Вообще-то этот символ часто так и называется — «подножка». Очень популярен был в Школе Гильдии во время сессии, когда разрешалось активировать кинжалы для отработки материала.
Рейтег сел и уставился на меня ненавидящими глазами.
— Ты… — прошипел он.
Вот она, радость встречи.
— Лежачего не бьют, — хмуро сообщила я, взмахом кисти уничтожив повисший в воздухе символ. — Ты ничего умнее придумать не мог, кроме как выяснять отношения посреди Дельсунского Центра?
Рейтег огляделся и обнаружил, что вокруг куча народу. Большинство в халатах или в прорезиненных передниках — с непривычки, наверное, жутковато смотрится. Как будто сейчас все вынут из-за спин мясницкие ножи и бросятся на тебя.
— Господин Кор-Тейви! — Нинта со всех ног кинулась к законнику, потиравшему ушибленный затылок.
Вообще-то силе удара Рейтега можно было только позавидовать — Каус пролетел добрых пять футов, и летел бы, наверное, ещё дальше, если бы не ящики. Неудивительно, что он так приложился головой, и, кажется, теперь вообще с трудом мог сказать, где находится.
— Что здесь творится?! — громыхнул голос, и зрители почтительно расступились, давая дорогу директору. — Кор… — Грента-Райи, кажется, потерял дар речи, увидев начальника дельсунских Чёрных Кинжалов в таком неприглядном виде.
— Всё в порядке, господин Грента-Райи, — спокойно ответил тот, поднимаясь на ноги не без помощи маленькой Нинты. — Интендант Чёрных Кинжалов привёз нам детекторы, но не рассчитал своих сил и выронил коробку.
— А что у тебя с лицом?!
— Споткнулся. — Губы Кауса исказила уже знакомая мне ухмылка, выглядевшая сейчас очень впечатляюще, учитывая, что лицо законника от носа до подбородка было залито кровью. — Не из-за чего было поднимать такой переполох.
Но переполох не утихал ещё где-то час. Кто-то причитал, кто-то ругался, кто-то помог мне отнести коробку с детекторами в «сарай». Когда я вышла, Рейтег помогал составлять ящики на место, Лантеги и директора в коридоре не было, как и ещё многих, кто выбежал на грохот и визг Нинты. Сама Нинта торопливо и настойчиво тащила Кауса к лестнице, настаивая на том, чтобы он как можно скорее показался медикам. Не знаю, к чему была вся эта суета — если у Кауса и был перелом носа, в Зелёных Трубках его должны были вылечить в минуту. Именно это законник и пытался объяснить говорливой лаборантке, но вскоре сдался и ушёл вместе с ней на улицу.
Рейтег, оторвавшись от ящиков, проводил их мрачным взглядом. Потом заметил меня и сказал:
— Мы с ним учились вместе. И знаешь, за эти годы ничего не изменилось. Каус всё такой же надменный ублюдок с замашками принца крови, а вокруг него бегает толпа активно сочувствующих девок. Тебе очень не повезло, что ты связалась с ним.
— Это мне судить, повезло или не повезло, — сухо ответила я. — И я тебе не девка. А устроишь такое ещё раз, я тебе шею сверну.
— Ой, нашлась воительница! — хохотнул Рейтег. — Смогла воткнуть кинжал, и теперь нос задирает. Смотри, как бы не отрезали, малявка.
— Это воспринимать как угрозу? — Я недобро сощурилась.
— Это воспринимать как добрый совет. Здесь такие выскочки долго не задерживаются. Хотя, если ты полезла на защиту этого сопляка, то у вас сложились… хм, доверительные отношения. — Рейтег осклабился. — Так что вполне возможно, тебя не вытурят в ближайшие полгода. Пока ты ему не надоешь. Кстати, ты его уже называла трусом за лампу-ловушку? Или решила пожалеть?
Я скрестила руки на груди, стараясь не кривить лицо в яростной гримасе.
— Во-первых, я встану на защиту любого, кому ни за что ни про что сломают нос…
— Ни за что, ни про что?..
— Во-вторых, — повысила я голос, — у вас очень похожие идиотские шутки. Так что у тебя с Каусом гораздо больше общего, чем ты думаешь. А в-третьих, ты отвлекаешь меня от работы. Спасибо за детекторы и счастливого пути.
Я развернулась и зашагала обратно в лабораторию, неслышно скрипя зубами.
