Да я же просто ужасный злодей, это же настоящие пытки. Когда я к ним приходил, чтобы проверить, как всё работает, и мило им улыбался, понимающе подмигивая, бедняг довольно сильно перекашивало, и у них дёргался глаз, а из губ сочились тихие проклятия, пока они считали, что я не вижу и не слышу.

Мои подопытные хомячки… в смысле, мои рабы… э-э-э, в смысле, мои высокопоставленные чиновники… да, вот так правильно… Так вот, пока они пахали, словно рабы на галерах, все средства, которые раньше расхищались и которые теперь вернулись в казну, были направлены обратно на инфраструктурные проекты. Со слезами на суровых лицах, через боль в самом буквальном смысле, эти чиновники направляли трясущимися руками каждый золотой мимо своего кармана, а именно туда, куда изначально и нужно было. Ремонт дорог, мостов, постройка школ, а также портального сообщения между большими городами. Армия и флот также претерпели большие изменения по такому же сценарию. Никаких вольностей, никаких феодальных дружин от аристократов, которые могут прийти по моему зову, а могут и не прийти. Да, я, конечно, понимаю, что я и сам по себе этакая мини-армия в одном лице, но не нам же метаться повсюду. Для чего тогда они нужны?

Все эти изменения невозможно было не заметить, и во время свадебной церемонии между королевой Тристейна Генриеттой и королём Альбиона Уэльсом после хорошей порции выпитого они всё-таки решились подойти и спросить у нас об этом. Ну я и рассказал. Ох, как же они смеялись. Естественно, попросили и для себя такое же, вот только не так это и просто. Вариантов клятвы для разных типов служащих много, а для армии там вообще отдельный набор. Для меня особых проблем это не составляло, ведь я при помощи моего искина накладывал клятвы сам, но задача заинтересовала, и я сумел сделать артефакты в виде шаров, на которые тот, кто должен поклясться, кладёт руку. Остальное там уже было не так важно, и слова клятвы не имели особого значения, ведь первичный ментальный контур задавался артефактом.

Страсти смены правительства постепенно улеглись, и мы вошли в рутину. У нас снова появилось время на тренировки в магии и исследования, которые поглотили нас.

***

Я стоял в металлическом боксе примерно семь на восемь метров и два метра высотой, полностью забитом железными стойками со странной, незнакомой аппаратурой. С разных сторон раздавался тихий высокочастотный гул, словно несколько трансформаторов работали одновременно. Наконец-то я смог раскрыть внутреннее пространство квантового кармана доспехов НД, которые я прихватил с Земли. Большинство устройств тут имели стандартизированную форму параллелограмма со скошенными краями. Редко попадались устройства с чем-то круглым. Из памяти Шинононо Табане я примерно знал, где тут и что находится, хотя им всем хватило несколько лет, чтобы только разобраться в письменности на начальном этапе, вплоть до тех пор, пока Табане не залезла в капсулу и не поставила себе наносеть. Вместе с ней загрузился и язык, и кое-какие базовые знания.

Вот этот ящик поменьше — компьютер управления. Достаточно примитивной модели по сравнению с искином, который я тоже с собой прихватил. Тот был на уровне оптронных компьютеров моего мира начала двадцать третьего столетия. Ну оно и понятно. Это один из резервных искинов, установленный в складе-хранилище. Ничего серьёзного туда и не собирались ставить, а все остальные искины либо были уничтожены, либо за столько лет испортились.

Так, ага, а вот и гиперсенсор. Как раз то, что я и ищу. Почти идеальный куб, меньше метра в длину, стенки — прозрачные, гудит низкочастотным гулом. Я начал присматриваться к нему метамагическим зрением, заодно пытаясь крутить настройки гиперсенсора через ментальный интерфейс управления дроидом.

— Хм-м… это будет интересно… и займёт меня надолго.

Так и произошло, я вновь занимался исследованиями, тренировался и медитировал вместе с моими жёнами.

Гиперсенсор оказался довольно интересным устройством и выполнял именно то, что и следовало из его имени. В мире, откуда на Землю прилетел космический корабль, путешествия через космос были весьма распространены, а путешествовали корабли через гиперпространство, пространство более высокой мерности. Корабль разгонялся и пропадал из обычного трёхмерного пространства-времени, чтобы через какое-то время вынырнуть далеко от точки входа. Вот на похожем принципе и был построен гиперсенсор, с той лишь разницей, что никто никуда не нырял и не выныривал. Просто смотрел из гиперпространства на наше трёхмерное. Именно отсюда появлялась и дальность взора, и приближение, и возможность смотреть сквозь стены, и разные спектры зрения.

Естественно, без работающего компьютера обработать и передать в мозг такое количество информации было бы нереально, компьютер выбирал из всего массива нужную, превращал поступающий массив в нечто связное и интерпретировал его, но это не мой случай, у меня есть мой искин и уж с самой обработкой никаких проблем не предвидится.

Месяцы сливались в поток один за другим, словно осенние листья, проходя в заботах и делах государственных. Естественно, отдыхать и путешествовать мы тоже не забывали. Немного меняли лица и цвет волос. Слишком уж запоминающиеся цвета были у королевской семьи. Чаще всего мы путешествовали в Германию и в Тристейн. Красивых мест было много.

Мои любимые жёны прогрессировали в магии семимильными шагами, имея искин, который мог точно показать рисунок нужного заклинания так, что оставалось лишь отрабатывать его до автоматизма.

***

Простые слова, которые миллионы раз повторяют своим мужьям их жёны, и которые заставляют ощущать всепоглощающую радость.

— Ичика, я — беременна, — сказала мне Шарлотта.

— …милая, это же замечательно. Я так рад.

Я обнял и поцеловал свою жену, тут же начав выдавать на неё все диагностические заклинания. Я ещё помню, как меня учила моя жена, когда в прошлом мире я была женщиной и была беременна.

Даже меньше, чем через месяц, точно так же обрадовала меня и Кирхе. Сообщить мы решили пока только обеим тёщам. Это дело семейное и никак не относится к досужим слухам и посторонним людям. Наши ночи стали предельно нежными и чувственными. Я выцеловывал животики у моих любимых, аккуратно обнимал их и при любой возможности говорил, как я их люблю и как счастлив тому, что они беременны.

На пятом месяце беременности, когда скрывать животики моих жён стало уже невозможно, я принял ответственное решение и поступил как настоящий мужчина. Приставил к жёнам Сиесту как личную служанку, которая должна была готовить разные вкусности для них, к чему сама Сиеста отнеслась с пониманием, а сам сбежал… э-э-э, в смысле… удрал… э-э-э-э… нет, не так… удалился заниматься неотложными государственными делами. Да… так и запишем. Я ведь ещё помню, что может вытворять беременная магиня. Королевский дворец — не жалко. Разнесут — новый построим, а вот мои нервы — не железные.

Приём посетителей моими жёнами я отменил, а не то количество различных чиновников и послов дружественных нам стран может резко пойти на убыль. Шарлотта и до того, как заняла трон, была никоим образом не белой и не пушистой, а уж теперь… помножить это на беременность и гормоны, плавающие в крови, хотя, если уж быть точным, судя по всему, это как раз кровь плавает в гормонах.

Роды прошли совершенно спокойно. Магией я всё обезболил и сделал весьма пластичным. Я ещё помню те самые заклинания, под которыми рожала сама в прошлом мире, и эти знания уж точно никуда не испарились.