— Так не любишь или не умеешь? — уточнил мужчина, запивая блюдо кофе.

— Что-то приготовить я могу, но не особо люблю это делать. Как-то так.

— Я понял.

Он кивнул и дальше мы продолжили трапезу молча. Но тишина, стоявшая в комнате, ничуть не давила. Наоборот, так было даже комфортнее.

Покончив с завтраком, я встала и понесла наши пустые тарелки в раковину. И, схватив губку, сразу стала мыть их. Еще с детства это доставляло мне какое-то удовольствие, помогало успокоиться.

В детстве меня с кем-то из мелких отправляли на лето к бабушке. Мы проводили там месяц или два. Вот она и заставляла нас самих убирать за собой. Там-то я и привыкла к чем-то подобному — мытью посуды или уборке в доме самостоятельно.

Вспомнив это, я невольно улыбнулась.

— Ты чего? — спросил Крис, явно заметивший мою улыбку.

— Вспомнила бабушку. Она всегда заставляла нас самих мыть посуду за собой, да еще и наставления давала, как правильно это делать.

— Ух ты, — удивился он. — Ты так часто бывала у нее в гостях?

— Да, — я кивнула. — До 15-ти лет каждое лето на месяц папенька ссылал нас к ней в гости. С глаз долой, из сердца вон. Сначала я ездила одна, потом пару раз брала сестру, ну, а после подрос Энди. И вот тогда мы стали тусоваться там втроем. Она была классной.

— Ты сказала «была»? — схватив полотенце и начав вытирать тарелку, которую я отставила в сторону, спросил Крис.

— Да, она умерла лет 10 назад. Но ей было почти 80, и я знаю, что она прожила долгую и счастливую жизнь, — объяснила ему. — Знаешь, она любила меня. Единственная из всех наших родственников, любила. Даже оставила мне свой домик в Лагуна-Бич. Но папенька как-то извертелся и дом перешел к нему, а потом он его продал.

— Воу, жестоко, — прокомментировал мужчина. — А… Лагуна-Бич — это ведь где-то недалеко, верно?

— Да, всего 90 км от Лос-Анджелеса. Там очень красиво.

— Я в курсе, — с какой-то загадочной улыбкой ответил Фальверт. — Моя мама там родилась.

— Серьезно?

— Да, — Крис кивнул, вытирая вторую тарелку.

Мужчина постепенно уплывал в какие-то свои мысли и фантазии. И мне почему-то казалось, что думал он именно о своей покойной маме. Я видела грусть в его отстраненном взгляде, пока он вытирал несчастную посудину. И мне было очень жаль его.

Положив руку на плечо Криса, я привлекла его внимание к себе. Фальверт повернул голову ко мне, и я улыбнулась ему, стараясь приободрить.

— Не грусти, — сказала просто так, словно маленькому мальчику.

Пристально вглядевшись в мое лицо, Крис схватил меня за руку и дернул на себя. Дернул с такой силой, что я чуть было не упала на него. Но он поймал меня и, не давая возможности опомниться, нашел своими губами мои. Он не нежничал. Целовал меня грубо и властно. Так, как позволялось лишь ему и никому больше, сама не знаю почему.

Отвечая на его поцелуй, точнее очень стараясь это делать, я обняла мужчину за шею. Он же схватил меня за талию и опять усадил на столешницу. Уже запомнив эту позу, я автоматически обняла его ногами за талию, прижимаясь сильнее.

Ему нужно было дать выход эмоциям. Я видела, что Фальверт держит себя в руках из последних сил. И чтобы исправить это, я опустила одну ладошку вниз, касаясь внушительного бугорка на джинсах.

— Не дразни меня, — прорычал он, кусая нижнюю губу до крови и тут же слизывая красные капли.

Было несколько неприятно, но я не хотела останавливаться. Накрыв ладонью его естество, я стала водить ею вверх-вниз, дразня мужчину еще больше. Он был на взводе, злился и ему нужно было расслабиться. В глубине души я понимала, что он может сделать мне больно, если будет трахать в таком состоянии, но мне тоже было оно надо. К тому же, слушать голос разума — явно не обо мне. Об этом я уже говорила.

Убрав мою ладонь со своего бугорка, Крис заломил мне руки и завел их за спину, удерживая запястья вместе. Другой же рукой он спустил уже расстегнутые джинсы, спустил трусы, избавляя себя от преград.

