В общем, чтобы не погибнуть от рук сильнейшего мага в этом мире и вернуть былое могущество, Каин решил больше не покидать империю Карх. Он ввёл запрет на использование магии, без специального разрешения, поскольку опасался, что маги могут дать отпор, как только осознают, насколько бог слаб. С тех пор использовать магию в империи Карх могли лишь император и его верные слуги.

И тут тёмный бог столкнулся с новой проблемой. Оказалось, что многие простолюдины в империи никогда не обладали даром. В своём стремлении остаться самыми могущественными и не потерять власть, кархианская аристократия лишила империю магов. Они запрещали браки между сильными и слабыми обладателями магии. А когда сильный дар пробуждался у простолюдина, его зачастую попросту убивали.

Это стало настоящей катастрофой для Каина. Ведь к тому времени, аристократов в империи осталось очень мало. И что хуже всего, среди них практически не было никого с искрой Силы. Выжившие маги прятались в самых глубоких норах и постоянно сеяли смуту в народе, подбивая кархианцев на бунты. Вот тогда Каин разозлился и напустил на смутьянов тени, для которых не было преград в виде высоких стен и крепких замков.

С тех пор аристократы притихли и в ужасе ожидали, когда же император умрёт от старости. Но к их огромному сожалению, умирать тёмный бог не планировал. Более того, он постепенно набирал Силу и всё уверенней руководил империей, взяв всё полностью под контроль.

С тех пор любой заговор или попытка свергнуть власть искоренялись в зародыше. Аристократы хватались за голову и не могли понять, откуда Ариман Великий узнаёт обо всём происходящем на самых закрытых собраниях. А Каин усмехался, наблюдая за жалкими попытками людишек, вернуть себе свою империю. Пусть он не планировал оставаться в этом мире, но и жить несколько десятилетий в столь жутких условиях не желал.

Наконец-то в империи Карх всё пришло в норму. Люди больше не боялись ходить по улицам и с радостью приходили на торжества, которые устраивал император. Правда, вскоре кто-то пустил слух, что Ариман Великий забирает у всех магию, отчего люди умирают. Это стало неожиданностью для Каина, поскольку мешало свободно выпивать магов, обвиняя тех в предательстве.

Но ещё веселее стали нападения монстров. Откуда те выползли, никто не знал, но и подпускать их к империи было слишком опасно. Каину пришлось разбираться ещё и с ними, что лишь добавило очередную головную боль. В итоге тёмный бог вновь ослаб, и понял, что новый бунт может поставить крест на всех его планах по захвату и уничтожению этого мира. И он отправил безликих за пределы империи в поисках магов из других королевств.

Слуги не подвели и вскоре Каин получил первые жертвы, которые оказались до ужаса слабы. Их искр едва хватало, чтобы насытиться, не говоря уже о том, чтобы восстановить былое могущество. Тогда тёмный бог и понял, что пришло время возвращаться домой любой ценой, наплевав на завоевание мира.

Ему ведь говорили не соваться сюда. Сестра предупреждала, что здесь его ждёт тяжёлое поражение. Но разве стал бы он тогда её слушать? Слишком уж влекли обещания Тьмы, и до дрожи хотелось вновь хоть раз увидеть и услышать… кого-то. Каин и сам не мог сказать кого он так мечтал узреть, но соглашался на любое безумие, стоило услышать обещания Тьмы, что вскоре он увидит этого кого-то.

Итогом очередной такой авантюры стало заточение в этом мире. И всё, что оставалось, это собирать по крупицам Силу и готовить жертву, для открытия разлома. К слову, именно тогда он начал охоту за Верховной и той самой частицей души бога.

Улыбнувшись, Каин вспомнил Элину. Знал ли он тогда, к чему приведёт его навязчивая идея забрать искру Силы? Однозначно нет. Но он не мог сказать, что ему это не нравилось. Неистовое желание вновь взглянуть на Элину победило даже осторожность, с которой Каин обычно отправлялся в тело марионетки. Впервые бог закрыл глаза прямо в покоях дворца и тут же похолодел, когда в ушах прозвучал крик полный боли. Этот голос он бы узнал везде, потому что кричала его Искорка.

