А Хагрид тем временем постучал в огромную дверь. Гул прокатился по подземному коридору, кто-то позади ойкнул, другие дети хихикнули с этого оха. Впрочем, все быстро замолчали: дверь распахнулась, явив профессора МакГонагалл в багряных одеждах. В ней чувствовалась сила, и Итачи внёс в своё первое впечатление о ней замечание, что эта дама — могучий боец.

— Благодарю, Хагрид, — произнесла она. — Первокурсники, следуйте за мной.

И они последовали. Через величественный холл с распахнутыми на улицу дверьми, каменными стенами и широкой мраморной лестницей, уводящей на верхние этажи, первокурсники прошли в маленький зал по соседству с другим, откуда нёсся шум десятков голосов. По всей видимости, женщина имела, что сказать новичкам до того, как представить их школе.

Так и оказалось.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — сказала женщина. — Скоро начнётся пир по случаю начала учебного года, но прежде вас распределят на факультеты. Отбор — очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьёй. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведённой для вашего факультета. Их в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора будет проходить в присутствии всей школы. Соберитесь с мыслями и приготовьтесь. Я вернусь через несколько минут.

Едва за женщиной закрылась дверь, первокурсники загалдели.

— Бр-р, от неё прям мороз по коже! — громко сообщил мальчик в очках, стоявший рядом с Дейдарой и мальчишкой надменного вида. — Так и не скажешь, что МакГонагалл — декан Гриффиндора!

— Почему же? — возразил надменный мальчик. Итачи предполагал по его лицу, осанке, манерам, что ребёнок принадлежит к древнему клану. — Что-то мне подсказывает, Джим, декан Гриффиндора бывает либо строгим, либо бывшим.

На это заявление мальчишка в очках и несколько соседей рассмеялись, а вот со стороны стоявшей особняком кучки парней донеслось хмыканье.

— Многовато ты о Гриффиндоре думаешь, Блэк, — проворчал один из мальчишек, уже сейчас на полголовы выше товарищей, в будущем обещающий стать плечистым и сильным.

— Твоё какое дело, Эйвери? — тотчас же ощетинился Блэк. Итачи отметил, что при звуке его фамилии те дети, которые на протяжении всего времени выглядели наиболее спокойными (явно выходцы из волшебных семей), как-то сразу потупились и постарались отступить подальше от паренька.

— Мамочка тебя за такие слова по головке не погладит, — ухмыльнулся Эйвери.

Блэк зарычал и шагнул на него, но Джим схватил его за плечо.

— Сириус, остынь, дружище. Ну этих змей, пусть шипят.

— Ты что, Блэк, уже с Поттером спутался? — не унимался Эйвери, чувствуя поддержку стоящих за спиной приятелей. — Вот это мадам Блэк точно не обрадует — что наследник якшается с предателями крови!

Джим отпустил Сириуса и сам бросился на Эйвери — быстро, Итачи не видел ещё такой скорости у местного ребёнка. Но всё же его опередили. Дейдара вырос перед Эйвери и прежде, чем кто-либо осознал, что происходит, схватил мальчишку за волосы и рывком бросил на пол. Никакой крови, но весьма ощутимо. Прочие дети отпрянули в испуге.

— Ещё раз пасть откроешь — так легко не отделаешься, мм!

— Дэвид! — воскликнули в один голос Джим, Сириус и какая-то рыжеволосая девочка. Блэк и Поттер тут же повисли на подрывнике, удерживая на месте. Итачи и Хината переглянулись.

— Что здесь происходит?! — громыхнул над головами детей голос МакГонагалл.

— Этот… Поттер меня ударил, мэм! — пожаловался Эйвери, которому приятели помогли подняться с пола.

— Поттер?.. — женщина повернулась к троице. Дейдара стряхнул с себя Джима и Сириуса и шагнул вперёд.

— Я сделал это, профессор. Эйвери позволил себе нецензурные высказывания в адрес нашей семьи. Я готов понести наказание.