— Эстина, — догнал меня голос Рейтега, — я не из тех людей, кто может сломать человеку нос просто так.
— Конечно, нет. — Я не удержалась и всё-таки остановилась, чтобы сказать последнее слово. — Ты из тех мстительных идиотов, которые будут ломать нос за дело — за одно и то же, при каждой встрече.
— Я смотрю, он тебе уже всё растрепал, да?!
Рейтег снова кипел от гнева, но я даже не стала поворачиваться, только презрительно фыркнула и продолжила свой путь…
— Послушай-ка сюда…
Размечтался.
Я молча ускорила шаг и скрылась в лаборатории.
***
С четверть часа я работала. Потом, сделав всё, что могла, отправилась на предписанный обход — раз в день кто-нибудь из нас с Каусом обязательно обходил хотя бы центр города, взяв с собой пару-тройку полицейских. С пустыми руками, надо сказать, мы никогда не возвращались.
В этот раз со мной был Риад — он хотел поговорить по делу той женщины с мечами — и его коллега Тельмер, невысокий, темноволосый парень, с которым мы и прежде не раз работали здесь.
Но мы не успели обойти и один квартал — ко мне подлетел письмоносец Грента-Райи. На редкость глупый для Птиц Радуги, он всегда раздражал меня, но в этот день, при виде приближающегося ко мне жёлтого пятнышка на фоне серых облаков, вместо раздражения я ощутила что-то вроде дурного предчувствия. Как выяснилось, не зря.
«Госпожа Кей-Лайни, — вчиталась я в убористый почерк секретаря, — так как господин Кор-Тейви по состоянию здоровья не может поехать сегодня на вызов, убедительно прошу вас заменить его и срочно, после прочтения данного письма, направиться в деревню Семидеревка для обезвреживания пустынного существа (предварительный класс развития — 3) и доставки его в Центр Пустынных Аномалий для изучения. Карта и письмо жителя деревни прилагаются».
— Мы поедем с вами, — тут же сказал Риад, когда я объяснила, что дальше продолжать обход не могу. — Возьмём нашего толкового возницу, Мельда — он поможет, в случае чего…
— Но это может быть до вечера, — запротестовала я.
Риад посмотрел на меня с укоризной.
— Выезды с Чёрными Кинжалами — приоритетная часть нашей работы. Я надеюсь, вы не собирались отправляться к Свен в одиночку?
Я посмотрела на карту. Деревня Семидеревка действительно была одной из ближайших к Границе. У меня снова ёкнуло под ложечкой, и я помотала головой.
— Не волнуйтесь. — Риад, правильно истолковав моё растерянное молчание, легонько хлопнул меня по плечу. — Я видел, как вы работаете. Всё будет в порядке.
Легко сказать — в порядке. Я-то надеялась, что впервые поеду на вызов вместе с Каусом. Конечно, я не сомневалась в полицейских, но, как ни крути, колдовать они не умеют. А ловкость, храбрость и смекалка — мягко говоря, не достаточно надёжные помощники, когда речь идёт о пустынной твари с третьим классом развития. Потому что третий класс означает, что тварь не только хищная, но ещё и очень умная.
Я отнюдь не была уверена в своих силах, но понимала, что это моё первое серьёзное задание, провалить которое нельзя. Так как я уже точно знала, что не буду до скончания веков сидеть в Дельсуне, мне нужен был блестящий послужной список для будущей работы.
Очень быстро растерянность уступила место лихорадочному возбуждению. Пока мы ехали в полицейском экипаже, я пристально вглядывалась в карту, уточняя у сидящего рядом Риада детали местности. В письме я вычитала, что какая-то полоумная женщина, живущая на отшибе, держит у себя пустынную тварь в качестве домашнего питомца. Саму тварь никто не видел: она сидит на цепи в небольшой конуре, из которой днём раздаётся рычание, а по ночам берег Свен оглашает жуткий нечеловеческий вой. Третий класс этой твари присвоили уже в Центре, из тех соображений, что менее развитое существо приручить бы не удалось. А о том, что это существо именно прирученное, говорила сохранность конуры — для дикой твари хлипкая деревянная постройка не помеха, да и цепь, честно говоря, не всегда. Для своего монстра хозяйка покупает мясо на кости, сырую печень и бычье сердце. Пару раз местный мясник по пьяни давал женщине банку говяжьей крови (на трезвую голову он эту чокнутую даже на порог не пускает).
