Пришлось нам с жёнами повозиться, но мы построили целый завод по производству некоего аналога камней песка, ветра и летающих средств. Корабли, экипажи, грузовые платформы. Корпуса повозок и грузовых платформ трансмутировал единым куском из стали и титана. Их преобразовать дороже всего. Брал ману на вечную трансмутацию воздуха в сталь и титан мой завод как раз из запасов камней ветра с глубины под нами, магией земли и метамагией на этот слой достать я смог, а дальше — поглощающий щит огромных размеров, который высасывал всю ману, а блуждающим порталом передавал в накопители на завод, где ритуальные круги трансмутации поглощали энергию и даже просили добавки. Физически эти камни как раз извлекать из-под земли и не надо, лишь забрать ману из них, ведь вся опасность в том, что камни, забитые маной, могут оторвать и поднять целый материк. Прецедент — Альбион, а на нём я сам бывал. Заодно можно будет укрепить и подпитать и его, чтоб не свалился нам на голову. А уж сколько маны тратилось на то, чтобы сконденсировать новые камни ветра из маны — тоже затратное занятие, а я ещё и выбрал тот самый затратный ритуал. В общем… лет за десять, думаю, всю ману из-под земли я перекачаю так, чтобы опасность исчезла. Заодно прибыль от завода будет. Двойная польза.

Так время и летело, дети подрастали, королевство процветало, а мы работали и совершенствовали свои умения.

Гром грянул через восемь лет. Наши разведчики в Ромалии доложили о том, что чудище вылезло из глубин и уже созвало десятки драконов со всех сторон, а к нему на всех парах спешат войска Ромалии.

***

Зависнув на высоте над драконом в своем доспехе (на удивление все там поместились), мы втроём рассматривали чудовище магическим зрением. Ящера Табиты мы благоразумно с собой не взяли, чтобы она не попала под принуждение, как остальные драконы. Зато у нас были усовершенствованные мной доспехи.

— Ну что, ты знаешь, что это такое? — в нетерпении спросила меня Шарлотта, находившаяся рядом со мной.

— Впервые вижу, — задумчиво ответил я, — очень и очень странное существо. Нечто среднее между духом и живым, вот только…

— Что? — поторопила меня Кирхе.

— Всё, что он делает, это не магия. Он работает на практически чистой псионике. Телекинез, пирокинез и всё подобное, но он настолько мощный, что даже магию вблизи перебивает. Нужны заклинания с предельной наполненностью или физические эффекты. Ещё… в нём есть солидный запас праны, не столько, сколько псионики, но без такого количества жизненной энергии, на чистой физике, он бы даже с места не смог сдвинуться. Что самое интересное, восьмой защитной оболочки у него нет.

— Как нет? Она ведь есть у всех… ну хоть зачатки, — посмотрела на меня Кирхе.

— Вот, как оказывается, я был не прав. У него её нет. Только сам вихрь.

— Тогда… атакуем, раз у него нет защиты, ты можешь вырвать его душу? — спросила Шарлотта.

— Не прямо отсюда, придётся подлететь ближе, а вот этого он мне сделать как раз и не даст. Физически к нему не подойти. Вообще! Пси-поле вокруг него настолько сильно, что мне там ничего не светит.

— Тогда что будем делать?

— К чему спешить? Посмотрим на результаты работы грифоньих рыцарей и их флота. Это реально противник, который может нас и убить. Нет смысла соваться к нему вот так, без разведки. В крайнем случае я буду бить некромантией, а в самом крайнем — мне придётся временно умереть. Как в прошлый раз. Я выйду из тела, а вы будете его охранять и поддерживать магией… и скорее всего, именно к этому варианту мне и придётся прибегнуть.

