– Ты мне? – отозвалась она после, и теперь настала очередь Лауры вертеть головой, в поисках других персонажей этой страшной повести.

– А тут ещё кто-то есть?

Девочка улыбнулась – не так уж и наивно, но как-то виновато, и отрицательно качнула головой, отчего белокурые кудряшки пружинками заметались из стороны в сторону.

– Меня зовут Мари. – немного смущённо произнесла девочка. – Я тут живу…

– Но почему… – начала было Лаура, но Мари перебила её.

– Сначала ты должна назвать мне своё имя. Так будет правильно.

– Прости. – девушка даже попыталась улыбнуться. – Я – Лаура.

– Лаура. – как эхо, отозвалась девочка. – Красивое имя. Я бы назвала так свою дочь.

Девушка почувствовала резкий приступ головной боли, и её ладони прильнули к вискам.

– Я принесла тебе воды, Лаура. – торопливо произнесла Мари. – Выпей, тебе станет легче.

Лаура только что заметила фарфоровую чашку, стоящую у её ног на полу.

Вода и правда придала энергии. Девушка даже нашла в себе силы, чтобы сесть, облокотившись спиной о стену. Тело по-прежнему болело. Левая рука, кажется, имела все признаки растяжения, на ноги под изодранными джинсами Лаура даже боялась взглянуть – наверняка, на них живого места не было под синяками и ссадинами.

– Что ты здесь делаешь, Мари? Я уже видела тебя тогда, в лесу. Но где твои родители?

– Лучше тебе меня ни о чём не спрашивать. Мама будет ругать… – насупилась малышка, отведя взгляд больших серо-голубых глаз.

– Мама? – Лаура подумала, что неплохо было бы найти сейчас эту женщину. И сказать ей пару ласковых. И за несказанное гостеприимство, и за особое неравнодушие к попавшей в беду девушке, не по своей вине столкнувшейся с нечто страшным в этом доме. – Мне можно с ней увидеться?

Мари быстро замотала головой из стороны в сторону.

– Она ни с кем никогда не разговаривает. – пояснила девочка. – Она разозлится, если узнает о тебе…

Лаура невесело хмыкнула, внезапно поняв, в какую заварушку она угодила.

– Есть здесь другие взрослые?

– Полно! – со знанием дела заявила Мари, но тут же приуныла. – Но они тоже не слишком разговорчивые. И не всегда тут бывают. Наш дом – это очень странное место…

– Я заметила. – пробурчала Лаура. – Тогда, может быть, ты мне скажешь, что случилось со мной? Почему я не могу уйти отсюда? За пределы поместья…

Мари пожала детскими плечиками, понуро опустив голову.

– Зачем тебе уходить? Я думала, мы подружимся. Здесь так скучно и почти не с кем играть…

Девушка улыбнулась: наивность девочки умиляла её.

– Мари, там, далеко отсюда, у меня есть дом, мои родители, друзья. А здесь, за этой невидимой стеной, меня ждёт брат, Хейден.

– Брат?! – девчонка чуть ли не обиженно надула губы. – Я думала, он твой жених!

– Жених? Нет… – Лаура улыбнулась, закусив губу. Как бы ей хотелось, чтобы это было так. Но Хейдена, похоже, в этом плане она совсем не интересовала.

– Тогда почему он смотрел на тебя так… так… – девочка долго подбирала нужные слова, – будто он хочет на тебе жениться?!

– Неужели? – краска прилила к щекам Лауры. А что, если, правда?

– Угу. – Со знанием дела, подозрительно прищурившись, подтвердила Мари.

– Ну, вообще-то, мы сводные. То есть, не родные по крови. Мои родители приняли его в нашу семью, когда Хейдену было уже двенадцать.

– Значит, у вас ещё есть шанс. – взгляд девочки из сообщнического становился всё более романтичным.

Просто удивительно, как эти малявки женского пола любят разговоры про любовь. Впрочем, когда они вырастают, ничего в принципе, не меняется, Лаура это знала по себе.

