– Так себе логика, если учитывать, что ты за мной следила.

– И тем не менее, хочу приз.

– Надо будет запомнить эту стратегию: гнуть свою линию безо всяких аргументов, – покачал головой Триан. – Но – допустим. Что за приз ты уже придумала?

– Понятно, что тебе от меня что-то нужно. Я хочу, чтобы ты попросил меня об этом, а не пытался намеками и уловками подтолкнуть меня к необходимому действию.

И снова остановился, смотрит на нее, ничего не говорит… Знать бы, о чем он сейчас думает! Такое желание у многих возникает, а Альде было особенно обидно от того, что она, телепатка, как раз могла бы покопаться в мыслях собеседника. Но это с кем-то другим, не с ним. Даже при неожиданной и пока еще нестабильной симпатии между ними она бы никогда не рискнула лезть в мозг легионера.

Так что дальнейшее развитие событий зависело исключительно от него. Просить Триан не спешил, но кивнул на лифт:

– Давай продолжим прогулку, а потом решим, готов ли я принять условия террористки.

На общем лифте, расшатанном и не слишком чистом, они поднялись на средний уровень – туда, где пересекались основные дороги станции. Здесь открывались пути к любому крылу, но ни одним из них Триан не воспользовался. Вместо этого он привел Альду к заблокированному белоснежному лифту, предназначавшемуся для особо важных персон.

Перед ним двери лифта мгновенно открылись. Это даже не удивляло.

Как и следовало ожидать, вопросы у Альды уже появились – и немало! Но она не задавала их, потому что знала: это сведет к нулю ее предыдущие победы. Она должна была показать Триану, что тоже умеет молчать и выжидать с показным безразличием ко всему.

Поэтому она вошла с ним в лифт, отличавшийся от общего, как космический корабль отличается от загаженной курами телеги. Просторная кабина беззвучно и без малейшей тряски подняла их наверх. Это тоже была зона отдыха – но для людей, которые значили гораздо больше, чем работяги.

Тут было светло и тихо, пахло полевыми цветами, даже ветерок был – нежный и теплый. Как будто они больше не в космосе, а снова на Земле… Да и развлечения здесь несколько иные: все скрыто за зеркальными дверями, ничего не выставлено напоказ. Это вовсе не значит, что здесь нельзя напиться или снять девицу на одну ночь. Но делается все так, чтобы на следующее утро репутация особо важного клиента не пострадала.

Как ни странно, среди этой роскоши Альде было так же неловко, как среди грязи нижнего уровня. Она знала, что на нее сейчас направлены десятки объективов. То, что она пришла сюда в компании легионера, записывается и уже не будет забыто.

– И что дальше? – спросила она.

– А дальше будет нехарактерная забава: просьба. Держи свой приз! Я ПРОШУ тебя оказать мне услугу.

– Снова заинтриговал, – тяжело вздохнула Альда. – Что нужно делать?

– Я хочу, чтобы ты проверила, сколько легионеров находятся на станции. Скорее всего, они будут здесь, они всегда на этом уровне тусуются.

– Ты с ума сошел? Ты прекрасно знаешь, что мне запрещено лезть в сознание легионеров!

– Ты так обрадовалась просьбе, что прекратила слушать после второго слова? Никто не говорит тебе читать их мысли. Я просто прошу тебя проверить, есть они здесь или нет.

Вообще-то, ему полагалось знать это самому – разве нет? Но Альда решила не тратить время на ненужные расспросы. Раз уж согласилась, надо помогать!

Найти сознание легионера не так уж сложно, в этом она убедилась после двух миссий с Трианом. Их сознание – это бездна, черная дыра, будто бы утягивающая в себя энергию… Внутрь соваться опасно, но понаблюдать можно, робко надеясь, что ее не заметят и не сломают ей руку, как тому работяге… или что поважнее руки.

Но беспокоилась она напрасно. Сначала Альда изучила этаж для ВИПов, а потом и всю остальную станцию, и результат был один.

– Нет здесь легионеров, – отчиталась она. – Ни одного.

– Этого я и ожидал. А теперь вторая просьба – две за раз, повезло тебе!

