Её голова повернулась, когда она снова посмотрела на Реми.

— Также, как и ты, — заверил её Реми своим грубым рычанием.

— Что ещё? — Кеннеди хотела знать всё. — Что ещё есть в этом новом психологическом портрете?

— Картина, на которой Вы — та, что мы нашли у Стейси, — Джошуа сосредоточился на ней и её брате. — Кайл сказал мне, что не знает об этой картине.

Маркер накарябал. «Нет, не знаю».

— Думаю, убийца оставил картину как сообщение для Вас, Кеннеди. Вы его конечная цель. Может, он даже фантазирует о Вас, когда совершает преступления.

Она покачала головой. «Нет-нет-нет».

— Ты — эндшпиль (прим. заключительная часть шахматной или шашечной партии, после того как большинство фигур были разменены), — Реми уставился на неё налитыми яростью глазами. — И парень готов к финалу. Вот почему он поджёг твой дом.

Агент Харлоу подошла ближе.

— Он пытается отделить Вас от гарантий безопасности в Вашей жизни. Поэтому разрушил Ваш дом.

Это не имеет смысла!

— Но он вернул мне моего брата! Если он разрушает всё, то зачем ему это делать?

Агент Харлоу и Джошуа обменялись долгим взглядом. А затем агент Харлоу произнесла:

— Потому что он не хочет Вашего брата. Он хочет Вас. Я не знаю, действительно ли он отдавал Вам Кайла, так как… изначально планировал обмен.

На мгновение её сердце просто остановилось.

— Меня на Кайла?

Взгляд Реми так ни разу не оторвался от неё.

— Я бы пошла на этот обмен, не раздумывая! — воскликнула Кеннеди. — Если он этого хотел, то должен был сказать мне с самого начала! Я бы никогда не позволила Кайлу страдать. Я бы согласилась на любой обмен. В любое время.

— Нет, — прорычал Реми.

Маркер заскользил по доске: «Нет».

Не её брату это решать. И тем более не Реми.

— Он убил Вашу невесту, — взгляд Джошуа сосредоточился на Кайле. — Но в этом есть нечто большее. Прежде чем он убил Стейси, преступник, должно быть, заставил её написать картину с Кеннеди.

Кайл нахмурился у доски. У него задрожали пальцы. А затем… «Хочу увидеть».

— Я принесу фотографии, но сама картина является уликой. И она не покинет склад хранения.

В висках Кеннеди застучало. Под охраной. Месяцы. Убийца хочет её смерти.

— Почему? Почему всё это происходит?

Реми потянулся к ней, но, казалось, сам себя остановил. Его рука зависла в воздухе.

— Есть кто-то, кто одержим тобой, Кеннеди. Кто-то больной. Кто-то, кого надо остановить.

— Ты же говорил, что он делал это раньше. В других штатах. Не только здесь.

Из неё вырвалось тяжёлое дыхание.

Телефон Джошуа завибрировал. Он поднял его и посмотрел на сообщение.

Реми мрачно кивнул.

— Есть предположительно шесть женщин, которых мы можем связать с этим убийцей.

— Как? Почему? Ты не…

— У нас есть тела, — отрезал Джошуа. — Они нашли их в озере.

«Ох, Боже мой».

Она отступила назад. Её рука взметнулась вверх и обхватила руку брата. Сильно сжав.

— Я возвращаюсь на место преступления, — продолжил Джошуа. — Мне нужно увидеть эти тела по мере их восстановления. Это не жертвы, которые мы ранее связывали с этим ублюдком. Сбрасывать их в воду… это не почерк нашего парня. По крайней мере, не тот почерк, что он оттачивал. Возможно, мы сможем увидеть его первых жертв, и если сможем, то, возможно, он мог быть с ними небрежен. И мог оставить подсказки, которые помогут нам.

— Пока Вы будете находиться на месте преступления, мы с Реми организуем конспиративную квартиру и охрану, — добавила агент Харлоу. — Позвони, когда появится новая информация.

Джошуа сразу же ушёл, дверь за ним закрылась.

— Нам нужно знать всё, что Вы можете рассказать о Конноре Вайсе.

Агент Харлоу медленно выдохнула.

— Послушайте, агент Харлоу… — начала Кеннеди.

— Пожалуйста, называйте меня — Бри. Мы будем очень тесно сотрудничать, и нет необходимости сохранять официальность.

