— Связь несколько ослабла, но я думаю, что осталось не так долго. К вечеру мы доберемся.
Элайджа кивнул и пошел вперед. Андриэль последовал за ним, старательно избегая смотреть на Джеймса. Ему казалось, что тот остался недоволен произошедшим, а точнее тем, что Элайджа послушал Андриэля, а не Джея, хоть и знал того дольше.
Андриэль уверенно шагал вперед, стараясь не показать того, что ему безумно страшно. Он не знал, что ждет их в хижине Мэдисон, но умолял всех богов, в которых никогда не верил, чтобы она оказалась жива. Смешно, но именно сейчас он снова вспомнил слова Рикаса.
Мама говорила, что в самый темный час вера сама найдет тебя и поселится в твоем сердце. Знаешь, что думаю об этом я? Даже в самый темный час надеяться можно только на себя, а верить — только в свои силы. Никакие боги не помогут тебе, Андриэль, как не помогли ей. Я не всегда смогу прикрыть твою спину. Я могу не оказаться рядом в нужный момент. Но ты, твоя магия, твои силы всегда будут при тебе. Ты должен верить в себя, Андриэль, в себя и ни в кого больше.
Андриэль печально улыбнулся. Ему не удалось следовать совету Рикаса. Слова молитв сами всплывали в сознании. Может, брат ошибался? И немного веры в удачу, судьбу и богов не повредит? Ведь оказался же Элайджа во дворце короля, когда был так нужен…
Это точно не зависело от Андриэля.
========== Новые горизонты ==========
Хижина находилась на берегу реки. Элайджа вспомнил, что даже до столицы долетали слухи о доброй целительнице, поселившейся в заброшенной лачуге. Грегор сперва отнесся к этим слухам настороженно, даже отправил нескольких солдат проверить их правдивость, но те сообщили, что девушка просто делает отвары. Ничего необычного или противозаконного они не обнаружили. Обычная лекарка, только немного странная. Помогает бесплатно. Так охарактеризовали ее солдаты. А еще Элайджа слышал, что они говорили о том, что она очень красива, но и так же холодна. Встретила и проводила их с полным равнодушием.
— Это и есть дом Мэдисон? — спросил Элайджа у замершего рядом Андриэля.
Что-то в нем настораживало. Он не сыпал шуточками направо и налево, с каждой минутой становился молчаливее и мрачнее. Словно они шли не к его давней знакомой, а на казнь.
— Да, но что-то не так. Я чувствую, что магия хочет мне что-то сказать. Нужно быть осторожнее.
— А как она разговаривает с тобой? — тут же поинтересовался Джеймс.
Элайджа с легкой полуулыбкой глянул на друга. Он всю дорогу оставался недоволен принятым решением. Бурчал, что идти в неизвестность — дело гиблое и опасное. Боялся, что они не смогут справиться с тем, что ждет их в доме этой загадочной Мэдисон. Но Элайджа видел, что в карих глазах блестел неподдельный интерес. Вызван он был магией, предстоящими опасностями или все-таки Андриэлем, Элайджа не знал. Скорее всего, все вместе стало поводом такого беспокойства друга.
— Я не могу объяснить. Я просто чувствую. Не мысли, а вспышки эмоций. Страх, неуверенность, злость. Мэдисон словно передает их мне. Рикас разобрался бы лучше.
— Такое ощущение, что ты без братца ничего не можешь.
Элайджа удивленно обернулся на Джеймса. Слишком выходящей за рамки обычного подтрунивания вышла издевка. Но Андриэль словно вовсе пропустил ее мимо ушей — Элайджа внимательно всмотрелся в лицо мага. Казалось, его глаза стали темнее, практически черными, а губы шевелились, как будто что-то шептали, но Элайджа не слышал даже шепота. При этом складывалось ощущение, что и сам Андриэль не слышит ничего, что происходит вокруг.
— Он вообще живой?
Джеймс поравнялся с ними и помахал рукой перед лицом Андриэля. Тот не шевельнулся, продолжая вглядываться в окна хижины. Элайджа решил сделать то же самое. Но не видел ничего необычного: покрытая соломой крыша, деревянные стены, небольшие окна, занавески желтого цвета. Дом выглядел ухоженным, возле двери красовалась клумба с маргаритками и какими-то еще неизвестными Элайдже цветами. Вполне возможно, что их Мэдисон привезла с собой из Остовии. Может, они нужны для какого-нибудь особенного зелья. Интересно, а Андриэль умеет готовить зелья? Элайджа вспомнил, как однажды видел лекаря за работой — тогда он был совсем мальцом, и отец послал его за лекарством для матери. То, как толок травы, смешивал, разбавлял какой-то жидкостью их лекарь, покорило сердце Элайджи. Он даже нашел какой-то травник и долго изучал свойства различных трав, пока работа с оружием и скачки на лошади не вытеснили это детское увлечение из сердца.
