Ну что ж, посмотрим.

Часа через полтора я выскочила из кареты, как пробка из бутылки с игристым вином. Я так хотела поскорее заняться делом, что почти не обращала внимания на сосущее чувство тревоги — а ведь в глубине души боялась, что здесь, рядом со Свен, оно станет для меня значительной помехой. Во мне будто зажёгся огонёк, согревающий изнутри и не позволяющий страху подбираться слишком близко к сердцу.

Но мой пыл всё же слегка поумерился, стоило мне оглядеться. Никогда не видела ничего подобного.

— Семь деревьев, — негромко сказал за моей спиной Риад.

Деревьев, здесь, конечно, было больше. Но именно семь выделялись на фоне остальных, как семь уток в стае воробьёв. Они возвышались в стороне от невысокого холма, облепленного домиками, там, где могло быть усеянное овсом или пшеницей поле, но не росло даже травы. Когда-то это были ивы. Теперь же казалось, что к деревне подступают высоченные монстры в три, а то и в четыре обхвата. Тёмно-серая кора собиралась складками, причём как-то по спирали, словно чья-то невидимая рука пыталась скрутить стволы в огромные жгуты. Кривые ветки, похожие на большие изломанные руки, тянулись в сторону холма, трепеща редкими листочками.

— Что с ними?! — поразилась я.

— Аномалия, — отозвался Тельмер. — Появилась пару лет назад. Раньше-то были ивы как ивы, а потом вот случилось что-то… Ваши, из Центра, тогда приезжали сюда, с пробирками да детекторами, пытались что-то выяснить… Так что спросишь, при случае.

Я кивнула. Действительно, у меня были более насущные проблемы. Да и потом, в таком месте всё возможно…

Я кинула короткий взгляд на блестевшую в полумиле от нас воду широкой реки, потом на знакомый мне чёрный лес, от которого веяло жутью… Ладно, будем надеяться, оттуда ничего не полезет, чтобы нас поприветствовать.

Холм надлежало обойти — нужный нам дом находился с противоположной стороны. Я решительно зашагала туда, стараясь лишний раз не смотреть на монструозные деревья — они сбивали меня с правильного настроения.

— Эй, стойте! — крикнул возница, которого мы оставили на козлах.

Я обернулась, машинально схватившись за кинжал, но оказалось, что наш кучер просто заметил всадника вдалеке. Тот мчался галопом мимо остальных деревень, не делая попытки куда-то свернуть, из чего я заключила, что направляется он именно сюда. Стук копыт приближался, и вскоре я смогла разглядеть плещущиеся в бешеном ветре светлые волосы…

— Господин Кор-Тейви… — удивился Тельмер.

Каус спешился рядом с нашей повозкой, машинально, без приязни, потрепал по холке своего прекрасного коня и подвёл того к небольшому деревцу.

— Это же бурсунец, — удивился Риад.

— Да, у нас в Центре два таких, — отозвалась я, глядя, как одетая в чёрное фигура с ножнами на поясе идёт в нашу сторону. — Я недавно узнала…

— Ничего себе. Почему же он раньше никогда на них не ездил? Такую драгоценность грех в конюшне держать…

— Добрый день, — вежливо поздоровался Каус. — Я приехал вам помогать. Пойдёмте?

— А почему ты решил, что нам нужна помощь? — хмуро спросила я. — И как, кстати, ты себя чувствуешь?

— Всё в порядке. Правда, придётся привыкать к слегка изменившемуся отражению… Но, если бы ты не вмешалась, всё могло кончиться ещё хуже. Так что спасибо.

Каус улыбнулся, но я на улыбку не ответила. Я смотрела на его переносицу, которая обзавелась заметной горбинкой в том месте, где медики из Зелёных Трубок срастили сломанные хрящи. Раньше я редко обращала внимание на то, какое у него правильное, красивое лицо. Было.

— Зачем ты приехал? Я бы сама справилась.

— Не сомневаюсь. Но лучше две головы, чем одна, разве нет?

Я чуть не крикнула, что после ускоренного лечения его голова может соображать намного хуже обычного, а про замедленные реакции и говорить не стоит. Но вовремя поняла, что такие вещи в присутствии посторонних лучше не обсуждать. Пожав плечами, я хотела было продолжить путь, но Каус удержал меня.

— Давай активируем кинжалы здесь.

Я одарила его мрачным выразительным взглядом.

