В отношениях Яроцких были свои сложности, но они умело их скрывали. Лезть с расспросами к Насте я себе не позволяла, а она упорно молчала. Хотя иногда видела, что она готова вот-вот сорваться и поделиться своей историей. И каждый раз отворачивалась, пряча блестящие от слез глаза. Видимо ей было тяжело носить все в себе. Она была одна в чужом городе, и подруг здесь у нее не было. А мы с ней слишком мало знакомы, чтобы делиться личными проблемами.

А вот просто поболтать ни о чем получалось довольно легко. Нам было приятно находиться в обществе друг друга. Так что посиделки у Яроцких были мне в радость, и я всегда была готова променять клубы и тусовки на вечер в их летнем саду.

Так же в этом году я была благодарна Игнатову за свой день рождения. В этом году он разительно отличался от предыдущего. На него были приглашены Яроцкие и Крис.

Олег устроил для нас квест по городу в поисках моих подарков от друзей, которые он с них собрал и отдал организаторам. В конце нашего приключения я стала счастливой обладательницей фоторамки, обрамленной стразами Сваровски от Яроцких, клатчем из кожи варана от Крис, которая, наверное, потратила все свои сбережения, и индивидуального парфюма по дате рождения и имени от Игнатова. Все подарки мне понравились, и я была безмерно счастлива.

После квеста мы поехали в клуб, где пили шампанское и танцевали до утра. Парни, правда, не отрывались с нами, но и из поля зрения не выпускали. Но мне и этого было достаточно. На танцполе я выплеснула все негативные эмоции, позволив себе расслабиться и на время забыть, кто я и что делаю в этом бренном мире.

Под утро, когда Олег привез меня домой, я чувствовала себя довольной и уставшей.

- Спасибо, - прошептала Игнатову в губы.

- Не за что. Я могу быть и не говнюком.

Я рассмеялась. Намек на прошлый день рождения поняла, но портить текущий воспоминаниями о нем не хотела. Поэтому просто приложила палец к его губам, а затем поцеловала.

Если бы не наш поздний рассвет и народ, который собирался на остановке, то, может быть, наш поцелуй закончился бы на заднем сиденье его машины. Но все же капельки совести остались у нас обоих и мы просто распрощались.

А в первую пятницу октября Игнатов надрался в клубе так, что с трудом стоял на ногах. Он был неадекватен настолько, что потащил меня к себе. На следующий день был выходной и все ничего, но я помнила, чем закончилась его последняя попойка на свадьбе Яроцких.

Пока ехали в такси, Олег спал на моих коленях, а меня потряхивало от воспоминаний. Уговаривая, что в одну реку дважды не входят, пыталась взять себя в руки.

Но Игнатов был пьян в стельку. Мне даже пришлось доплатить таксисту, что бы он помог довести Олега до квартиры.

Когда мы очутились в квартире, Игнатов прошелся по мне заинтересованным взглядом, и ушел в душ. А я ужаснулась в предвкушении утех, которые мне предстояло выдержать в эту ночь. Конечно, можно было напомнить про договор, но вряд ли бы Олег сейчас меня услышал.

Игнатов вернулся в одежде. Его голова и рубашка были мокрыми, а глаза немного протрезвели. Он подошел и очень нежно меня поцеловал.

- Я помню, что по-пьяни ни-ни,- язык предательски заплетался, - но домой не отпущу.

Я с облегчением выдохнула. Все, что угодно, только не секс с пьяным Игнатовым.

Он попытался подхватить меня на руки, но, слава богу, сам засомневался в своих силах и просто потянул меня в свою комнату. Мы легли прямо в одежде. Он прижимал меня к себе, словно боялся, что я исчезну.

- Я на тебе женюсь, - отчетливо произнес Олег и мирно засопел, оставив меня переваривать информацию.

Я не спала практически всю ночь, проваливалась в беспокойный сон и снова открывала глаза, не в силах поверить в слова Олега. И лишь под утро меня сморило, и я уснула без задних ног.

Когда проснулась, Олега в постели уже не было. Я нервничала. Неизвестность пугала меня. Действительно ли Игнатов готов к тому, что произнес, либо это был просто пьяный бред.

У меня был только один способ выяснить это.

Я переоделась в футболку Олега и пошла на кухню, откуда доносился дразнящий аромат кофе.

