– А что вам от меня то?

– Боюсь я, две недели не сплю, умру я скоро.

– Почему?

– Так дядя мой, меня к себе уже тогда на похоронах звал. Да и старухи тоже говорят, иди мол к старцу, он тебя вымолит.

При этих словах старец побледнел.

– Он вам позвонить хотел наверное.

–Кто?

– Дядя ваш, – он еле сдерживал себя.

Она смотрела своими маленькими заплывшими свинячьими глазками ничего не понимая. Однако старец продолжал.

– Позвонить хотел с того света, любимой племяннице, зачем вы телефон достали?

– Так вроде же..,– она крутила телефон в руке и не знала что сказать, затем улыбнулась. – Аа.., вы шутите, я не поняла!

Он посмотрел на нее опустошенным взглядом.

– Выкини его, купи другой, тогда жива будешь, – затем он резко развернулся и направился в сторону дома.

– Ааа куда выкинуть то.., – продолжала она, однако он ее уже не слышал, да и не хотел слышать.

14.

Дверь была закрыта на два больших замка; пока старец снаружи открывал замки, Александр Аркадьевич закрыл окно, положил книгу на место, не спеша подошел к стулу и сел. Дверь распахнулась, на пороге показался старец, он взглянул на Александра Аркадьевича таким взглядом, как будто тот здесь жил.

– Аа, гражданин майор, здравствуйте, что-то давненько вас не было, не поверите, но я вам рад, – он улыбнулся, закрыл двери на замок и протянул руку.

– Ну здравствуй Кеша-Звездочет, – Александр Аркадьевич привстал и пожал ему руку. – Мы же договорились , гражданин слово режущее слух, а я отдыхаю Кеша я на пенсии.

– Запамятовал, товарищ майор, кто старое помянет, тому глаз вон.

– А кто забудет тому оба; да ладно , это я так.., шучу. Но все-таки, чутье твое тебя не подводит, еще за дверью понял, что в доме кто-то есть.

– Половица у меня скрипит, вы когда от окна отошли, на нее наступили.

– А кто тебе сказал, что я в окно смотрел?

– А куда больше? – старец подошел к кровати и сел на нее смотря на пустую стену на против. – Пустота; вы мне обещали подарить свою работу. Художник против пустоты и небытия, – тяжело выдохнул старец.

– Не дописал еще.

– Я не тороплю товарищ майор, – протянув руку он стал бесцельно переставлять две шахматные фигуры зачем-то стоящие на столе. – Устал я, уйти хочу отсюда, невмоготу мне…

– Что именно?

– Бессмысленно как-то все, иногда так подумаешь, хоть бы кто-нибудь, что-нибудь мне против сказал, ни одного живого лица, страх один у всех в глазах. Вот скажешь им какую-нибудь ахинею и они верят, верят представляете. Я то думаю, хоть один подойдет и спорить начнет, так нет – боятся, даже если точно знают – лгу – боятся.

Всем чудо подавай…только вот Митька, помощник мой, дерзит, остальные все…– он махнул рукой.

– Ну ты сам этот путь выбрал, никто тебя сюда не тянул. Однако как я посмотрю, дела у вас тут идут…

– Это не у нас они идут, товарищ майор, это у вас там они не идут, совсем не идут. Извините, как говорят на вашем бывшем месте службы –плохо работаете. Вы этот цирк с телефоном видели? Это что я по вашему ее сюда позвал? Это кто ей так там у вас мозги промыл, что она сюда прибежала? И таких с каждым днем все больше и больше, то им сон плохой приснился! То им квартиру отмолить надо, видите ли бесы там у них живут, поэтому в семье часто ссоры. То ребенок не усидчивый – наверное соседская бабка сглазила! Или придет какая-нибудь тридцатилетняя девица – я мол у гадалки была, она сказала кольцо безбрачия на ней, поэтому мужа найти не может! У вас там что вообще происходит товарищ майор?! – он внимательно посмотрел на Александра Аркадьевича.

Тот глубоко вздохнув, развел руками.

– Им так выгодно Кеша, им так выгодно, – при этом он поднял указательный палец, и начал показывать вверх . – Да и легче так многим как я посмотрю.

–Но и куда вы эдак приползете?

– На тот свет точно.

– Что-то я посмотрю товарищ майор глаза у вас потухли, раньше я за вами такого не наблюдал, помнится в молодости гоняясь за мной по три дня могли не спать и не есть, глаза ваши помню, когда в первый раз меня взяли.

