Допив чай самой первой, Хината подхватила сумку и вышла из спальни. Пару учебников, помнится, они с Лили забыли вчера на подоконнике — заболтались почти до полуночи и, спохватившись лишь когда в гостиной остались одни старшекурсники, ринулись спать. После завтрака стоял урок заклинаний, и девочки накануне разбирались с открывающей главой учебного пособия. В отличие от предметов вроде зелий и травологии, заклинания были непросты для понимания маглорождённых. То, с чем дети из волшебных семей жили с малолетства и что понимали на интуитивном уровне, для них было странно и ново. В определённой мере, Хинате было легче — она годами изучала ниндзюцу, и магия была на него чем-то похожа. И всё же даже шиноби, чтобы разобраться до конца, приходилось посидеть над учебниками.

На крутой каменной лестнице, ведущей из спален в гостиную, было тихо и бодряще прохладно. За некоторыми дверьми, которые Хината миновала по пути, уже слышались звуки утра: приглушённые голоса, шорох одежды, щёлканье застёжек портфелей, — но в большинстве своём студентки ещё не проснулись. Общая гостиная, как и ожидалось, была пуста; сероватый утренний свет падал из высоких башенных окон на ковры, освещая…

Хината вздрогнула и, уронив сумку, бегом преодолела последние ступеньки и упала на колени перед комком светло-коричневой шерсти. Пушистик. Кролик отчаянно трясся, поджимая к груди лапки, одна из которых…

— Пушистик! — ахнула Лили, пришедшая следом за Хинатой. — Хлоя, что… его лапка…

— Не смотри, — попросила Хината, одной рукой прикасаясь к питомцу, а другой снимая резинку с хвоста. Под её пальцами кролик издал пронзительный звук, от которого на глазах Лили собрались слёзы.

— Пушистик…

— Не смотри, — повторила Хината. Осторожно и ловко она перетянула резинкой точно жгутом повреждённую лапку кролика — окровавленный обрубок.

— Что здесь происходит? — осведомилась Роксана Вуд, с лестницы услышавшая всхлипы. Узрев картину — двух первокурсниц, склонившихся над полуживым кроликом, староста охнула и подбежала к ним. — Мерлиновы кальсоны! Да как же…

— Я пережала сосуды, и крови больше не будет, — механически проговорила Хината, водя пальцами по шерсти приёмного питомца. — Но рану нужно обработать… Роксана, к кому я могу обратиться?

— К Хагриду, я думаю, — взяв себя в руки, сказала Роксана. Из спален спускались другие дети и удивлённо смотрели на их группу, но Вуд резко махала рукой, приказывая им уходить. — Он лесник, присматривает за зверями для профессора Кеттльберна. Я покажу дорогу.

— Я тоже пойду! — заявила Лили.

— Ты лучше умойся, вся зарёванная, — сказала ей Роксана. — И спускайся на завтрак.

— Но!..

— Лили Эванс! Слушайся свою старосту!

Лили вжала голову в плечи и блекло кивнула. Бросив на Хинату полный жалости взгляд, она ушла в направлении ванных комнат.

— Что тут стряслось? — спросил Джеймс Поттер, обращаясь не то к Хинате и Роксане, не то к остановившемуся рядом с ним Сириусу Блэку.

— Не ваше дело, — отмахнулась Роксана и похлопала Хинату по плечу. — Пойдём, Хлоя. Или хочешь, чтобы я…

— Нет, Роксана, спасибо, — проговорила Хината, вставая и аккуратно поднимая на руках Пушистика. Он всё ещё дрожал и казался таким лёгким, почти невесомым — просто-напросто комочек шерсти. — Я понесу его.

— Ого, — пробормотал Сириус, рассмотрев обрубок лапки кроля. Джеймс побледнел и попятился, пропуская Хинату и Роксану к выходу.

Через замок девушки прошли в молчании. Им навстречу попался лишь сэр Николас, факультетское приведение Гриффиндора, однако он, увидев обстоятельства, вопреки обычаю не стал заводить разговор.

Через огромный холл сонные ученики тянулись в Большой зал. Из него неслись ароматы тостов и яичницы, жареных сосисок и кофе, фруктовых и ягодных джемов, но Хината и Роксана прошли мимо, к высоким дверям замка. На улице в этот ранний час ещё лежал густой туман, и тропинка, которую выбрала Вуд, едва угадывалась. Хината поняла, что идут они к Запретному лесу. Она доверяла вести старосте; сама же смотрела на кролика в своих руках, отвечающего ей мутным, преисполненным боли взглядом.

