После убийства Кикиморы, Анахорет стал проводить с Хладом необычный ритуал. Несколько раз в месяц, во время полнолуния, сидя перед костром летом, а зимой дома, возле открытого огня, разожжённого в железной бочке, мужчины выпивали приготовленный отшельником напиток. Напоминающий по вкусу полынь и густой словно кисель, по началу он вызывал приступ рвоты у Хлада. Выпить нужно было не меньше пол литра этого зелья и этот процесс у будущего Судьи растягивался минут на сорок. С последним выпитым глотком, Хлад погружался в беспробудный сон, в котором они вдвоём с Анахоретом дрались против дюжин Оборотней или с Гробом, что рассчитывал поймать их и засунуть в свой саркофаг. Просыпаясь на следующие сутки, Хлад ощущал невообразимую боль во всём теле, а расшибленные губы с запёкшейся на ней кровью, не давали сделать даже глоток воды. Недели через три, с еле зажившими рёбрами, вывихнутыми суставами, Хлад вновь выпивал «отраву» затворника и во сне снова продолжал бороться со стадом Людоедов и Упырей, пробуждаясь на утро с троекратной болью в костях и мышцах. Эти сны отшельник называл «учебным пособием». Попадая в астральном теле в Чёртовы Земли, Анахорет сталкивал Хлада лицом к лицу с существами Омута, где обучал своего товарища тактике ведения боя и наращивал в ним семижильность.

Ни имевший любопытства, Анахорет нравился парню. Ни разу не спросивший Хлада о его прошлом, отшельник словно знал всё, что раньше происходило с парнем. И лишь спустя ещё четыре года, Хлад поделился со своим учителем о случившейся беде. Но отшельник и здесь поразил парня, который спустя долгое молчание, произнёс:

– Иногда, чтобы изменить жизнь, нужно повстречать смерть.

Учитель был прав. Если бы брат Хлада не утонул, быть ему сейчас фермером и пасти гусей на лужайке. Всю Нечисть, что Хлад узрел за всё время жизни на Теневой Горе-где жил отшельник-он встречал лишь в пересказах торговцев, что заезжали в деревню. Конечно никакого желания у Хлада не было встречаться с Озверевшими и Людоедами, тем более сражаться с ними. Годами раннее он, как и все крестьяне, залез бы в погреб, если где-то неподалеку проходил Гроб-чудовищный великан, складывающий людей в большой могильный ящик, что монстр носил на своих плечах. При этом саркофаг был бездонной пропастью и являлся дверью между миром людей и Навью- вселенной Нежити. Попав в гроб, обозначало стать живым мертвецом и со временем пойти с армией Упырей на живых. И если бы не гибель родного человека, Хладу никогда бы ни убить с десяток таких великанов, более сотни Людоедов и Оборотней. Конечно, лучше было сейчас чистить навоз в хлеву с поросятами, но с живым братом, однако случилось то, что случилось-прятаться в погребе больше не имело смысла. И каждый раз, противоборствуя какой-либо Нечисти, Хлад всем сердцем желал проиграть в этой схватке. Но подготовка, что одарил Хлада отшельник, никогда не давала сбоя, и сражение, порой велось просто на автомате-заученные приёмы и пронырливые телодвижения срубали солдатам Омута головы, рубили уродливые тела пополам, отстаивали Хлада у дюжины Оборотней, одновременно кинувшихся на свою жертву. И сколько ещё будет продолжаться эта учебная тренировка, ученик затворника даже не догадывался. Но вот однажды утром, будущий Судья пробудился в хижине один.

Окинув взглядом комнату, Хлад наполнился тревожным чувством. Никогда отшельник не покидал жилища не взяв с собой ученика. Ни в жизнь он не выходил из дома без боевого своего обмундирования, что лежало сейчас на столе: кольчуга, вышитая под вид жилетки из нагрудных перьев Василиска, защищающие мифическое существо даже от самых острых копий и стрел; меч с длинным чёрным обоюдоострым лезвием. Рукоять меча имела на конце форму черепа козла и из-за того, что он был скован из трёх кос Чертей, меч носил имя-Чёртова Пагуба. На краю стола возлежал ржавого цвета круглый щит, с выгравированной когтистой, трёхпалой лапой Василиска. Хлад знал данный щит-лёгкий как деревянная крышка бочонка и прочный будто камень, щит не раз ломал собой клыки монстров и клинки разбойников. Имея несколько вмятин и клочок вырванного чьей-то пастью металла, он ещё мог прослужить длительное время. В близи вещей лежал чуть помятый лист бумаги-он то и привлёк к себе большее внимание, чем всё остальное. Отодвинув ладонью кольчугу, Хлад настороженно развернул листок:

«МОЙ ДОРОГОЙ УЧЕНИК, ХЛАД…

МНОГО-МНОГО ЛЕТ НАЗАД, МНЕ ПРИСНИЛСЯ СТРАННЫЙ СОН, В КОТОРОМ МАЛЬЧИК, ОКРУЖЁННЫЙ ЛЮДОЕДАМИ ЗВАЛ НА ПОМОЩЬ.ГОЛОС ВО СНЕ СКОМАНДОВАЛ МНЕ СПАСТИ ЮНОШУ, ЗАБРАТЬ С СОБОЙ И НАУЧИТЬ ВСЕМУ, ЧТО ЗНАЛ САМ. АНАХОРЕТ…ПОРОЙ ЛЮДИ ПРИДУМЫВАЮТ СЕБЕ ДРУГИЕ ИМЕНА, ЧТОБЫ НАЧАТЬ ЖИТЬ ЗАНОВО…ТЕБЕ ЛИ НЕ ЗНАТЬ ЭТО, ПРАВДА? …НО КАК НИ МЕНЯЙ СВОЁ ИМЯ ИЛИ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВО, ТО, ЧТО ТЕБЯ ПРЕСЛЕДУЕТ-БУДЕТ С ТОБОЙ ДО КОНЦА ТВОИХ ДНЕЙ.