— Можно для проформы достать детектор, — сказал Каус. — Но поверь моему опыту, Эстина, бледнее оранжевого он гореть не будет. А случиться может всякое, ты не всегда успеешь даже рукой шевельнуть.

Я решила послушаться доброго совета и достала кинжал. Хотя, по правде сказать, не ощущала ничего особенного. Если не считать уже ставшего привычным чувства тревоги, можно было бы сказать, что здесь на редкость спокойно.

Мы одновременно воткнули кинжалы в землю и медленно поднялись на ноги, привыкая к обретённой силе. Пусть сейчас я и колдовала чаще обычного, но внезапно разливавшаяся по телу мощь по-прежнему была чем-то, с чем я не в силах была совладать за пару секунд. Даже если я ухитрялась сразу после активации кинжала нарисовать символ, опьянение магией всё равно обрушивалось на меня, пусть и мгновением раньше. А в бою это может сослужить плохую службу… Каус снова был прав.

Мы обошли холм и двинулись вдоль заборов вперёд. Теперь, когда я могла лучше видеть берег Свен, мне всё-таки стало не по себе.

Сочно-зелёная летняя травка перемежалась с чёрными прожжёнными пятнами. Попадались обугленные ветки кустов. Пепел, какие-то обломки, черепки. Кости. Кое-где — серая дымка, о природе которой не хотелось и задумываться.

— Видимо, там, — изрёк флегматичный Тельмер.

Небольшой домик, обнесённый ветхим плетнём, производил впечатление нежилого, но я сразу поняла, что Тельмер прав. Даже если бы не видела карту, которая показывала, что женщина, приручившая тварь, живёт на некотором удалении от холма. Было в этом доме что-то ещё более жуткое, чем везде вокруг. Я ощущала это своим обострившимся чувством на магическую заряженность предметов и мест; от дома веяло такой силой, что казалось, даже воздух сделался густым.

Мы постучались в хлипкую калитку — никто не вышел нас встречать. Проникли в небольшой огород. Выглядел он неопрятно, но что-то на нём явно росло.

— Картошка, — узнал Тельмер кустики на одной из грядок.

На это замечание никто не отреагировал. Двинулись дальше, мимо большой пустой конуры, мимо ржавого умывальника — к маленькому крылечку. Позеленевшая, в пятнах лишайника древесина смотрелась очень ненадёжно, но ступеньки выдержали и Кауса, и меня, поднявшуюся следом. Риад с Тельмером остались караулить на улице.

Дом был пуст, это можно было сказать уже на пороге, так как никаких перегородок внутри не существовало: веранды не было, кухни тоже — только на столике рядом с плитой стояла стопка глиняных плошек и кувшин с водой. Комод, пара стульев и ворох тряпок вместо кровати — вот и всё убранство.

— Удручающе, — заметила я.

Каус пожал плечами:

— Здесь многие так живут… — Он машинально пригладил волосы на затылке, поморщился. Я вспомнила, что его голове сегодня тоже пришлось несладко, а ей, в отличие от носа, вряд ли вообще занимались. — Ну что, останешься тут с Тельмером? А мы с Риадом пройдёмся по деревне, поищем хозяйку, с соседями поговорим…

— А почему не наоборот? — заупрямилась я. — Ты остаёшься, а я хожу по деревне?

— Я не вижу разницы, но если тебе хочется так, то конечно.

После мне пришлось пожалеть о том, что я настояла на таком распределении обязанностей. Возможно, всё сложилось бы иначе, если бы мы с Тельмером остались вместо Кауса и Риада.

А возможно, ещё хуже. Этого мне так и не суждено было узнать.

Полтора часа спустя, наслушавшись сплетен от на редкость разговорчивых жителей деревни, мы вернулись к дому подозреваемой. У калитки, склонив голову, стоял Риад. Неподвижность его фигуры показалась мне неестественной, неправильной; повинуясь смутному инстинкту, я замедлила шаг.

И это спасло мне жизнь.

— Ну что, вернулась наша… — начал Тельмер, размашисто подходя к напарнику — и не договорил.

Движение Риада человеческий глаз уловить бы не смог. Я даже не сразу поняла, что полицейский шевельнул рукой — просто его кисть внезапно оказалась на горле Тельмера. Пальцы стремительно сомкнулись, дёрнули, брызнула кровь — и Тельмер упал с вырванной глоткой. Риад быстро и плавно перетёк в сидячее положение, подался к напарнику, словно принюхиваясь к жуткой ране…