Взаимосвязи Подчинены судьбе по замыслу единой, Сердца планете дадены взаймы. Взаимосвязи льнут статичной паутиной, Скрещенья же распутываем мы. Сопровождается познание печалью, Недаром в терниях лишь ценится просвет, Но пятичувственной зашторено вуалью. Для Бога этих занавесей нет. У часовенки В алом зареве над часовенкой Очищается грешна кровенька. Над роптаньями: чем измучены, Открываются две излучины. Мысли хмурые изымаются, Созиданьями возвращаются. Лица, буднично — очерствевшие, Просветленные, потеплевшие, Снова празднуют омовения, Возродив в душе песнопения. Пусть воскреснет мир с антибитвами Добрым помыслом и молитвами. Где-то там ветра в степи лихие Где-то там ветра в степи лихие. Где-то там красоты водопадов. Где-то там подвластные стихиям Заостряются вершины гор – в награду. И возможно путник одинокий Лишь имеет шансы на всхожденье, А сорвется – то карьер глубокий. Но быть может, будет пробужденье. Где-то там рассветы утопают В океанах вод, песков, в оковах, Где-то там моря не растворяют Россыпи заката золотого. Где-то мысль, карабкается в скалах; В «помощь» дайвинг – и она в глубины. Только ко мгновенью не устала б: Встречи с силой, схожею с лавинной. Солнце плавит атрибуты тира, Где-то небо расстилает низко, Создавая гладь – защиту мира Где-то там… А словно где-то близко. Река в закат На берег лунного заката Любуюсь пару раз в году. Как восхитительна краса та Безмолвия в ночном бреду! Как ярок, чист и зазеркален Мир неба в сонных облаках. Он так изменчив, уникален, Как холст художника в руках. Столь многократны переливы Июльских красок в спелый цвет. Мазки богатые игриво Наносит ветер – тайновед. Река осваивает камни — И все смелей от капель шаг. Она плывет по центру тайны Двух берегов. Не нарушать! Ведь солнце всходит не напрасно. Закат – венец. Река – поток, Вернуться вспять, увы, не властна. …И все же, где же он, исток? Цветок
Я шел по лесу, наслаждаясь Покоем, легкостью тиши. Без цели, словно возрождаясь, Бродил без смысла, для души. И тут заметил вспышку света — В тени листвы цветок сиял. Улыбку звездочки и лета, Улыбку глаз он излучал. А рос цветочек в царстве ряски. Но лучик солнышка впитал, Прекрасным аленьким – из сказки — Он украшеньем леса стал. Хотел сорвать я тот цветочек, Но очень тихо он сказал: «Тогда завяну, и замочек Закроет то, о чем мечтал, Мое стремленье жить и радость Прохожим путникам дарить. Скажи, я должен видеть жалость И не взглянуть на свет зари?!» Решил с собою взять и сразу С корнями выкопал. Он рад. Я бережно отнес – не в вазу, А к дому, в светлый палисад. Расположил на теплом месте, Полил росой пришедших строк. …Бесценный миг рожденья песни — И распускается цветок. Соответствует? Говоришь, что душа не зависит от тела, До насущных проблем никакого ей дела, От земной оболочки не просит она Соответствия качеств в момент бытия? Понимаешь, отчасти я с этим согласна, Но душа в роли джокера быть-то не властна! Оболочка ее – главный козырь судьбы, И учитывать надо б реальность без «бы…» Стоп! А, может, лишь ей доверять все и надо — Замечать лишь добро, мир и станет наградой? Не покинет душа – разрешается жить, Ошибаться – вставать, наконец, находить! Приговор был объявлен не людьми и не Богом — Но об этом не стоит, ведь иду по дороге. И душа верной спутницей в клетку вошла, Дав понять: этот дом, что искала – нашла. Ты ли? Боль, тревога, чувств непостоянство, Взгляд полуоткрытый, ручка, стул. Сумма тропок: узкое пространство, Ветер в голове (ах, как бы дул!) — С выдохом прессуются в комочек. Крик души – невнятный беглый звон. Ты ли существуешь между строчек? Может, лишь короткий, сладкий сон. |