— Чужая магия, — произнес Андриэль, — я чувствую чужую магию. Она похожа на ту, что защищала Грегора.
— То есть где-то поблизости ходит ручной маг нашего короля, а у нас против него два меча и маг без магии? — усмехнулся Джеймс. — Это просто отличные новости.
— Что, рыцарь испугался какого-то вшивого мага? Куда же делась хваленая рыцарская смелость?
— Мы не станем сейчас ссориться, — вмешался Элайджа. — Насколько это опасно для нас?
— Значит, он знал, что она здесь, — сказал Андриэль, — не мог не знать. Маг всегда распознает мага, а этот, судя по всему, не слаб. Я не чувствую его поблизости, но отголоски его магии повсюду. Он что-то искал. Определенно.
— Или кого-то? Ты уверен, что его нет рядом?
— Да, — кивнул Андриэль. — Мэдисон, скорее всего, пыталась разорвать связь из-за этого. Он искал меня и решил действовать через других магов. Наверняка, ручная зверюшка Грегора догадалась, что Мэдисон из Остовии.
— Думаю, нам все-таки стоит войти в дом? — предположил Элайджа и пошел вперед.
Чем ближе он подходил к хижине, тем больше разделял беспокойство Андриэля. Примятая трава, причем складывалось ощущение, что кого-то в дом тащили против воли. Слегка покосившаяся дверь, словно ее захлопнули с силой, а также при ближайшем рассмотрении можно было заметить, что одна из двух клумб заметно испорчена. Это все ему определенно не нравилось. Он обернулся на своих спутников. Джеймс стоял позади в расслабленной позе, но от Элайджи не укрылось, что он держал руку на эфесе меча. Он словно прикрывал спину Андриэля.
— Ты готов к тому, что можешь там увидеть?
— Думаю, хуже, чем в темнице короля, уже не будет, — усмехнулся Андриэль.
Элайджа лишь пожал плечами, принимая его ответ, и толкнул дверь плечом. Та распахнулась так легко и просто, словно ждала гостей. Элайджа переступил порог и почувствовал запах лаванды, ландышей, зверобоя и множества других трав. Казалось, этот запах обволакивает, успокаивает. Элайджу окутало ощущение безмятежности, спокойствия и умиротворения. При всей своей собранности он оказался дезориентирован, да и еще приятный полумрак дома. Все это действовало, словно магическое внушение. Поэтому резкий толчок и вскрик Андриэля подействовали, будто ушат холодной воды. А уж когда он увидел причину такого поведения, то и вовсе окончательно вернулся в реальность.
***
Андриэль зря слишком уверенно заявил, что готов ко всему и хуже, чем в темнице, точно не будет, потому что к этому он был не готов совершенно.
— Мэдисон, ты не боевой маг! Как ты отказываешься понимать очевидное? Ты и минуты не протянешь в настоящем бою. — Голос Рикаса полон гнева и ярости. Пожалуй, таким брата Андриэль не видел никогда прежде.
— Ты не можешь вечно держать меня взаперти! Не можешь указывать мне, что делать. Почему ты вечно так поступаешь? Ты заставляешь других делать то, что угодно тебе.
— Я о тебе забочусь. Как ты этого не понимаешь? Эйдан был моим наставником, он спас мне жизнь и сделал тем, кто я есть сейчас. И когда он умирал, я дал ему слово, что позабочусь о тебе. И я его сдержу, даже если ты этого не хочешь!
— А сдерживать магию Андриэля тоже просил Эйдан? Ты загубишь его потенциал.
— Я сделаю все, чтобы его не потерять. Мэдисон, прошу, не заставляй меня прибегать к крайним мерам, — выдохнул Рикас.
— Тебе придется. Иначе, я все равно не смирюсь с положением дел. Ты забываешь, что я дочь Эйдана.
Тогда Андриэль видел Мэдисон в последний раз. Сильную, уверенную в себе и своей правоте. Она единственная всегда спорила с Рикасом. Только она могла вывести брата из его обычно спокойного состояния. Она единственная заставляла его сомневаться в принятых решениях. Рикас так и не узнал, что Андриэль тогда подслушал их разговор. Он не отважился сказать, что считает Мэдисон правой. Он никогда не решался спорить с братом, слишком сильно любил, уважал. Знал, как тому тяжело после смерти родителей. А теперь Андриэль должен принести ему еще одну дурную весть.
