170 лет спустя.

Время пролетало незаметно. В основном в тренировках, монотонных выполнениях миссий и исследованиях. Геном местных шиноби был мной разобран по составляющим и выделены максимально допустимые изменения, которые превратят обычного человека в шиноби. Дальше уже шла разная экзотика. Появлялись рога, появлялся третий глаз, какие-то странные конечности, как были у Ооцуцуки, которые отродясь людьми и не были. Такого ни я, ни другие Узумаки не желали, а потому дальше модифицировать геном я не стал. Тут уж, что называется лучшее – враг хорошего.

Мир полностью перестроился, стал быстрее, стал более “связанным”. Связные разговорные артефакты появились повсеместно. Больше не требовалось посылать гонцов или письма. Можно было просто позвонить. Другие кланы даже создали услуги, по быстрой и дешёвой доставке писем. Они диктовали их через разговорники, а на той стороне их записывали и разносили местным адресатам. Я мог это усовершенствовать, но не стал, углубившись в исследования.

Как ни странно, больше о клане Ооцуцуки и о его представителях мы не слышали. Возможно потому, что в своих путешествиях они наводились на миры, где присутствовало божественное дерево Шинджу или на своих родичей, а у нас ни того, ни другого больше не было. Не знаю, но без них и их захватнических, паразитических веяний стало даже проще.

Оставшаяся деревня камня распалась на разные направления, которые занялись оказанием услуг строительства населению, а страны пошли на объединение. Мелкие страны начали объединяться в более крупные, хотя пять больших стран так и остались в границах своих территорий. В любом случае для меня было главным то, что целых четыре кровопролитнейших войны шиноби, унесшей сотни тысяч человеческих жизней не случилось и теперь уже не случится никогда. Ну а вообще, у Узумаки всё хорошо, а уж у меня и подавно.