У союзников, американцев и британцев, на территории которых (за исключением колоний) не было боевых действий и которые не испытали тягот немецкой оккупации, было гораздо больше возможностей и времени для того, чтобы вести подготовку квалифицированного оккупационного персонала. Первопроходцами были британцы с их огромным колониальным опытом. США, начиная с весны 1943 года, тоже стали формировать систему подготовки кадров для военно-гражданского управления. В штате Джорджия была создана школа, рассчитанная на обучение 1200 младших офицеров ежегодно. Затем появилась еще одна. Больше всего времени уделяли изучению иностранного языка и страноведению. Выпускники новых школ, как ожидалось, должны были иметь дело непосредственно с населением на оккупированных территориях. Одновременно готовили специалистов более высокого ранга. В результате союзники к началу оккупации уже имели определенное количество специально подготовленных для гражданских дел офицеров28. Ничего подобного в Красной армии, сначала втянутой в ожесточенные бои на собственной земле, а затем вовлеченной в масштабные операции на территории Восточной Европы, не было и быть не могло. Даже переводчиков, хотя их и готовили интенсивно во второй половине войны, не хватало практически на всем протяжении существования СВАГ.
Постановление Совнаркома о создании военной администрации появилось 6 июня 1945 года, а уже через три месяца административный аппарат СВАГ – центральный, пяти земель и провинций и более шестисот военных комендатур – сочли сформированным29. Задачу решили по-военному быстро, но, мягко говоря, не очень качественно. Лучше всего обстояло дело с руководящими кадрами центрального аппарата, здесь трудились, как говорили в «маленьком СССР», работники «наркоматовских масштабов»30. Их отбирали под присмотром наркомов или заместителей, в крайнем случае – начальников управлений. В подчинении у этих номенклатурных руководителей каждый второй сотрудник имел высшее образование31. Сегодня мы бы сказали: только каждый второй, а в 1945 году сваговские кадровики произносили эту цифру с особой гордостью. Правда, и на центральные отделы не всегда хватало специалистов, а те, кого отбирали в войсках, часто не подходили для такой специфической работы. Даже кадры наиважнейших для Кремля подразделений – экономических, которые следовало комплектовать «в основном за счет наркоматов г. Москвы», более чем на треть были подобраны в резервах группы войск32.
Провинциальные управления СВА и военные комендатуры также заполнили офицерами воинских частей, размещенных в Германии. При назначении комендантами предпочтение отдавали бывшим командирам полков, батальонов, их заместителям и работникам штабов33. Большую роль в отборе кадров играло фронтовое содружество и личные связи. Начальник УСВА провинции Саксония-Ангальт генерал-майор А. Г. Котиков забрал с собой из политотдела 61-й армии начальников отделений, инструкторов и даже лектора34. Представители наркоматов, командированные в Германию, будущие начальники отделов и управлений СВАГ также старались привезти своих людей35.
Если судить по денежному содержанию и зарплатам, государство поначалу отнеслось к сваговцам (особенно к руководителям и специалистам) как к привилегированной касте. С тем, что им «установлены очень высокие оклады», были согласны и сами сотрудники36. В 1945–1946 годах оклад, к примеру, референта отделения пропаганды провинциального управления СВА составлял 1400–1500 рублей37. Кроме этого, они получали надбавку в немецкой валюте, равную окладу в рублях (пересчитывали по курсу 1 марка = 0,5 рубля). Сложив две эти цифры, получим 2800–3000 рублей. Считалось, что столь высокие оклады установлены для того, чтобы компенсировать трудности снабжения в послевоенной Германии. Получается, что простой референт в общей сложности мог зарабатывать чуть ли не больше, чем секретарь обкома ВКП(б), и не меньше, чем директор завода или начальник управления в наркомате!38 Но это только в том случае, если забыть о литерной системе обеспечения и прочих номенклатурных преимуществах. (Отметим, что в целом по народному хозяйству СССР в 1945 году среднемесячная заработная плата рабочих и служащих составляла 442 рубля39.) В последующие годы зарплаты сваговцев последовательно снижались. Этот привилегированный слой советских чиновников постепенно переместился на более скромное место в зарплатной иерархии сталинского общества40.
Политическое управление СВАГ впоследствии уверяло, что «за первые три месяца был создан крепкий, работоспособный многотысячный коллектив работников»41. Это одна, можно сказать, парадная версия событий, которую, к сожалению, склонны разделять некоторые современные исследователи, уже давно получившие доступ к архивам СВАГ. Эти авторы настаивают, что «в создаваемую администрацию подбирали людей профессиональных, адекватных и грамотных, разбирающихся в том или ином виде работы, знающих иностранный язык»42. К иностранному языку мы еще вернемся. А пока добавим только одно – достаточно заглянуть в документы, чтобы обнаружить в них совершенно иные оценки. Заведующий 3-м Европейским отделом МИД в докладной записке В. М. Молотову так оценил ситуацию с кадрами в СВАГ: «Практика показывает, что значительное количество работников СВА, назначенных еще в период военных действий или вскоре после капитуляции Германии, оказывается недостаточно подготовленным для работы по государственно-политическому преобразованию и по управлению ее сложной экономикой»43. Собственно говоря, об этом твердили и сваговские руководители. Заместитель начальника УСВА земли Тюрингия по политическим вопросам Г. Т. Захаров, единственный в СВАГ гражданский политработник, в докладе секретарю ЦК ВКП(б) М. А. Суслову признал, что на первых порах многие коменданты, их заместители и ответственные работники управлений СВА оккупационных задач не понимали, что и явилось причиной «ряда неправильных действий, компрометировавших советскую оккупационную политику и наших людей»44.
СВАГ оказался совершенно не похожим на типовое советское заграничное учреждение, где служили тщательно отобранные и проверенные «соответствующими органами» чиновники, желательно с дипломатической подготовкой. Здесь в большинстве своем стали работать обычные советские люди, собранные с бору по сосенке, особенно на низовых уровнях управления – в военных комендатурах, не имеющие ни опыта, ни соответствующих знаний. А для проведения оккупационной политики на местах, обеспечения порядка, восстановления минимальных условий для нормальной жизни в побежденной Германии требовались особые умения и навыки. Ведь именно комендатуры в первую очередь «олицетворяли на местах верховную власть и руководили всей жизнью и деятельностью немецких самоуправлений»45.
Как только военные комендатуры перешли в ведение СВАГ, Главноначальствующий приказал пересмотреть состав комендантов, их заместителей и всех офицеров комендантской службы. Тех, кто не подходил по своим деловым и моральным качествам для работы в военной администрации, Г. К. Жуков потребовал заменить на лучших офицеров из войск46. Выделенный курсивом текст маршал собственноручно вписал в уже готовый приказ, усилив всеобъемлющий характер распоряжения. Сделать подобное за отведенную Жуковым неделю было совершенно невозможно. Неудивительно, что работа по пересмотру кадров затянулась надолго.
