– Это, наверное, один из видов Берега. Берег, полный клокочущей ненависти и обиды, – пробормотал он, протянув капсулу Сэму.

– Если это такое же место, как и в прошлый раз, то ключ к возвращению у того мужчины. Спрячься пока тут.

Сэм закрепил капсулу на груди и снова ощутил ее привычную тяжесть. Он подключил к ней кабель-пуповину.

– Ну как? Воспоминания остались? – спросил Дедмэн.

В ответ Сэм отрицательно покачал головой. У ББ в капсуле было невинное лицо младенца. Неужели он правда все забыл?

Одрадек с жужжанием заработал. Сенсорные лопасти быстро завертелись и тут же приняли форму креста. В голове Сэма на секунду появилось лицо того мужчины. «ББ забыл обо мне, но реагирует на присутствие этого мужчины. Одрадек, вероятно, указывает в его направлении».

– Сэм! Я, кажется, отчасти понимаю, почему ты так бережно к нему относишься, – сказал Дедмэн, глядя на ББ. – Он снаряжение, ему не позволено жить или умирать. Но такие, как мы, чувствуют с ним связь.

– Никакое он не снаряжение, его зовут Лу.

«Пусть он про меня и забыл, но он все равно Лу», – Сэм погладил капсулу и пошел в сторону выхода из канализации.

Звонил колокол. Церковный колокол.

Звук распространялся над полем боя не для того, чтобы души мертвых упокоились с миром, а наоборот – чтобы ободрить их и заставить воскреснуть. Сколько бы бомб ни сбрасывали самолеты, рассекавшие небо, башню церкви они не разрушали. Приближаясь к шпилю, снаряды меняли траекторию с преданностью вассалов, страшащихся вызвать гнев монарха. Ракеты и пули, которыми стороны обменивались на земле, не попадали в колокольню. Пока все мертвецы, привязанные к этому миру, не оживут, колокол звонить не прекратит. Кто-то так приказал.

Люди, которые умерли, не осознавая того, из-за оружия массового поражения. Если представить, что человеческая жизнь – это предложение, то можно сказать, что их жизни прервали, не поставив точку, и теперь они воскресают, чтобы найти эту финальную точку.

В гигантской паутине, натянутой под продолжающим качаться колоколом, висели несколько грязных кукол-младенцев. У одной была оторвана голова, у другой не хватало руки, у третьей на месте живота зияла дыра. Одна из кукол начала подрагивать, будто ее тело свело судорогой, и один ее глаз резко открывался и закрывался. Кукла, неспособная плакать, что-то отчаянно просила.

В ответ на этот беззвучный призыв проснулся мужчина, лежавший в центре паутины. Он нашел точку, которую нужно поставить.

Нити вокруг него распустились, и мужчина приземлился на пол с изяществом балетного танцора. «Ну что ж, снова начинается. Слышен чей-то голос. Твоя история, не доведенная до конца и прерванная на середине, завершится здесь». Над головой мужчины вспыхнуло пламя, словно празднуя его пробуждение. Паутина загорелась, и искры дождем посыпались вниз. Он сунул в рот сигарету из пачки, лежавшей в нагрудном кармане, и прикурил от одной из искр. Затем сильно затянулся, выдохнул дым и ухмыльнулся: «Нашел!»

Как только сизый дым рассеялся, вокруг мужчины появились четыре солдата – фигуры из одних костей, без мышц. Он выбросил окурок и высоко поднял руку.

Затем резко опустил ее, беззвучно приказав солдатам: идите, верните непоставленную точку. Мужчина пристально следил за солдатами, которые рассредоточились по местности. «Приведите мне того, кто завладел ребенком и не отдает его».

Стоило Сэму выйти из подземного туннеля, как он попал под массированную бомбардировку. Бомбы истребителей падали тут и там, явно недалеко от того места, где находился Сэм. Уши закладывало от грохота, а вибрация заставляла внутренности дрожать. «Нужно найти того мужчину». Одрадек указывал на здание, похожее на церковь.

Строение имело очень необычную форму. Несмотря на то что основание было безжалостно разрушено, на пронзавшем небо шпиле Сэм не видел каких-либо повреждений. Он не разбирался в конструкциях зданий, но такое казалось невозможным даже с точки зрения простого здравого смысла – поддерживающая часть уничтожена, а башня возвышается, словно ничего не произошло. Издалека было плохо видно, но похоже, на ней нет ни трещин, ни повреждений. Даже пятен копоти не видно. В этом городе, где все изуродовано и обезображено войной, только башня стояла нетронутая, словно хранимая высшими силами. Сканер-одрадек указал прямо туда.