– Да я и сам за собой этого не наблюдал, наверное старость Кеша, старость она никого не щадит, и я устал. Я смотрю, ты звезды так и продолжаешь считать? – улыбнувшись Александр Аркадьевич указал на телескоп в углу.

– Ради этих минут и жить продолжаю, товарищ майор.

Они оба замолчали. Два одиноких пожилых человека, с совершенно

противоположной судьбой, которые под склоны лет пришли к одинаковым выводам, от которых обоим было жутко. После двухминутного молчания Александр Аркадьевич тихо сказал:

– Не кажется ли вам Иннокентий Сергеевич, что нас с детства обманывали?

– А что есть истина товарищ майор? Может ложь, в этом мире и есть правда для многих… Скажи я сейчас отцу и матери, что их сын никогда не найдется -смиритесь, что будет с ними? Лучше соврать, но для них это будет правдой, и правдивее правды этой для них не будет, они будут ей жить, ну а там… авось вернется, я тоже в юности месяцами пропадал и ничего, сейчас по большому счету кроме самого себя никому не нужен, – он глубоко вздохнул. – Лет двенадцать назад, жил в одной деревне, и поймал себя на мысли, что вот пропади я сейчас, и никто этого не заметит, получается я тогда уже пропал без вести, даже для самого себя, что-то надломилось во мне тогда, тоска взяла – бери и вешайся, зима стояла лютая, я во двор вышел, разделся, лег на снег, глаза закрыл, думал замерзну к весне кто-нибудь найдет, до того все опостылело. Лежу, чувствую кто-то по мне бегает, думаю -вороны прилетели уже, поднимаю голову, а это котенок, черный весь, смотрит на меня голубыми глазками, и откуда он взялся тогда? Я ему – «цыц», – а он лег мне на грудь, свернулся калачиком, дрожит весь, не уходит. Думаю, замерзну я- никто не всплакнет, а вот его жалко стало, поднялся кое как, зашел в избу, наделся, печь растопил, молока ему налил, только благодаря ему жив остался, даже воспаление не подхватил. Только он убежал как весна пришла, а я опять один остался…

Все я видел на этом свете, и женщины и деньги, все было у меня, но все это пшик, чего-то реального захотелось, людей поглубже узнать, смысл узнать, только как сделать это с моей-то биографией? Случай тогда вспомнил один, уходили мы от вашего брата по сибирским лесам, было нас пятеро, всех я знал, кроме одного -интеллигент-очкарик, что он с нами делал? Как там оказался? Бог его знает! По моему они его как консерву с собой брали, я то к ним позже присоединился. В общем, прижали нас тогда, загнали, жрать нечего, мороз, а этот очкарик все молится; когда один на один с ним остался, я его спрашиваю. -«Кому молишься? Ты вообще знаешь зачем ты здесь? Сожрут тебя». Он говорит – «ты тоже жрать будешь?» – «Нет, я не буду», а он. – «Будешь, куда ты денешься, люди испокон веков друг друга ели, жить захочешь –будешь. Ну а молюсь я ради того чтоб выжить, бога наверное нет, но когда молишься легче становится, не я это придумал, человек так устроен, это работает». – «А как же сработает, если ты не веришь?» – спрашиваю я. – «Сам пока не знаю, но как-то работает, выжить в тяжелых условиях точно помогает»,– отвечает он. Затем говорит. -« Цель у меня есть – дочь свою должен увидеть, никого нет у меня кроме нее, и ради нее я должен выжить, так тоже легче, человек так устроен, ему цель нужна – ради чего мучиться, многие ее сами придумывают, чтобы легче жить было, вот у тебя какая цель, зачем ты здесь?» – Я молчу, не знаю что сказать, а он. – «Вот поэтому я выживу, а вы нет». – Глубоко задумался я тогда.

– Ну и что выжил интеллигент? – спросил Александр Аркадьевич.

– Не знаю, он той же ночью исчез, те трое не дошли, все в лесах остались, я чудом выжил. Вспомнил я эту историю, собрал вещи и ушел из этой деревни, бродягой был, однако слова интеллигента этого помнил. Придя сюда, понял я еще вот что товарищ майор – нет никакой красивой жизни, все это самообман, будешь думать и рисовать для себя перспективы – в конце все равно проиграешь, поставишь на себе крест – возможно что-то значимое получится.