В маленьком зале царила гробовая тишина. Хината смотрела на подрывника со страхом, спрятанным в глубине существа, видным лишь в расширившихся глазах. Итачи холодно наблюдал. Он отмечал перемены и то, что осталось по-старому в бывшем товарище. Профессор МакГонагалл сжала губы в тонкую линию и, взмахнув палочкой, привела одежду и волосы Эйвери в порядок.

— Я разберусь с вами после пира, мистер Поттер и мистер Эйвери, — Эйвери хотел было возмутиться, но профессор громко продолжила: — А сейчас все следуйте за мной. Время для церемонии распределения.

Следом за МакГонагалл первокурсники потянулись в Большой зал. Итачи читал о нём в «Истории Хогвартса», а потому сразу поднял голову к потолку — к высокому небу, индигово-синему, на котором горели созвездия. Фантастическая магия.

В остальном Большой зал был роскошной, но кроме этого обычной замковой трапезной. Длинные столы просты и добротны. На стенах висели полотнища с гербами факультетов, а за учительским столом — огромное знамя школы. В воздухе плавали зачарованные свечи, в которых бликовали жемчужно-белые призраки. Вот их Итачи рассматривал с повышенным интересом, пока профессор подводила новичков к возвышению, на котором стоял учительский стол, и выстраивала лицом к соученикам. За одним из столов Итачи заметил Фрэнка, за другим — Джейкоба, идентифицировав тем самым места Гриффиндора и Пуффендуя.

Тем временем МакГонагалл поставила перед первокурсниками табурет, на котором громоздилась Распределяющая шляпа. Итачи бросил взгляд на Дейдару, стоявшего между Джимом и Сириусом с независимым видом. «Удивительно, что Дейдара атаковал этого мальчишку, — думал Итачи под пение Шляпы — та рассказывала об основателях Хогвартса и факультетах. — Конечно, он и раньше был вспыльчив, однако в данной ситуации нападение было невыгодно ему, и он не мог этого не понимать: новое место, и мы с Хинатой поблизости. Неужели слова, затронувшие честь семьи, которую он называет своей, так задели его? Неожиданно…»

— Когда я назову ваше имя, — вырвал его из мыслей голос МакГонагалл, — вы наденете Шляпу и сядете на табурет. Эйвери, Уолтер!

Эйвери прошагал к табурету как можно уверенней и как можно дальше от Дейдары. На его голове Шляпа задержалась всего на пару секунд, прежде чем выкрикнуть:

— СЛИЗЕРИН!

Стол под зелёным знаменем с серебряной змеёй взорвался аплодисментами и одобрительными криками. Уолтер Эйвери довольно усмехнулся и прошествовал к нему.

— Бенсон, Хлоя!

Хината подошла к профессору под пристальным взглядом всей школы. Послышались шепотки — детей заинтересовали её глаза, быстро скрывшиеся под слишком большой для детской головы Шляпой. На этот раз та задумалась на добрые две минуты, прежде чем выкрикнуть:

— ГРИФФИНДОР!

Алый с золотом стол встретил пополнение восторженным ором. Когда Хината заняла место, Фрэнк перегнулся через соседей, чтобы пожать ей руку.

— Блэк, Сириус!

Вперёд вышел надменный мальчик, при виде которого все опять зашушукались, но не с любопытством, как в случае Хинаты — почти с неприязнью. Что удивительно, ею одинаково разило ото всех столов.

— ГРИФФИНДОР!

Сразу никто не захлопал. Пример подал кто-то из учителей, и только после этого со стороны гриффиндорского стола донеслись неуверенные хлопки. Сириус гордо задрал голову и, усевшись напротив Хинаты, быстро отвернулся от своего стола к шеренге новичков.

— Эллиотт, Алиса!

— КОГТЕВРАН!

— Эванс, Лили!

— ГРИФФИНДОР!

— Холмс, Майкл!

Итачи принял из рук профессор МакГонагалл Шляпу и опустился на табурет. Со Шляпой на голове его мгновенно пронзило ощущение чужого гендзюцу, и он рефлекторно отгородился ментальным барьером.