МЕНЯ НЕ ВЫИСКИВАЙ…СТУПАЙ В ЦИТАДЕЛЬ «СЕВЕРНАЯ ТВЕРДЬ», ТАМ ТЫ НАЙДЁШЬ СВОЁ ПРИЗВАНИЕ И СВОЙ УДЕЛ. И ЗАБЕРИ С СОБОЙ ЧЁРТОВУ ПАГУБУ.ЕГО ЛЕЗВИЕ СПОСОБНО ОТСЕЧЬ ГОЛОВУ ХМУРОЛИКОМУ И ДАЖЕ ЧЁРТУ, А РУКОЯТЬ ЕГО НИКОГДА НЕПОДПУСТИТ К СЕБЕ СТОРОННЕГО И СОЖЖЁТ ЛЮБОГО, КТО ДЕРЗНЁТ УВОРОВАТЬ МЕЧ.

ПРОЩАЙ…»

Звенящая тишина воцарилась в комнате. Хлад вновь почувствовал боль от потери. Ему снова пришлось расстаться с одним из самых дорогих ему людей. Кому он нужен в Северной Тверди? Цитадель собирает только от природы произошедших воинов и полукровок. Крепость держит в своей армии даже Нечисть, что выйдя однажды из Омута, перебралась к людям, встав в их ряды против Чертей. Домовые и Гамаюны, Чернокнижники и Полуведьмы…А кто Хлад? Сбежавший сам от себя мальчишка? Скрывающийся в непролазном лесу отшельник?

Хлад ещё раз глянул на лезвие Чёртовой Пагубы, что составляло почти половина человеческого роста. Костяная рукоять его, словно приказывала Хладу стиснуть её и наконец принять ту жизнь, которую он обрёл сам много лет назад. Стащив со стола меч, Хлад что было сил сжал в кулаке тёплое, как человеческая рука, древко меча и посмотрел в чёрное своё отражение. На него смотрел уже зрелый, обрётший себя в этом мире мужчина, двадцати с лишним лет, с незначительными шрамами на лице, заработанных в сражении с Нечистью. Побоищу с нечистой силой…Это выражение эхом пронеслось у него в голове и теперь он понял- «Северной Тверди» нужен такой Судья, что может избавить мир от Зла.

Оставив хижину, Хлад вышел на воздух. Туман, что годами реял пеленой над домом отшельника, неведанным образом рассеялся, открыв перед взором Хлада взявшееся неоткуда раздолье огромного поля и леса. Находясь ныне на скале, Хлад не понимал, как эта вся местность сейчас очутилась перед ним. Обрыв, по которому он не раз спускался вниз, вдруг обернулся в широкую дорогу, змейкой уходившую за горизонт к пёстрым крышам неизвестной деревни. Около дома стоял чёрный, словно ворон, конь, с встопорщенной куцей гривой. Год назад, жеребёнком его привёл Хладу отшельник и попросил ухаживать за животным. Приручив коня точно охотничью собаку, Хлад научил его не только повиноваться словесным приказам. Видя почти не заметные жесты рук и головы своего хозяина, конь мог встать на дыбы, упасть или просто дать дёру, если того требовал Судья. Имя коня было Ворон.

Шею и бока животного закрывал своего рода панцирь из гибкого металла, сохраняющий коня от когтей Оборотней и Озверевших. В ножнах, что висели по бокам удобного седла со спинкой как у стула, были воткнуты ещё два коротких меча. Плащ-палатка, свёрнутая трубой, находилась в задней части седла; по бокам, при движении коня, тяжело покачивались баклаги с водой. Глаза скакуна защищали шоры, уберегающие животное от нежданных моментов, что могли произойти в бою. Для нового пути было всё готово. Впереди его ждала «Северная Твердь», что разостлала свои стены в шестимесячном пути от хижины Анахорета. И в эту секунду началась новейшая история для Хлада.

***

Четверо парней, словно провинившаяся детвора, нервно сминали в руках шапки и топчась на месте, долго пересказывали Хладу событие, выпавшее на утро. Тим, что лицезрел то, что осталось после его погибшего друга со скривившимся в брезгливости лицом, подробно описывал останки Гурда. После того, как Судья покинул дом отшельника прошло месяцев шесть. За это время он приблизился к Верховной Цитадели на расстояние в два месяца пути. За весь период путешествия он посетил с пол сотни сёл и деревень, и всюду от него просили помощи. Минуя непролазные стены «Северной Тверди», через леса, водоёмы, небеса, на мирные территории всё же попадала Нечисть из среднего и малого звена, такие как Лешие, Оборотни, Русалки, Людоеды. Но людей сберегали и за пределами «Тверди». Судей было в то время не меньше сотни, но у всех на языках было лишь одно имя-Хлад. Кто-то заявлял, что он и сам вышел из Омута; кто-то повествовал, что лично знаком с Хладом, который и коня-то впрячь не может, не то что меч в руках держать. Но когда ученик воеводы «Тысяча Отцов» останавливался в каком-нибудь поселении-к нему сразу же шли местные жители с мольбой о помощи.