— Но если я его включу и не смогу выключить вовремя, или он просто не отключится и будет работать, пока не израсходует все топливо, сможет ли буксир добраться до меня? — Клифф надеялся, что его голос не выдаст всю глубину его страха.

— Черт возьми, у тебя нет выбора!

— Что же мне делать?

— Видишь панель с надписью «Б-2» слева на главном приборном щитке?

— Да.

— Большой Т-образный рычаг в середине находится в верхнем положении и рядом с ним лампочка горит красным, переведи его в нижнее положение. Должен загореться зеленый свет.

Клифф нашел хромированную ручку и толкнул ее вниз. — Сделал, горит зеленый.

— Ладно, Клифф, теперь хватайся за что-нибудь и держись. Ускорение будет небольшим, около половины g, но мы не хотим, чтобы ты ушиб ногу.

— Хватит болтать, я же пристегнут. Что дальше?

— Видишь на панели «Б-1» большая красная кнопка с предохранительной крышкой. Откинь крышку и нажми кнопку.

Защитная крышка была выкрашена диагональными черными и желтыми полосами, пальцы его дрожали, когда он нажал на большую красную кнопку. — Ничего не произошло.

— Нажал, нажал и не один раз. Реакции никакой! — Клифф был на грани истерики. — Видимо накрылось не только программное обеспечение шаттла, но и цепи управления двигателями. 

— Дай нам время разобраться в ситуации. Подожди немного.

 Клифф едва сдержался, чтобы не закричать, умоляя диспетчера не прекращать разговор. Но, по большому счету, разговаривать было не о чем. Двигатели, которые могли его спасти, по какой-то причине не работают и через несколько часов он завершит виток, и завершит свою жизнь.

«Интересно, назовут ли они в мою честь новый кратер, — подумал Лейлэнд. — Кратер Лейлэнда, диаметр… Каким будет его диаметр? Лучше не преувеличивать, я не думаю, что он будет больше пары сотен метров в поперечнике. Вряд ли его нанесут на карту.

Долго, томительно тянулось время, а Управление запуском все еще молчало, но это и не удивительно — что можно сказать человеку, который, в сущности, уже мертв?

И все же, хотя он и знал, что ничто не может ему помочь, сама мысль о смерти казалась ему совершенно невероятной. Он все еще парил вдали от Луны, уютно и удобно устроившись в этой маленькой каюте. Впрочем, так бывает у всех людей до самой последней секунды жизни.

А в иллюминаторе красовалась Земля. Она была почти полной, в три четверти, и такой яркой, что просто ослепляла. Космическое зеркало из снега, облаков и моря. Больше всего было моря, потому что Земля была повернута к Клиффу сверкающим Тихим океаном. Дымка атмосферы скрадывала  детали, но можно было различить Гавайские острова и Новую Гвинею

Горькая ирония заключалась в том, что он мчался прямо по направлению к этой прелестной сверкающей жемчужине. Если бы ему лететь на какие-то двести километров в час быстрее — и он бы долетел. Всего двести километров  — с тем же успехом он мог бы просить и миллион.

Вид поднимающейся Земли напомнил ему о доме.

— Управление запуском, — произнес Клифф, ценой величайших усилий стараясь говорить твердым голосом, — соедините меня с Землей.

Клифф дал диспетчеру координаты адресата. Эфир наполнился треском и щелчками. Это была одна из самых странных минут в жизни Клиффа: он сидел в шаттле над Луной и слышал, как у него дома, где-то почти за четыреста тысяч километров отсюда, на противоположной стороне Земли, звонит телефон. Там в Африке сейчас полночь и пройдет некоторое время, прежде чем кто-то откликнется на его звонок. Раньше он домой не звонил, лишь посылал сообщения, телефонная связь была для него роскошью.

— Алло? — Голос жены донесся до него через неизмеримое пространство и был так отчетлив и громок, как будто они были совсем рядом. Он узнал бы этот голос в любом уголке Вселенной и сейчас сразу различил в нем нотку тревоги.

— Миссис Лейлэнд? — спросил телефонист на Земле. — Я соединяю вас с мужем. И не забудьте о двухсекундном запаздывании звука.