– Ничего себе! Ты клянчишь два одолжения, но делаешь вид, будто это мое везение? – возмутилась Альда.

– Я даже скажу «пожалуйста» и добавлю, что буду обязан тебе за это, но я должен знать.

– Что именно?

– Когда здесь последний раз были легионеры и куда они направились.

Это уже было посложнее. Чтобы получить ответы, быстрой проверки не хватит, придется копаться в сознании сотрудников станции. Это не так опасно, как связываться с солдатами специального корпуса: простые люди не заметят вторжения. Однако Альда не сомневалась, что ее это утомит.

Так что возиться с этим ей не хотелось. А с другой стороны, Триан прекрасно понимал, о чем просил. Он разбирался в телепатии и знал, что его собственных способностей на такую проверку не хватит. Он рисковал, привлекая Альду к своим личным делам, это действительно было серьезное одолжение с ее стороны – за которое в будущем полагалась такая же серьезная награда.

– Ладно, – сдалась телепатка. – Сделаю! Но с одним условием.

– Чего желает твой внутренний маленький торгаш?

– Ты объяснишь мне, зачем тебе это нужно.

– Я бы не хотел, – помрачнел Триан.

– Я знаю. А я бы не хотела лезть в неопрятную груду мозгов, где среди интересов превалируют бухло и сиськи, но так уж сложилось. Если я ныряю в эту мутную жижу, я хочу знать, ради чего!

– Ладно… Но это касается только меня. Капитан и остальные не должны знать.

– Так себе перспектива, – поморщилась Альда. – Но ты прекрасно знаешь, что инструкция не обязывает меня сообщать капитану Лукии все без исключения. Я сама решаю, что ей нужно знать.

– Тогда договорились. Ищи!

Стоять все это время у дверей было глупо, и они отошли в сторону, туда, где был разбит искусственный цветник вокруг белоснежной беседки. По крайней мере, Альде казалось, что он искусственный – должен быть! Но, подойдя поближе, она обнаружила, что все растения живые. Вот, значит, откуда шел медовый запах… Это к лучшему. Она закрыла глаза, сосредоточившись на чужих мыслях, а медовый запах так и остался с ней.

Время потеряло привычный ход. Но так всегда бывает, когда сосредоточишься на чем-то сложном – дело даже не в телепатии. Альда не думала о том, сколько времени проходит, что она делает и зачем. Она всего лишь знала, чего должна добиться.

Раньше она бы не решилась на такое. Не так важно, что она была среди лучших на своем курсе, академия все равно дает не все, да и не может дать, нужен опыт. Однако опыт у нее был. Благодаря своим миссиям на «Северной короне» она теперь могла отстраниться от личности людей, сознание которых просматривала, ей не важны были их имена и прошлое. Она искала нужную информацию с беспристрастностью компьютера, и получалось у нее даже лучше, чем она ожидала.

Триан не торопил ее, и когда она открыла глаза, он все так же сидел рядом, безмятежно наблюдая за цветами. Казалось, что он только ради этого сюда и пришел.

– Есть результат? – спросил он.

– Конечно, это же я! Только я этот результат не понимаю.

– Тебе и не нужно. Ты просто скажи, а понимать буду я.

– Сейчас легионеров нет, но они были – совсем недавно. За месяц здесь останавливались по меньшей мере три команды с легионерами, но ненадолго. Все они получали задание и продолжали путь по разным направлениям.

Это было странно по нескольким причинам. Во-первых, команд с легионерами было не так уж много, они приписывались к экипажу в особых случаях. Во-вторых, шансы таких команд оказаться на одной станции в течение месяца предельно низки. А это было! Ну и в-третьих, Триан не казался удивленным.

Но свое слово он сдержал и все же объяснил ей:

– До меня дошли слухи, что это происходит по всему флоту, не только на этой станции.

– Что именно?

– Команды с высшими номерами Легиона рассылают на задания в самые дальние уголки космоса. Не всегда эти задания соответствуют уровню команд, но отказываться не положено. Когда это случается один раз, еще можно считать совпадением. Теперь же это стало тенденцией. Какой напрашивается вывод?