«Значит, мужчина там. Как же лучше туда добраться? Свистят пули, идет бомбардировка, огонь коптит небо, и не утихают вопли солдат. Я снова попал на поле битвы, на котором мертвецы убивают себе подобных, но сейчас резня стала еще масштабнее». – Подумав так, Сэм посмотрел на тень пролетавшего истребителя и ощутил тяжесть винтовки в руке.

Ему оставалось только двигаться вперед мимо разбросанных повсюду баррикад, разорванных мешков с песком, перевернутых танков и полуразрушенных зданий, изо всех сил стараясь не оказаться втянутым в битву. Со всех сторон раздавались предсмертные крики, но самих солдат он почти не видел.

Внезапно Сэм вспомнил про атомную бомбу – оружие, единственный взрыв которого приводит к такому количеству жертв, что и представить сложно, и наносит урон огромной территории. «Происходящее сейчас – это сражение, в котором сами люди не присутствуют, но убивают других. Здесь не обмениваются выстрелами из пистолета или ударами – люди отнимают жизнь, находясь на расстоянии друг от друга. Именно поэтому мертвые умирают, не успев даже принять свою собственную смерть. На этом поле боя несправедливость не исправляется, а продолжает расти как снежный ком. Затем все повторяется снова.

Если это действительно так, чтобы бой прекратился, нужно показать мертвым, что они уже мертвы. Так же, как с помощью кремации демонстрируют, что человек отправился на тот свет.

Раз такие битвы и войны существовали в прошлом, значит, человечество издавна создавало многочисленных Тварей. И возможно, выплески пустоты и Выход смерти – лишь спровоцированные действиями человечества явления». – Погруженный в такие мысли, Сэм потерял концентрацию и поскользнулся, но ему удалось удержаться на ногах, оперевшись рукой о стену дома. Туда, где раньше лежала брусчатка, стекла вода. Сэм цокнул языком, раздосадованный на себя из-за неосмотрительности, и собрался было идти дальше, но заметил, что в углублении скопилась не вода, а кровь. Невозможно было представить, сколько погибло людей, чтобы образовалась лужа крови такой глубины, что она доставала Сэму до щиколотки.

Он попытался вытащить из крови ногу, но несколько рук вцепились в нее, пытаясь утянуть его в кровавую жижу. Он ударил по ладоням, тянувшимся к прикладу винтовки, и со всей силой выдернул ступню.

– ББ! – этот голос раздался прямо в голове.

Поверхность лужи вспучилась, из нее показались вымазанные кровью шлем, руки и дуло ружья, с которого капала багровая жидкость. Наконец полностью появилась фигура солдата-скелета. Раздумывать было некогда, и Сэм открыл огонь на поражение. Раздробленные кости в тот же миг вспыхнули и исчезли.

– ББ! – вместо предсмертного крика солдата прозвучал голос того мужчины.

Сразу после этого правую ногу Сэма обожгло острой болью. Он обернулся: сзади его поджидали три скелета, и ружья всех троих были направлены на него. Первым на спусковой крючок нажал Сэм. Он ни в кого не попал, но заставил их отступить. Воспользовавшись моментом, Сэм скрылся за стоявшим неподалеку грузовиком. Раненую ногу охватило жаром; казалось, что она распухла в несколько раз.

Он осторожно выглянул из-за грузовика, чтобы проверить обстановку, но тут же началась стрельба. Те же скелеты, что и в прошлый раз. Словно подтверждая его мысли, одрадек сменил цвет датчиков с белого на оранжевый. Сэму передалась беспокойная дрожь Лу. Он почувствовал облегчение, каким бы неуместным оно ни казалось: «Пусть этот младенец забыл меня, но по крайней мере мы все еще связаны».

Прогремел взрыв, и тут же загорелся верх грузовика. Наверное, бросили ручную гранату. Он побежал изо всех сил, приволакивая больную ногу. Грузовик взорвался, ударная волна дошла до Сэма. Испуганный Лу отчаянно заплакал. Сэм, задыхаясь от черного дыма, искал укрытие. Почти все здания вдоль дороги были разрушены, в них нельзя было спрятаться.