Игнатов стоял в одних трусах с чашкой кофе в руках и старался унять дрожь. Видимо, ему было хреново после принятого вчера на грудь алкоголя в немереных количествах.

Я налила себе бодрящего напитка и села напротив него, что бы видеть его глаза.

- Я согласна.

Игнатов выгнул бровь. Похоже, с похмелья ему было даже тяжело говорить.

- Я согласна выйти за тебя замуж.

Олег не растерялся. Значит, помнил свои слова. Оставалось надеяться, что он не рассмеется и не пошлет меня, куда подальше с моим согласием.

- Ты уверена?

- Да.

- То есть мне не надо тебя умолять, уговаривать, перечислять плюсы замужества со мной.

Игнатов не верил своему счастью. А я, глупая, сомневалась в себе. Хотела победно улыбнуться, но сдержалась. Еще слишком рано радоваться.

- Нет.

- А как же договор?

- Составим новый.

Наш разговор напоминал переговоры между двумя дипломатами. Мы обсуждали нашу свадьбу, как два бизнесмена, заключающие сделку между своими фирмами. Обыденно, бесчувственно, словно два робота.

- Есть определенная дата, когда бы ты хотела узаконить наши отношения.

- На твое усмотрение.

- После Нового года знакомимся с родителями, а летом женимся.

- Устраивает.

- Ну, тогда это один из пи*датых дней в моей жизни, - Олег глотнул кофе, - и он стал бы еще о*еренней, если бы ты вернулась сейчас в мою постель.

Я послушно встала и направилась в указанном направлении. На ходу стянула с себя футболку и бросила ее на пол. Под ней у меня ничего не было. Услышала довольный смешок Игнатова.

Мне было все равно. Я сегодня вытянула выигрышный билет.

Наши дни

Максим

Я открыл глаза. Передо мной, засунув руки под щеку, сладко спала Даша Алексеева. Стараясь вспомнить, как она могла здесь оказаться, попытался пододвинуться ближе к девушке. Боль в плече прострелила до самых пяток, напомнив о вчерашних событиях. Я поморщился. При свете дня все казалось таким мерзким и отвратительным. Вроде не пил, а вел себя, как впервые глотнувший алкоголь, подросток. Глубоко внутри себя я знал причину, но не хотел признаваться даже себе в том, что моя сегодняшняя соседка по кровати зацепила пару струн моей души.

Что бы отвлечься от самокопания, обратил внимание на Дашу. Девушка лежала в платье, хотя я точно помнил, в чем она уснула. Неужели пыталась сбежать? И что ее остановило?

Приподнял голову и увидел, что вчерашний снег превратился в беспощадную метель. За окном ничего не было видно. Моя принцесса испугалась непогоды? Хотя в тонких чулках и совсем не зимних туфлях далеко уйти ей не удалось бы.

Чулки. Ее чулки мне не давали покоя. Как увидел, что она носит их, сошел с ума. Фантазии у меня совсем не детские. Даже сейчас хочу задрать платье и провести пальцами по коже рядом с нежнейшим кружевом. А лучше языком.

В штанах становится тесно и я охреневаю над собой. Я даже до нее не дотронулся, а стояк уже нереальный. Пытаюсь сменить ход мыслей, но бесполезно. Это как курильщик, который бросил курить, а сам ежеминутно думает о сигаретах и в итоге срывается. Со мной примерно также.

Даша что-то бормочет во сне, и я задерживаю взгляд на ее пухлых губах. Хочу дотронуться до щеки и поцеловать. Не успеваю, потому что девушка распахивает глаза. И мы смотрим друг на друга. Время останавливается. Мы словно в другой реальности, где я забываю обо всем.

Ее губы манят меня и я не выдержав, протягиваю руку, чтобы прикоснуться. В считанные секунды Даша покидает нашу нирвану и превращается в колючку, которая оживает в ней всегда, стоит мне появиться в поле зрения. Она боится. Но не меня. Боится себя. Боится отпустить. Шепчет угрозы. А я в ответ дразню ее. Хочу видеть ее горящие глаза.

Алексеева ловко вскакивает, и у нее почти получается сбежать от меня. Не знаю, каким чудом, возвращаю ее назад, и она оказывается подо мной. Накрываю ее губы, готовый к сопротивлению, но Даша к моему удивлению выгибается и прижимается ко мне так откровенно, что мне просто сносит крышу. Я даже не чувствую боли в плече. Ничего не чувствую, кроме ее податливого тела.