«Кто сделал это с тобой?» — мысленно спрашивала Хината. Вариант у неё был всего лишь один.

Вскоре из тумана показалась кромка леса, у которой пристроилась хижина — Хината и Лили нередко наблюдали из окна своей башни за тем, как в этом доме загорается огонёк. Вот и теперь свет горел в квадратных окнах. Роксана подошла ближе, поднялась по ступенькам к двери и постучала. Из хижины донеслось копошение, и минуту спустя дверь отворилась.

— Чегой-то ты вы в такую рань? — спросил Хагрид. — Случилось что?

— Случилось, — откликнулась Роксана и пропустила Хинату вперёд.

— Простите за беспокойство, — сказала она. — Однако мы не знали, к кому ещё обратиться, — и она без дальнейших объяснений показала леснику искалеченную лапку Пушистика.

— Ох, бедолага! Что с ним стряслось-то? — Хагрид взял кролика — тот уместился у него на ладони — и принялся разглядывать лапку. — Под чары попал, что ль?

— Я не знаю, — ответила Хината. — Вы сможете его подлечить, мистер Хагрид?

— Сделаю, что смогу, — пообещал лесник. — Зайди после уроков, малышка. А ты, Роксана… — он перевёл взгляд на старосту. — Ты бы профессору МакГонагалл сказала, что кто-то чарами опасными балуется.

— Непременно скажу, — согласилась Вуд.

Хагрид кивнул и скрылся в хижине вместе с кроликом, а девушки поспешили обратно в замок на завтрак. Впрочем, переступив порог Большого зала, Хината осознала, что не голодна. Мягкий гул голосов вокруг сделался ей крайне неприятен, и девушка поспешила выскользнуть из трапезной до того, как будет замечена гриффиндорцами. Роксана уже направилась к столу преподавателей и не заметила, что Хината отстала.

Хьюга же, избегая прочих учеников, поднялась на четвёртый этаж, где располагался кабинет заклинаний. На душе было очень холодно и пусто. Ведь та девочка отдала ей кролика, чтобы защитить от нападок соседок по комнате, а вышло только хуже…

— Чего грустим?

Хината шарахнулась и рефлекторно приняла боевую стойку. Дейдара посмотрел на неё с пренебрежением.

— Остынь, малютка, — протянул он. — Мне правда интересно, чего такая грустная?

— Как будто бы ты не знаешь, — звучным полушёпотом отчеканила Хината, не ослабляя бдительность.

Дейдара усмехнулся.

— Из-за этого? — он выудил из кармана маленькую пушистую вещицу… светло-коричневую кроличью лапку, отрезанную до локтя. — Мой новый талисман, мм, — улыбнулся подрывник. — На счастье. Но ещё и дружеское предупреждение, — он подкинул лапку в ладони и бросил девушке.

Хината поймала её и на мгновение впилась взглядом. Кровь стучала в висках, но Хината сдержалась и бросила лапку обратно подрывнику.

— Оставь себе. На счастье.

Дейдара расплылся в плотоядной улыбке.

Они разошлись по разные стороны от двери кабинета и больше не говорили. Вскоре подтянулись и прочие ученики — первокурсники Гриффиндора и Слизерина. Этот урок был для них общим.

— Доброе утро, Хлоя, — подошедший Итачи обвёл её внимательным взглядом, задержался на лице. — Что произошло? — тише поинтересовался он.

— Ничего… Пушистик повредил лапку, — пробормотала Хината, разглядывая учебник в руках. — Мистер Хагрид сказал, что позаботится о нём.

— Вот как, — произнёс Итачи. В его голосе читалось сомнение, но задавать больше вопросов Учиха не стал — дверь кабинета открылась, и профессор Флитвик пригласил учеников в класс. Хината поспешила юркнуть на последний ряд, и Итачи присоединился к ней. По другую сторону приземлилась Лили, притянувшая на буксире своего слизеринского друга по имени Северус Снегг. Северус посмотрел на Хинату с недовольством, но высказать его Лили и не подумал — отвернулся и принялся пялиться в пустую пока классную доску. Лили же, не замечая раздражения друга, наклонилась к Хинате и быстро зашептала:

— Как Пушистик?

— Мистер Хагрид позаботится о нём, — так же шёпотом ответила Хината. — Он сказал мне зайти вечером.