Я рассмотрел, как папа Витторио со своим фамильяром подлетел к дракону на грифоне, а бедняга грифон уже из последних сил сопротивлялся псионическому воздействию. Несмотря на всю силу фамильяра, грифон грозил вот-вот выйти из-под контроля, да и кружащие над ними драконы подозрительно внимательно стали присматриваться к вкусной и питательной пище, так удачно самой прилетевшей в лапы. Витторио и сам понял, что приблизиться ещё он не сможет, и пафосно взмахнул палочкой, потом ещё и ещё. Финал был закономерным: он, конечно, попал, однако заклинание весьма ослабло, пройдя через псионический щит, а он ударил во всю возможную силу. Дракона он зацепил, и тот начал дико визжать от боли.

— Не знаю, что это было за заклинание, но на всякий случай структуру я запомнил.

— Я тоже, — кивнула Шарлотта.

— По виду похоже на что-то охлаждающее… — задумалась она, — сильно охлаждающее.

— Н-да, мощно шарахнул… на весь резерв, — заметил я, — ещё и фамильяра своего на два других выстрела почти под ноль осушил.

Дракон вытянулся и за несколько колоссальных шагов сократил расстояние. Папа Витторио вдруг столкнул своего фамильяра с грифона вниз, а его самого проглотил древний дракон.

— Это он что, так своеобразно решил убить своего фамильяра? Вначале осушил его почти до нуля, а теперь вот столкнул с огромной высоты? Ну молодец… хотя… какая уж тут разница. Всё равно — шансов никаких, — заметил я.

Подошедшие корабли начали палить из всех пушек, но дракон хоть и визжал, но постепенно продвигался к стенам города Ромалии, столице государства Ромалии. Окружающие драконы тоже на месте не стояли, а шустро летали вокруг, пуская залпы в разные стороны. У дракона открылся ещё один, непредусмотренный конструкцией третий глаз, и он явно стал двигаться живее. Хотя… о какой конструкции можно говорить. Тут мы заметили довольно странный флот, приближающийся с другой стороны.

— Кажется, эльфы пожаловали. Значит, с ними он всё же смог договориться, — заметила Шарлотта.

Дракон начал перемалывать столицу, просто наползая на неё своим телом, а его подконтрольные драконы атаковали корабли Ромалии и прилетевший флот эльфов. Удары сыпались один за одним, стоял грохот, взрывы и визг. Дракон слабел, но такими темпами он может продержаться ещё долго. Подлетевшие эльфы усилили нажим и постепенно истощённые и ослабевшие драконы падали на землю.

Когда от флота Ромалии осталось несколько редких кораблей, а побитые остатки флота эльфов уже старательно отруливали, разрывая дистанцию и выходя из боя, я решил, что дракон ослабел достаточно.

С моей стороны полился поток плотно упакованных болотно-зелёных шариков, каждый из которых хранил в себе высшее заклинание изгнания, которое разрывало связи души и тела. Дракон дико заверещал и задёргался, гораздо активнее, чем до этого, ведь первым заклинание нашло его прану, без которой он вообще не сможет перемещаться в своём теле. Удары сыпались на него со всех сторон, да и рыцари на грифонах, увидев незнакомого помощника, решили подналечь. Замедлившийся и еле передвигавшийся дракон встал на месте, зато в нашу сторону полетела десятка ещё живых драконов.

— Телепортируемся во вторую точку, — сказал я, и мы переместились.

Как дракон находит меня, было ясно — псионикой, он чувствует разумы. Даже под невидимостью. Мы прыгали, жёны поливали дракона заморозкой, а я продолжал разрывать связи души и его огромного тела. Пробиться через псионический барьер не было смысла даже стараться. Количеством маны, которую я уже влил в заклинания, можно было распылить довольно большой континент. Основная проблема была в том, что магия была ослаблена и довольно сильно. Дракон перестал даже дёргаться, и я решился. Очередная передислокация привела нас на вершину далёкого холма, далеко за пределами театра боя.

— Мы не станем его добивать? — удивилась Кирхе.

— Станем, конечно… ну, точнее, я — стану, но вы, как и договаривались, будете защищать моё мёртвое тело.