Фото на обложке: Photofunia.

Хотел скосплеить «Мои университеты» Максима Горького.

Ну, потому что вроде как типа трилогия: репортёрский труд в газетах + телевизионный опыт, как и давний «прямоэфирный» времён перестроечных (не только во «Взгляде»), так и нынешний «записной» (во время работы в подразделениях ВГТРК) + медиаменеджерские практики (от «Нового Взгляда» до «Компании»).

Однако, поразмыслив, решил назвать это дело «Мои уроки».

Дихотомия. Вроде как даёшь, так и берёшь. Порой одновременно.

Многие ведут отсчёт развала СССР с XIX всесоюзной конференции КПСС. Тогда впервые был явно обозначен раскол не только коммунистической элиты, но и, собственно, всего советского народа. На этой самой конференции выступил писатель Юрий Бондарев: «Можно ли сравнить нашу перестройку с самолетом, который подняли в воздух, не зная, есть ли в пункте назначения посадочная площадка?»

Имелось в виду, что пилоты (Горбачев и его команда) стратегию полета для себя не вычислили. Но! Но мы то все были реально окрылены, это ощущение долгожданного освобождения забыть, право, невозможно. Нелепый бондаревский наезд на апофегму не потянул. А в отечественной медиасреде (блогосферы тогда не было) вызвал лишь усмешку. Отчасти и потому, что годом ранее тот же прозаик (вместе с Беловым + Распутиным) опубликовал в «Правде» манифест об опасности рок-музыки, сравнив её с разрушающим наркотиком. Со смешанными чувствами вспоминаю, как мы обстёбывали те писательские экзерсисы с Андреем Вульфом, когда он писал со мной интервью для какого-то музыкального канала (в начале 90-х).

Сейчас понимаю, что Бондарев был прав, позиционируя рок-музыку как «вещество». А не прав был, призывая его запретить. Пусть этот наркотик не столь полезен, как марихуана, однако целебнее никотина и не так разрушителен, как кофе. И про самолёт писатель правильно заметил. Тезис «лайнер „Советский Союз“ управляется отчасти и US-радарами» тогда казалось нелепицей, но сейчас документы рассекречены, и ясно: полет корректировали не только кремлёвские «пилоты». Хотя, естественно, негодование вызывали обвинения в сотрудничестве с коварными сионистами и заокеанскими империалистами.

В моей книге «Влад Листьев. Пристрастный реквием» есть глава про это. «Взгляд» сделал сюжет про митинг общества «Память», где демонстранты называли ТВ «Тель-Авидением» и сурово объясняли нам, журналистам, какие мы все из себя жидомасоны. Замечу, что на митинги тогда (как за «красных», так и за «белых») без всяких «твиттеров» собирались сотни тысяч демонстрантов. Развала империи мало кто желал, однако все алкали свободы. Впрочем, как позже выяснилось, некоторые хотели и колбасы.

Игорь Свинаренко лет 20 назад записал для «Медведя» интервью со мной, которое назвал «Хунвейбин перестройки». Верно, так и было. Нас использовали. Использовали нашу искренность.

Сейчас милая школота обижается, когда её обзывают пушечным мясом Навального, не желая видеть игру опытных манипуляторов.

Помню, во времена Болотной написал у себя в Facebook’е: «СТРАШНО. ОНИ РЕАЛЬНО СОШЛИ С УМА. ЭТО ДАЖЕ НЕ ПРИТВОРСТВО, ПРОСТО БЕЗУМИЕ».

Замечу, я вовсе не уточнял, кто такие ОНИ.

Тем не менее мой коллега репортер Михаил Дегтярь тут же прокомментировал:

«Женя, это непопулярное мнение! По неписаным законам нужно восхищаться этими людьми и даже причислять их к духовным лидерам нации».

Неписаные законы?

Но есть законы физики. У ядра траектория достаточно предсказуема. И оно, увы, неуправляемо ничем, кроме как законом гравитации.

Однако ощущать себя горным орлом или щедрым аистом может любой предмет при достаточной доле воображения.

Хотя, замечу, описан человек как «двуногое непернатое».

УРОК: не стесняйтесь пересматривать систему координат и признаваться в былых заблуждениях, это лишь свидетельство зрелости, но не измены принципам.