Тесно… месяцы? «Ну, нет, убийцу нужно остановить — сейчас же».

Бри заправила локон волос за ухо.

— Убийца использовал дом Коннора Вайса как место захоронения. Это показывает нам, что преступник чувствует себя там уверенно. Он был…

— Нет, — слабый хрип Кайла. — Коннор… убийца.

Кровь Кеннеди заледенела.

— Что?

Он напрягся, чтобы снова заговорить, но не смог. Расстроенный, он накарябал на белой доске: «Коннор… одержим. Всегда… хотел тебя».

Её сердце заколотилось в груди. В больничной палате повисла тишина. Она подняла взгляд и обнаружила, что Реми и Бри смотрят прямо на неё. Кеннеди покачала головой.

— Не он. Мы были вместе много лет назад. Поверьте мне, Коннор бросил меня, не раздумывая.

Побег с кучей денег может сделать такое с человеком?

— Он был Вашим любовником? — осторожно задала вопрос Бри.

Её лицо вспыхнуло, когда она увидела, как челюсть Реми напряглась.

— Да, — призналась она.

— Как давно… поконкретней? — этот вопрос задал ей Реми.

— Мой последний год в колледже, ясно? И с тех пор прошло уже около четырех лет.

Реми и Бри обменялись долгим взглядом. Потом Реми прорычал:

— Мне плевать, сколько у него адвокатов, но я хочу, чтобы он был со мной в комнате для допросов. Прямо сейчас, чёрт возьми.

Кеннеди бросилась вперёд.

— Почему имеет значение, как давно это было?

На этот вопрос ей ответила Бри.

— Мы считаем, что убийца, которого мы преследуем… его первая жертва, которую мы связали с ним, была похищена четыре года назад, недалеко от Мобила штат Алабама.

— Возможно, если он не мог быть с тобой, — тихо произнёс Реми, ярость разгоралась под поверхностью его кожи. — Коннор решил взять кого-то ещё, чтобы заполнить твоё место.

Глава 16

— Я хочу посмотреть допрос.

Реми хмуро глянул в ответ на непреклонные слова Кеннеди. Она находилась в его кабинете в ФБР с кружкой какого-то дерьмового кофе в руках. В участке была лишь дерьмовая хрень в кофейнике. Её волосы были откинуты от лица, на ней не было макияжа, и она выглядела абсолютно душераздирающе прекрасной.

— Если ты пойдешь туда со мной, он будет молчать, — предупредил её Реми. — Я уже и так на каждом шагу буду сражаться с его адвокатом. Мне нужно прорваться через защиту Коннора, а я не могу сделать это с тобой в одной комнате.

— Он не убийца, — выдала в ответ Кеннеди. Она поставила кружку на его стол. — Да он был мудаком. Он обменял меня на деньги, но он не убийца.

«Обменял её на наличные?»

— Объясни.

Какой придурок может обменять её на что-либо?

Красные пятна расползлись по её щекам, но взгляд так и не поколебался.

— Мой дедушка купил его, ясно? Мы с Коннором собирались сбежать после окончания колледжа. Но его семейный бизнес рухнул, и они потеряли всё, а мой дорогой старый любящий дедушка заплатил Коннору пятьсот тысяч, чтобы он бросил меня, — пожатие плеч было каким угодно только не знаком, что ей всё равно. — И он так и сделал.

— Он дурак.

Она подскочила к нему.

— Не веди себя так, как будто тебе небезразлично. Ты просто работаешь… вот и прекрасно. Но не говори мне таких вещей. Не веди себя так, будто ты сделал бы по-другому. Не веди себя как…

Он должен был прикоснуться к ней. Он просто не мог удержаться. Его руки были добрыми и такими нежными, когда обхватили её за плечи. Потому что она заслуживала нежности. Заслуживала любой заботы в мире.

— Я бы сделал миллион вещей иначе, если бы мог, — он говорил не о Конноре. Он говорил о них. Обо всем, что покатилось в ад между ними.

Её подбородок задрался вверх.

— Не смей.

— Не сметь говорить тебе, что я был грёбаным мудаком? Не сметь говорить тебе, что возненавидел работу, которая привела меня к тебе… а потом заставила отказаться от чего-то настолько важного, что прямо сейчас я полностью выпотрошен?