прыгнуть, потому что считаешь себя бесполезной? — с усмешкой спросил Уррий. — Считаешь, что без Тетради смерти ты ничего не стоишь?

— С Тетрадью или без неё, я — обычный слабый человек, который мало что может сделать сам, — сказала я, — я не в силах что-либо изменить. Ты называешь меня трусихой, да, наверное, так и есть. Я трусиха, которая никогда не сможет воспользоваться Тетрадью смерти, потому что не готова платить высокую цену за обладание такой властью. Мне никогда не стать такой, как Кира. Но знаешь, что? Проиграв, я выйду победителем.

— Победителем? — непонимающе переспросил бог смерти.

— Мне это надоело. Моя смерть — всего лишь дело времени. Лайт знает моё имя и видел меня в лицо. Он может убить меня в любой момент. Я этого не хочу. Не хочу умирать так.

— Так ты хочешь убить себя, чтобы не стать его жертвой? Что-то я запутался, — Уррий встал за моей спиной, сложив крылья.

— Я хочу, чтобы справедливость победила. Чтобы Рюдзаки победил Киру. Ведь он сам сказал — если один из нас умрёт, то второй и есть Кира. Сказал при всех.

Я обернулась к Уррию, улыбаясь.

— Если я сейчас умру — Лайта арестуют и отправят на казнь. Справедливость победит. Рюдзаки выживет.

У бога смерти отвисла челюсть.