В принципе об этом некрасивом случае написали тогда едва ли не все издания: от таблоидов до респектабельного глянца. Но если кто-то пропустил, напомню одну из «глянцевых» (Cosmo) трактовок:

«На шоу „Минута славы“ произошел скандал. На этот раз поводом для дискуссий стало выступление профессионального танцора Евгения Смирнова, который лишился одной ноги после автокатастрофы. Танцевальный дуэт растрогал зрителей, но некоторые члены жюри, увы, были не в восторге… Рената Литвинова назвала Евгения „человеком-ампутантом“ и предложила танцору пристегнуть вторую ногу, „чтобы не так было очевидно“. Владимир Познер… назвал выступление танцора „запрещенным приемом“… В своем Instagram телеведущий заявил, что реакция публики была для него ожидаемой. Познер высказался об участии инвалидов в конкурсах: „Инвалиды могут и должны, если хотят, участвовать в любых конкурсах – творческих, спортивных и прочих – именно и только на общих основаниях, то есть на равных со всеми остальными. Если инвалид способен победить за счет своего мастерства и таланта в таком конкурсе – флаг ему в руки! Но участвовать в тайной надежде на то, что его физические проблемы помогут ему победить, то есть они будут учтены жюри – нет, я против“. Далее телеведущий, противореча себе, заявил, что люди с ограниченными возможностями „заведомо слабее“».

И здесь я не могу не внести «свои пять копеек» (©). Возмущаясь поведением двух социально-значимых персонажей, комментаторы упускают важный нюанс. История со «сладкой парочкой» Познер/Литвинова объясняет возмутительное отношение нашего общества к инвалидам. На Руси привечали сирых да убогих. Однако псевдо-коммунистическая власть (а она таковой и остаётся по наследству) у нас изначально ориентируется на богему. В советское время в сфере культуры (в том числе и на ТВ) доминировала субкультура творческой интеллигенции (симфоническая музыка, etc.). И сейчас эти люди остаются властителями дум. Товарищ Сурков поэтому и заигрывал так изощренно с этой непростой публикой: наш истеблишмент жёстко ориентирован на «интеллиХенцию» (именно творческую, речь не о врачах и/или инженерах).

Формат «Минуты славы» заточен на этические оценки, а не экспертные… Одноногий танцор не в труппу Большого пришёл наниматься, а за маленькой победой. Победой над собой! Когда «икона стиля» & «гуру журналистики» «включают бильжо» и демонстрируют социуму дефицит гуманизма либеральной-ПростиГосподи-элиты, становится понятно почему у нас нет пандусов и всего прочего. Это модель. Установка. «Совесть нашей журналистики» подобно следователю-чекисту подозревает инвалидов в желании «играть на сострадании».

Здесь ведь все дело в интерпретации. Проекцией это величают в психиатрии. По себе судим. Подельник Вани Урганта Познер привык, полагаю, к обвинениям в отсутствии эмпатии, однако, подозреваю, объясняет это себе так: все кругом антисемиты, вот и не любят меня, мудрейшего обаяшку. Рената Муратовна туда же: я вам не нравлюсь потому что вы гомофобы!

Вот Цискаридзе, допустим, неоднократно (в том числе и в наших ТВ-беседах) позволял себе неполиткорректные (если не сказать – экстремальные) высказывания, но можно ли представить себе, что Николай Максимович, который блистательно жюрит в самых разных шоу, позволил себе демонстрация «эмоциональной тупости»? Риторический вопрос. Ну что же… Давайте играть по этим правилам. Не будем снисходительны к «ампутантам», нет. И не станем щадить холодных злых мизантропов. Не станем делать исключения и монтировать для божен всех мастей медийные пандусы. Пост про эту шнягу у меня в Facebook’e прокомментировали многие; некоторые вступались за «судей».

Олег Пирожков из Ярославля: «Это восхитительно – как множество разумных людей вывернули наизнанку смысл сказанного Познером – и вуаля, вот уже перед нами не более чем престарелый мизантроп… Между тем Познер доказал, что он прежде всего журналист. Настоящий, а не бройлерный и не картонный».