Затем, отодвинув кромку моих трусиков, он легко размазал влагу по складочкам. И, погодя еще немного, резко вошел. Это было настолько неожиданно и резко, что я даже вскрикнула, упираясь лбом в его плечо.

Потерпев пару секунд, он начал двигаться. Сразу задав довольно быстрый темп, Крис вколачивался в мое податливое тело, не жалея меня. Говоря честно, это доставляло некоторый дискомфорт и, одновременно, уйму удовольствия.

Не контролируя себя от головокружительной смеси, я чуть ли не зубами впивалась в плечо Фальверта, громко отзываясь на каждый резкий толчок. И Крис тоже уже не держал себя руках, также тихо постанывая в ответ. Он двигался быстро, очень быстро, входя до конца, заполняя меня полностью. И по-прежнему сжимая мои руки.

Приближаясь к кульминации, мои ноги задрожали. Казалось, что волна наслаждения, накрывавшая меня, настолько гигантская, что сейчас просто затопит. Было хорошо и плохо одновременно. Обильно кончив, достигнув своего пика, я обмякла, положив голову на плечо Криса. Он же сделал еще парочку движений, прежде чем кончить. Его семя заполнило меня всю изнутри. Оно буквально текло по бедрам.

***

— Ты вообще умеешь останавливаться? — ненароком спросила Криса.

После этой дикой оргии, но короткой оргии мы с ним спустились на пол. Фальверт сидел на холодной плитке, откинувшись на шкафчики, я же сидела меж его ног, упираясь лопатками в его грудь, а голову закинув ему на плечо. В ушах шумело, голова шла кругом, а дыхание сбивалось даже по прошествии 5-ти минут.

Серьезно, от такого количества секса у меня уже ломило тело. Ей богу, у меня такого не было даже в университете. А ведь там, как известно, человек полностью обеспечен себе и волен делать, что хочется. У меня и тогда было его немало, но, честное слово, Фальверт бил все рекорды. Неугомонный неандерталец.

— Умею. Как правило, — выдохнув, отозвался мужчина. — Но с тобой это не работает.

Я издала нервный смешок, прикрыв глаза и просто расслабившись.

— Очень жаль.

— Это еще почему? — удивленно спросил он, переплетая наши пальцы.

— Почему?! Крис, столько секса не бывает даже у молодоженов в медовый месяц, сколько было у нас за эти пару недель.

— Погоди, а откуда ты знаешь, сколько секса бывает у молодоженов? — с некоторой насмешкой спросил Фальверт, утыкаюсь носом мне в макушку.

— Эм… больше половины моих друзей уже сковали себя цепями брака, так что поверь на слово, я знаю, что это такое.

— Фух, а то я уж испугался.

— Чего? Что я была замужем? — хихикнув, словно девочка, спросила его.

— Да, в общем-то.

— Ты что. Еще никто, за исключением Камиллы, не выдерживал меня рядом с собой на протяжении месяца, о каком браке тогда может идти речь?

— Камиллы? Так вы с ней жили вместе? — с ноткой удивления спросил Крис.

— Да, было дело. Я тогда только институт закончила экстерном, так сказать. Жила где-то на краю Лос-Анджелеса в крошечной, обшарпанной квартирке. А она сбежала от очередного возлюбленного. Вот и пришлось ютиться в одной кровати пару месяцев, — рассказала ему, с улыбкой вспоминая те деньки. — Мы с ней, кстати, чуть не поженились по пьяни, когда все наладилось.

— Серьезно?! — шокированный этим, воскликнул мужчина.

— Да. На мой 21-й день рождения мы решили отправиться в Вегас на машине. Напились просто до жути. А проснулись утром в гостинице. Сначала не понимали, в чем дело, а потом пришел твой брат и начал читать морали. Стал рассказывать, что с нами случилось и где он нас выловил. У меня после этого голова еще дня 3 болела.

— Ого, — усмехнулся Крис. — А я смотрю, с вами не соскучишься.

— Было, — с некоторой грустью ответила ему, чуть помолчав.

Мне на секунду стало жаль, что только было. С того дня прошло всего 4 года, а казалось — целая вечность. И она, и я изменились, а от того времени остались лишь воспоминания.

— Я и не думал, что вы с Джошем настолько близки, — как-то задумчиво произнес Фальверт, переминая наши пальцы и теребя одно из моих колец.