Услышав крик Элины, Каин в тот же миг занял тело марионетки, не задумываясь о собственной безопасности. Он увидел арахнидов, затем перевел взгляд на девушку, лежащую рядом с подругой Дариной, заметил, как исказилось от боли лицо Элины… и взбесился. Никто не имел права трогать его Искорку! Собрав всю доступную мальчишке энергию, Каин раскинул руки в стороны и громко крикнул:

– Mortuus tenebrae! (Мёртвая Тьма!)

Всю пещеру заполнила собою жуткая, непроглядная первозданная тьма. Раздался хруст, который перекрыл визг умирающих тварей и новый крик Элины. Пока тьма наслаждалась своей жертвой, перемалывая арахнидов с громким треском и противным чавканьем, Элина горела в агонии. Казалось, что не будет конца и края этой вакханалии, и что свет никогда больше не проникнет под своды этой пещеры. Но буквально через мгновение тьма вдруг исчезла.

Вокруг, куда ни глянь, было абсолютно пусто – ни одного арахнида, ни паутинки, вообще ничего, кроме холодного камня и людей. Довольно улыбнувшись, Каин хотел подойти к Элине, но его попросту вышвырнуло из тела Кайрина де Грейда, который тут же рухнул на пол пещеры рядом с девушками. Парень с трудом дышал и находился на грани выгорания, но на его лице сияла счастливая улыбка.

«Хоть девчонок успел спасти», – подумал Кай и провалился в беспамятство.

Прекратив кричать, Элина, не мигая уставилась в одну точку. Тут же в сознание пришел Дарион, который первым делом глянул на девушку и, убедившись, что та жива, накрыл ее щитом, после чего бросился к обрыву, проверить, как там брат. В том, что Эш жив, он не сомневался, но оставалось выяснить, почему брат до сих пор не выбрался из этой пропасти и не кинулся на защиту Элины.

Главное, чтобы Эштиара не раздавило каким-нибудь камнем. Это будет весьма досадно. Восстановление займет много времени, и тогда им всем придется покинуть академию, чтобы не объяснять, каким образом человеку удалось выжить после таких травм. Подойдя к краю пропасти, Дар глянул вниз и удивленно приподнял брови.

Эштиар лежал на небольшом выступе, примерно, метрах в двадцати внизу. Расстояние небольшое, кроме того, никакими камнями его не привалило, руки и ноги были целы. И Дар не понял, почему же брат не приходит в сознание.

– Ну что такое не везёт! – воскликнул хранитель и принялся спускаться к Эшу, цепляясь пальцами за выступы в отвесной скале. Но оказавшись рядом, он увидел, что из-под головы брата растекается кровавое пятно. В итоге, он убедился, что все не так плохо и хмыкнул: – Хотя, наоборот, кому-то просто невероятно повезло.

Непонятно было, каким образом Эштиар умудрился так упасть, чтобы проломить себе череп, и точно ли он просто упал. Ведь Дар помнил ту невыносимую боль, прожигающую голову каленым железом, от которой и сам недавно отключился. Вывод напрашивался сам собой. Раз Эш до сих пор в отключке, а они с Элиной в сознании, значит, брат забрал на себя всю боль. Сразу стало понятно, почему Эштиар не извернулся и просто упал.

Выругавшись на нескольких древних языках, Дарион достал амулет переноса из внутреннего кармана мантии и попытался открыть проход в ближайшую деревню, куда недавно ушли остальные адепты. В этот раз удача была на его стороне – портал открылся мгновенно и был абсолютно стабильным.

Затолкав брата в сияющий провал, хранитель полез обратно наверх к Элине с Кайрином, которые лежали на том же самом месте, где их и оставил Дарион. Конечно, можно было порадоваться данному факту, но было понятно, что повода для радости нет. Элина смотрела вверх в одну точку и по-прежнему не шевелилась. О том что она жива говорила лишь вздымающаяся при вдохе грудь девушки. А вот Кайрин практически не дышал, и был белее снега.

Тяжело вздохнув, Дар поспешил к парню. Ведь и слепой бы понял, что Кай не переживёт этот день, если только… Если только не спасти его божественной энергией. Это было очень рискованно, невероятно затратно, и могло выдать всех с головой. Правда, выход был. Не самый лучший, но, по крайней мере, никто даже не подумает, что Элина и есть преемница Илиры.