С детства у них с Хейдом были… сложные отношения. Они постоянно спорили и ругались из-за каждой мелочи, но при этом были не разлей вода, и все над ними подтрунивали, говоря, что они – идеальная парочка. И пока оба были детьми, спорить им с этим не хотелось, и они с удовольствием подтверждали взаимную симпатию. Но, став подростками, оба внезапно устыдились этого, и негласно начали пресекать всякие попытки родственников и друзей уличить их во влюблённости, и это их несказанно отдалило. У них появились секреты – друг от друга, в основном, конечно, связанные с чувствами, которые на самом деле никуда не делись, но теперь почему-то казались постыдными, смешными. Хейден обзавёлся своими друзьями, Лаура – подругами, и они весьма успешно делали вид, что их это устраивает. И подружки Хейда, и ухажёры Лауры зачастую оказывались под одной крышей, на одной вечеринке, но… Ни у того, ни у другого, ни с кем так и не срослось.

Дети выросли, да и подростковый возраст остался давно позади. Но вот это странное чувство отчуждения между ними, недоговорённости, недопонимания тяжким грузом делилось поровну. И признаться бы сейчас, да что-то всё время мешало. К тому же, Лаура была уверена – брат посмеётся над ней и забудет.

Нет, она будет страдать молча. Лучше уж иметь сводного брата, чем любимого, который её отвергнет.

– Ты видела его? С ним всё в порядке? – вдруг спросила Лаура, выныривая из собственных мыслей.

– Нет, я всё время была тут… – кажется, во время полёта мысли девушки, Мари тоже о чём-то всерьёз задумалась.

– Ладно. Возможно, сегодня я и сама смогу выйти отсюда и разыскать его. – Лаура помялась. – Мари, а что это такое напало на меня вчера? Чёрное огромное нечто…

Девочка, вскочив, на ноги, побелела от страха:

– Прошу, молчи! Ты призовёшь это!

– Кого?! – упрямо настояла Лаура. Ей это тоже крайне необходимо было выяснить.

– Мне пора…

Мари сорвалась с места так быстро, что девушка, даже не будучи столь побитой, вряд ли бы за ней успела. Стоит ли говорить о текущем положении дел.

– Стой! – только и успела крикнуть она, но поняв, что ответа не дождётся, начала решительно подниматься следом.

В гостиной уже было светло, а значит, настало утро.

И время убираться отсюда подальше.

Если, конечно, получится.

Лаура вполне справедливо опасалась, что вторую такую ночь она просто не переживёт.

Глава двенадцатая. Сказка

– Серьёзно?

Хейден рассмеялся весело и от души.

Марисоль смотрела строго и исподлобья, не понимая причины такого веселья. Вероятно, своими словами она надеялась произвести на парня совершенно иное впечатление.

– Что тут смешного?

Хейд, поперхнувшись, закашлялся в кулак, но смеяться не прекратил. Его по-мужски смазливое лицо раскраснелось, а на глазах выступили слёзы. Можно было даже подумать, что он плачет. Ладно, хоть прихрюкивать не стал, как случалось с ним в минуты безудержного веселья.

Знахарка злилась, в упор глядя на этого невозможного человека. Мало того, он вёл себя не как джентльмен с дамой, которая в прямом смысле спасла его от верной погибели, так ещё и был при этом бессовестно красив.

Может быть, не для всех, но для неё точно. Средний рост парня в совокупности с широкими плечами, абсолютно ровной спиной, создавал впечатление крайней надёжности, силы, в коем нуждалась любая одинокая женщина, тем более, молодая и пока бездетная. Он был развит физически, его мускулы, сейчас надёжно спрятанные под просторной одеждой, она видела и без неё. Касаться такого тела ей было приятно, хотя раздевала девушка его не ради удовольствия.

Красивое мужественное лицо её гостя было покрыто жёсткой, пока ещё не сильно отросшей, щетиной, а высокий лоб над прямыми тёмными бровями пробороздили тонкие, едва заметные мимические морщинки.

Глаза его были смешливыми, и имели красивый природный оттенок танзанита, или, скорее, родусита – глубокого, серовато-синего оттенка, от которых шло тепло, о котором их обладатель даже не подозревал.

Губы же этого невозможного парня всегда улыбались. Даже когда он сам не улыбался, они были изогнуты в причудливом мягком изгибе, и это трогало даже казавшееся черствым сердце Марисоль.

Жёсткие же кудряшки тёмно-русых волос мистера Кларка были созданы для того, чтобы зарывать в них свои натруженные пальцы, уставшие за день работы, и играться с ними, разбирая на прядки.