«Интересно, сколько людей слушает наш разговор на Земле, на Луне, на спутниках связи, подумал Клифф. Трудно говорить со своими родными, зная что тебя слушают посторонние, и зная, что этот разговор может попасть во все новости, при освещении трагедии».

— Родная, — начал он, — это я, Клифф. Боюсь, что я не смогу прибыть домой, как обещал. Произошла… техническая неисправность. Пока у меня все в порядке, но мне угрожает большая опасность.

Он с трудом проглотил сухой ком в горле, а потом поспешно продолжал, не давая ей заговорить. В нескольких словах он объяснил создавшееся положение. Но, чтобы успокоить себя, да и ее, он добавил, что не теряет надежды.

— На Луне делают все возможное, — сказал он. — Может быть, им удастся вовремя выслать за мной корабль, но на всякий случай я хотел поговорить с тобой и детьми.

Майра стойко вынесла удар, как он и ожидал. Слушая ее ответные слова, доносящиеся к нему, Клифф чувствовал, как сильно он любит жену и в то же время гордится ею.

— Не беспокойся, Клифф, я уверена, что все будет в порядке. Они успеют снять тебя, и мы проведем отпуск так, как и собирались.

 — Я тоже так думаю, — солгал он. — Но разбуди ребят. И не говори им, что мне угрожает опасность.

Через полминуты, которая показалась Клиффу вечностью, он услышал сонные, но уже взволнованные голоса детей:

— Папа! Папа! — Привет, папа, где ты?

 Клифф готов был отдать оставшиеся несколько часов жизни за то, чтобы в последний раз взглянуть на них, однако шаттл не был оборудован такой роскошью, как видео. Может быть, это и к лучшему, потому что он не смог бы скрыть правду, глядя им прямо в глаза. Скоро они узнают о случившемся, но не от него. В эти последние мгновения ему хотелось только одного — чтобы его дети были счастливы.

—Ты в космосе? Когда ты приедешь?

Трудно было отвечать на их вопросы, говорить, что он скоро увидит их, давать обещания, которые он не сможет выполнить. Только огромным усилием воли Клиффу удалось сохранить самообладание, когда Брайан напомнил ему о лунной пыли, которую он обещал привезти:

— Папа, а лунная пыль с тобой? Ты ее не забыл?

— Да, Брайан, я везу для тебя банку с лунной пылью — вот она, рядом со мной. Скоро ты сможешь показать ее своим друзьям. 

 А в голове у него мелькнуло: что скоро пыль вернется в тот мир, откуда ее взяли несколько часов назад.

— А ты, Сузи, будь хорошей девочкой и слушайся маму. Твой последний отчет о школьных делах мне не очень понравился, особенно замечания по поведению… Да, Брайан, я захватил эти фотографии и кусок породы из кратера Аристарха… — Он попытался изобразить улыбку голосом.

Нелегко умирать в тридцать пять лет, но нелегко и мальчику в десять лет потерять отца. Что Брайан будет помнить об отце через несколько лет? Может быть, только этот отдаленный голос из космоса, потому что Клифф провел на Земле так мало времени… В эти последние часы, когда он мчится в космическом пространстве к Луне, ему оставалось только передавать Земле свою любовь и надежды. В остальном приходилось полагаться на Майру.

Когда дети, озадаченные, но счастливые, отошли от телефона, пришло время поговорить о делах. Теперь нужно было не терять самообладания и быть практичным. Майре придется жить без него, но он может по крайней мере облегчить ее участь. Что бы ни случилось с каждым, жизнь продолжается. Для современного человека жизнь означает закладные и взносы, страховку и совместные банковские счета. Почти бесстрастно, как будто они говорили о ком-то другом, — вскоре это будет действительно так — Клифф начал рассказывать о своих делах. Время для сердца и время для ума. Время для сердца придет скоро — он скажет «последнее прости», когда конец будет совсем близок.

Их не прерывали, молчаливые связисты поддерживали разговор между двумя мирами – казалось, в мире остались одни они. Пока он говорил, глаза Клиффа не отрывались от ослепительной Земли. Невозможно было поверить в то, что это дом для семи миллиардов людей. Сейчас для Клиффа имели значение только трое.